Анна Гринь - Княжка-кошка

— Ну, вот! — очень тихо простонала Эвила, пропустив нас с Эммой вперед. — После этой ночи мои любимые туфли можно будет выкинуть!

Рэндалл повернул голову, стрельнув в сестру взглядом, не предвещающим ничего хорошего.

Ух, чем дальше, тем больше мне хочется держаться от этого легарда хоть на каком-то расстоянии. Радует одно: взгляд киашьяра сейчас был направлен не на меня.

Мы отошли всего на несколько метров, но стало как будто светлее. А еще через десяток шагов мы увидели то, что давало этот свет. Кроны лип украшали десятки тысяч крошечных светящихся фонариков, от чего трава между деревьями казалась золотистой.

В центре круга, образованного липами, в воздухе плавали две большие плоские чаши, из которых то и дело вырывалось сильное синее пламя.

— Подождите там, — велел Рэндалл, указав нам на дальнюю сторону поляны, где между двумя самыми высокими липами виднелась еще одна чаша, но пламя в ней было привычно алое.

Сгрудившись вокруг чаши, мы вчетвером грели руки, наблюдая, как Рэндалл подвешивает в воздухе еще несколько таких же источников тепла на дальней стороне поляны. Через несколько минут появились Клант и лорд Киревар, в сопровождении отца, тети и нескольких гостей. А через полчаса среди лип собралась вся приехавшая знать. Позади них виднелись любопытные лица слуг, решивших так же взглянуть на представление.

— Что-то мне это все так не нравится… — заметила Ольма.

Я была с ней полностью согласна. Мне совсем не хотелось участвовать в затее легардов. Мало ли что им в голову придет!

Сквозь ветви деревьев пробрался первый бледно-серый отблеск с розовыми искрами, когда легарды решили, что все готово к проведению отбора. Клант и Рэндалл перешли на нашу сторону поляны, встав в тени лип. Через несколько минут в центр поляны вышел лорд Киревар.

— Сейчас что-нибудь говорить будет, — простонала Эвила, — а у меня ноги окончательно замерзли.

Лорд Киревар и, правда, заговорил, призывая княжества стать свидетелями того, что будет происходить на поляне. Большую часть речи я пропустила — устанешь слушать все эти многочисленные титулы. А лорд Киревар еще и поименно назвал каждого, кто приехал в Алорию!

— …если в этот раз выбор будет совершен… В соответствии с договором… Оберегающие чары… — Я улавливала лишь обрывки фраз лорда Киревара. — Согласны ли вы с этим?

— Да будет так, — ответил отец, а толпа позади него в едином порыве повторила эти слова.

Меня охватило странное чувство, будто вот-вот должно произойти что-то ужасное. И словно в подтверждение моих ощущений, я будто провалилась на миг в какое-то забытье, не видя и не слыша ничего вокруг, только чувствуя на себе неприятный липкий взгляд чьих-то глаз.

— Эй, Вира, не спи! — приказала мне Ольма, поддержав за руку.

Я встряхнулась, отгоняя от себя видение.

— Что с тобой? — удивилась Эвила.

— Наверное, это все лаванда, — предположила я, не желая рассказывать сестрам правду.

— Смотри, не опозорь семью, свалившись в обморок у всех на виду! — язвительно прошипела Эвила.

Я хотела ответить, но заметила, что к нам направляется лорд Киревар.

— Леди, — учтиво обратился к нам легард, — вам нужно будет пройти в центр поляны по очереди и опустить руки в чаши. Все просто и…

— В огонь?! — воскликнула Эвила. — Вы с ума с…

— Эв! — Ольма вовремя успела одернуть сестру, чтобы та не наговорила чего-то не слишком приятного лорду.

Дождавшись того момента, когда девушки успокоились, лорд Киревар объяснил:

— Это особый огонь. Он не причинит вам вреда.

— А что должно произойти, когда мы опустим руки в пламя? — осторожно уточнила я.

— Можно я певая? — воскликнула Эмма и захлопала в ладоши. — Я знаю! Будет весело!

— Сами увидите, — усмехнулся лорд Киревар, и на секунду непроницаемое выражение на его лице куда-то делось, показав нам обаятельного и добродушного мужчину.

— Можно я?! — Эмма дернула Эвилу за балахон, но та не обратила на сестренку внимания, как, в прочем, и мы с Ольмой.

— Вы первая, леди Ольма! — скомандовал легард, приглашая старшую сестру в центр поляны.

— А я? — Топнула ногой обиженная Эмма. — Я хочу!

И девочка, обогнав Ольму, подскочила к чашам. Отец на той стороне недовольно что-то крикнул, но останавливать малышку было уже поздно. Этикет и все правила были нарушены.

— Какая непоседливая девочка, — хмыкнул лорд Киревар. — А еще она точно знает, чего хочет. И, естественно, она во всем желает быть первой.

Я удивилась, не услышав в тоне легарда недовольства, следя тем временем, как Эмми старательно закатывает рукава, чтобы запустить растопыренные пальчики в подплывшие к ней чаши. Как только синее пламя коснулось кожи девочки, полянку осветила сильная ярко-зеленая вспышка, не дав никому увидеть, что происходит. Но через миг свет погас, а Эмма восторженно воскликнула:

— Какие касивые бабочки!

По толпе зрителей прокатился восторженный вздох. Руки стоящей в центре полянки девочки оплетала паутинка светящихся нитей, а вокруг лица Эмми порхали крупные прозрачные бледно-зеленые бабочки с извивающимися в огненной пляске крыльями.

— Касиво! — громко воскликнула Эмма, вызвав смех у кого-то из гостей.

— Идите, — велел лорд Киревар Ольме. — Теперь уж точно ваш черед.

Наблюдая за тем, как сестра идет к чашам, вновь спокойно замершим в центре поляны, я заметила, как Клант взмахнул рукой, посылая в небо несколько точно таких же бабочек, как у Эммы.

— Вот и что означают все эти фокусы? — фыркнула Эвила, одергивая плащ на плечах.

— Эв, — я осторожно пнула сестру в бок, стрельнув глазами в сторону лорда Киревара. — Говори тише.

Эвила не отозвалась, только молча поджала губы, а я перевела взгляд на Ольму, уже опускающую руки в чаши. На этот раз вспышка была алая, расцветившая воздух между лип тонкими пересекающимися нитями, между которыми виднелись бледные крупные цветы, похожие на лилии.

Гости восхищенно зааплодировали. Кто-то попробовал коснуться тонких лепестков, от чего цветы начали растворяться в воздухе, а когда Ольма отошла от чаш, направляясь на ту сторону, где стояли отец, тетя и Эмма, колдовство окончательно разрушилось.

— Жалко… — выдохнула я вслух.

Услышав мои слова, Клант повернулся в нашу с Эвилой сторону, сложил ладони лодочкой и с силой дунул. В тот же миг с его пальцев соскользнули алые искры, закручиваясь в маленький смерч, разрастающийся и раздающийся в стороны, в метре от меня превратившийся в нежный светло-розовый цветок. Волшебное растение приземлилось мне на ладонь, позволяя почувствовать холодный атлас невесомых лепестков, сквозь которые я могла видеть свои пальцы. Через пару секунд цветок распался красной пылью, унесенной ветром.