Сердце из черного льда - Терри Гудкайнд

Он также утверждал, что разрушил заклинание окаменения и освободил гигантскую армию генерала Утроса. У Адессы не было причин ему верить, поскольку волшебник имел привычку лгать. Как только она вернется в город, то сама увидит правду и будет сражаться, если понадобится.

Проходя милю за милей, Адесса предвкушала, как увидит прекрасный город, его зеленые улицы, башню властителей и пирамиду жертвоприношений, боевую арену, пропитанную кровью и славой. Адесса обучила многих бойцов, и некоторые, как Ян, даже стали чемпионами, что было редкой честью. Она позволила Яну стать ее любовником и оплодотворить. Несмотря на то, что Адесса убила Яна, когда он предал Ильдакар, она не могла отрицать привязанность к нему. Если бы только он не был развращен…

У Гантова брода, покинув семейство Фэри, она подумывала найти лоцмана, который переправил бы ее вверх по реке в Ильдакар, но у Адессы не было настроения для компании. Она могла довольно быстро передвигаться в одиночку и была одна с тех пор, как властительница послала ее на охоту. Восстание в Ильдакаре уже наверняка подавлено, Тора и палата волшебников восстановили порядок и наказали преступников. Адесса вернется домой с триумфом.

Она шла вдоль реки Киллрейвен по грунтовой дороге, которая по мере удаления от городка превращалась в еле заметную тропинку среди деревьев. Опасные болота далеко на севере доставили бы больше проблем.

После тяжелого дня пути она поела вяленого мяса и фруктов из дорожного мешка и остановилась разбить лагерь. Адесса собрала хворост на поляне и села на поваленное дерево со сгнившей корой. Костер из сухих ивовых прутьев, травы и дубовых веток потрескивал, источая струйки дыма. Она отпила из бурдюка и снова достала дорожную еду. Через несколько дней придется охотиться, но сегодня она просто отдохнет, а затем двинется дальше, как только взойдет солнце.

Неподалеку шептали волны, плескаясь о берег. В уютной темноте щебетали ночные птицы и гудели насекомые.

Адесса подняла мешок с жутким содержимым и поставила голову Максима на пень напротив костра. Она приспустила ткань, обнажив обесцвеченную опухшую кожу. Одутловатые глаза главнокомандующего волшебника были полуоткрыты, студенисты, с молочной белизной. Рот был открыт, а губы обмякли, обнажая зубы. Раньше на этом лице часто появлялась плутовская улыбка, наполненная скорее ядом, чем юмором. Теперь кожа имела маслянистый зеленоватый отпечаток разложения, а шейный обрубок покрывали ржаво-коричневые пятна.

Пытаясь удержать голову в вертикальном положении, она надавила на нее, чтобы сплюснуть мягкую плоть.

— Этим вечером ты составишь мне компанию, — сказала Адесса. — Но при жизни компаньон из тебя был скверный. Властительница Тора презирала тебя. Теперь ты будешь молчалив и почтителен.

Адесса сидела на бревне напротив мертвой головы и размышляла, заканчивая трапезу. Сидевшие на деревьях вороны закричали и разлетелись. Она подняла глаза, гадая, что же их так встревожило.

Когда прозвучал насмешливый голос, по ее позвоночнику пробежал холод.

— Ты думаешь, что победила.

Рука Адессы метнулась к короткому мечу на бедре, пока она вставала. Костер снова затрещал. Она огляделась.

— Ты не победишь, — сказал голос, и она повернулась к голове Максима. Его распухшие глаза теперь были открыты, а белки сфокусированы на ней. — Ильдакар уже пал.

— Во имя Владетеля! — воскликнула она.

— Да, во имя Владетеля. — Губы Максима раздвинулись и потрескались, из них сочился гной. Распухший язык мелькал между зубами, когда челюсти двигались, формируя слова. — Ты еще не закончила работу, Морасит.

Уверенная, что это плод воображения, Адесса уставилась на голову:

— Молчать!

Голова на пне закачалась, когда Максим засмеялся.

— Завеса истончилась, границы стали ненадежны. Многие души проходят сквозь трещины. — Голова снова хихикнула. — А я довольно изворотлив.

— Замолчи! — Сжимая короткий меч, она обошла костер и нависла над отрубленной головой. Глаза Максима смотрели на нее с насмешливой невинностью. — Я отделила голову от тела, — сказала Адесса. — Я пробила твою грудь деревом и разорвала сердце. Ты мертв.

— Быть может, меня не так легко убить. — Он снова рассмеялся.

— Я разрублю твою башку надвое, а потом рассеку на множество кусочков.

Он только усмехнулся.

— Думаешь, избавившись от этого сосуда, ты сможешь уничтожить мой дух? Можешь попробовать. — Губы его кривились в презрительной ухмылке. Гниющие глаза зажмурились, и когда он снова открыл их, из глазных яблок потекла жидкость. — Разве ты не обещала дорогой Торе, что принесешь мою голову? Если разрубишь меня на куски, как объяснишь свою неудачу?

Адесса колебалась, глядя на него сверху вниз.

— Ну же, — продолжал зловещий голос, — мы будем спутниками в долгом путешествии в Ильдакар! Но уверяю, от города ничего не осталось. — Он снова хихикнул. — Хотя откуда тебе знать? Тебя так долго не было.

— Ты лжешь.

— Как дух, я вижу многое.

— Ты ничего не знаешь. Ты моя жертва. Ты мертв.

— Да, — ответил Максим. — И все же я еще здесь.

В отчаянии и отвращении она натянула мешок на отрубленную голову и туго его завязала. Теперь голос Максима был просто шепотом, но все еще не смолкал. Она положила сверток по другую сторону упавшего дерева. Аппетит пропал, и Адесса не могла уснуть на протяжении всей долгой и шумной ночи.

Глава 13

В светлое время суток Прячущиеся люди занимались повседневными делами в полумраке зданий Ороганга. Они затыкали каждую щель, заделывали каждую трещину, чтобы ни единый луч солнца не проник в их убежище. Бледные мужчины и женщины зажигали факелы, фонари и свечи, чтобы осветить коридоры дворца. Даже находясь в безопасности массивных стен, они все равно двигались украдкой.

Никки посмотрела на высокие арки; каменные колонны терялись в тенях высоко над головой. Кора вела ее через большие темные залы с холодными каменными стенами, покрытыми пятнами мха.

— Зачем ты пришла к нам? — спросила старуха. — В Ороганге почти не бывает путешественников. Что привело тебя сюда?

— Ты пришла по горной дороге? — добавила юная Аша, едва не наступавшая ей на пятки. — Мы стережем ее, но наши ночные охотничьи патрули тебя не видели.

Их сопровождало еще несколько человек, слушая разговор и шурша серыми одеждами. Они тихо переговаривались, будто привыкли общаться исключительно шепотом.

— Я пришла не по дороге, — сказала Никки. — Меня принесла сильфида. Если вы так долго живете в этом городе, то наверняка о ней знаете.

Прячущиеся люди нервно зашептались, а Кора задумалась.

— Мы слышали