Владимир Романовский - Год Мамонта

— Никак нельзя.

— Почему?

— Он две недели будет бодрствовать. А мне обратно в кронинскую землю надо. У меня детишки там.

— Нет у тебя никаких детишек, что ты врешь.

— Ну и нету, — легко согласился возница. — А только я завсегда по дому очень тоскую, сил нет. И в Мутном Дне от этой тоски помереть могу. Ты там, господин мой, в Мутном Дне, другого возницу себе найди.

— А там есть возницы?

— Не знаю. Пивовары точно есть. И артанцы.

— Какие еще артанцы?

— Обыкновенные, чернявые.

— А что они там делают?

— Живут.

Зигвард нахмурился.

— Давно они там живут? — спросил он.

— Давно. Теперь по всей стране так. Приезжают, селятся. И живут себе.

Зигвард подумал и решил, что возница просто глуп. Он поплотнее завернулся в плащ и стал смотреть на звезды. Небо было ясное. Возможно, утром потеплеет.

К утру пошел мокрый снег и Зигвард перебрался внутрь кареты. Волчонок спал под двумя плащами. Равнина кончилась, начались холмы. К полудню карета въехала в Мутное Дно.

Первые же двое мужчин, которых увидел выйдя из кареты Зигвард, действительно оказались артанцами — черные волосы, миндалевидные глаза с недобрым блеском, общий угрюмый с оттенком враждебности вид. В Артании они ведут себя по-другому. Впрочем, Зигвард не был в Артании целых пятнадцать лет и не мог точно сказать, чего там и как нынче, может, все изменилось. Меж тем артанцы проследовали мимо, одарив Зигварда неприятным взглядом.

Волчонок выскочил из кареты и подозрительно посмотрел сперва на удаляющиеся спины артанцев, затем на Зигварда.

— А, собственно говоря, почему ты блондин? — спросил вдруг Зигвард.

— А?

— Ты правда Волчонок? Впрочем, ладно.

Городок был совсем маленький, и здание ратуши выглядело игрушечным, но само его наличие говорило о том, что в городе есть официальная власть. Раз в год представителям всех городов было предписано являться в столицу для встречи с Великим Князем. Многие предписанию следовали, хотя бы ради поездки в столицу за казеный счет. Поэтому миниатюрность города совсем не радовала Зигварда — в городе, где все знают всех, его могли легко узнать, а в последствии, когда весть об изчезновении правителя распространится на все территории, местные чиновники могут донести Фалкону, что Зигвард проезжал через Мутное Дно, а уж Фалкон вычислит дальнейший маршрут бывшего повелителя Ниверии. Впрочем, Фалкон скоре всего и так вычислит. И, возможно, махнет рукой. Будем надеяться.

Поздний завтрак был сервирован в единственном в городе трактире. Волчонок нашел его превосходным. Сам хозяин принес гостям десерт — холодная жидкая журба из вишневого варенья и несколько долек козьего сыра, и, как само собой разумеющееся — блюдо с шавичами, хотя Зигвард предпочел бы глендисы.

— А скажи мне, хозяин, — сказал Зигвард, — что это за слухи такие о просыпающемся драконе?

Хозяин посмотрел в сторону, потом на Зигварда, потом оглянулся. Сев рядом с Зигвардом, он долго молчал, собираясь с мыслями. Волчонок перестал жевать.

— Щедрый незнакомец, — сказал хозяин, понизив голос. — В нашем городе не принято об этом говорить. Ты не здешний и с нашими устоями и обычаями не знаком, поэтому тебе простительно. Но впредь будь осторожней.

— А почему?

— А потому.

Зигвард поразмыслил и решил, что будет надежнее и быстрее просто нанять другого возницу.

— Ну хорошо, — сказал он. — А где тут можно найти возницу с каретой? Есть тут такие?

— А зачем? — удивился хозяин. — Здесь все рядом. Рынок в конце улицы. Кузня за углом. Портной у меня живет, в южном флигеле. Удивительный человек. Из старой куртки новые штаны за два часа делает.

— А мне надо к северной границе.

— Вот оно что! — сказал хозяин, притворяясь, что изображает сочувствие и понимание и располагая черты лица своего соответствующим образом. — Ну, туда, господин мой, никто тебя не повезет. Ни в жисть. Ни за что. Даже фермер Кипура не повезет, уж на что отчаянный малый, на медведя с одним зубилом ходит, недавно дрался с тремя артанцами, так от них только перья летели, а и тот не скоро соберется к северной границе ехать.

— А почему?

— Так ведь дракон там. Уж тебе, господин мой, сказывали, а? Но я тебе так скажу, только другим не передавай, и уж точно не говори, что это я тебе насоветовал, а то беда будет. Ладно?

— Ладно.

— В месяц раз бывает у нас сирых один бешеный мужик, именно из северных земель. Четыре лошади в упряжке. Один приезжает, никого не боится. Отчаянный парень, как есть отчаянный. Он против дракона специальный наговор имеет. Не трогает его дракон. Спроси его, может, он согласится. А только с опаской к нему подходи, а то ведь не так поймет, так зашибет ненароком.

— А когда он здесь будет?

— А завтра должен прибыть.

Назавтра отчаянный возница не прибыл, а Волчонок заболел. Лежал не двигаясь, щеки горели, глаза стали мутные, а ноги холодные. Зигвард кутал мальчишку во все, что попадалось под руку, прикладывал ему ко лбу мокрую тряпку, дал мальчику на побегушках золотой, чтобы тот купил на рынке курицу, и сам сварил в кухне трактира отвар по старому семейному рецепту. Через три дня жар у Волчонка уменьшился. Он сидел на кровати и пил из кружки бульон, а Зигвард примостился рядом и рассказывал сказку за сказкой, изображая в лицах героев — храбрых рыцарей, прекрасных княжон, раздражительных драконов, недальновидных и поэтому ужасно злобных колдунов, и прочих сказочных персонажей. Волчонку нравилось. Особенно его восхищали почему-то любовные победы рыцарей. Впрочем, Зигварда они тоже восхищали. От подробностей этих побед Зигвард воздерживался несмотря на настойчивые вопросы Волчонка.

На следующий день Волчонок уже ходил по комнате, воображая себя рыцарем и размахивая волшебным двуручным мечом. Зигвард велел ему сидеть дома и никому не отпирать, а сам пошел осведомиться насчет отчаянного возницы. Оказалось, возница прибыл и ночевал прямо в своей карете, поставив ее у ограды рынка.

Карета доверия не возбуждала, была старая и разбитая. Одна рессора была железная, другая деревянная, а кузов кое-где прихвачен был к платформе веревкой. Но четыре лошади выглядели выносливыми и молодыми. Зигвард потрепал одну из них по холке.

— Не трожь перевозочное средство, — сказали ему из кареты.

— Доброе утро, — вежливо ответил Зигвард. — Мне тут сказали, что ты из северных земель. Не подвезешь ли, как обратно поедешь?

— А сколько в тебе весу?

— Выйди да посмотри.

В карете заворчали и закряхтели. Дверца открылась со скрипом и, сорвавшись с петель, упала на землю. Крепкий, высокий парень вылез наружу и недовольно оглядел Зигварда.