Алексей Герасимов - Констебль с третьего участка

— Я понял, продолжайте рассказ, пожалуйста. — сухо ответил мистер Ланиган.

— Увлечение чайными традициями не стало для матери Лукреции единственным. Она изучила ниппонскую письменность и начала заказывать из этой нашей колонии трактаты — на самую, надо сказать, разную тематику. Члены попечительского совета разделяли это ее увлечение к заморскому чтиву, и я, как репортер "Светского хроникера", не мог остаться в стороне от такого хобби. Леди пытались переводить стихотворные сборники и философские трактаты… Многие, весьма спорные, должен заметить. Ну да кто я, чтобы судить об этом? Свои посиделки они, обыкновенно, сопровождали чайной церемонией — особенно в тех случаях, когда прибывали новые книги.

— Также, как вчера? — спросил доктор Уоткинс, прекращая наконец свои манипуляции. — Отравление опиатами средней степени, я после Вам запишу процедуры и рецепты, дабы вывести токсин из организма побыстрее.

— Благодарю Вас, сэр. — кивнул газетчик. — Да, Вы верно заметили, вчера тоже должны были прибыть свитки, в связи с чем я получил приглашение посетить чайную церемонию у матери Лукреции.

— А Вас всегда приглашали в таких случаях? — поинтересовался инспектор О`Ларри.

— Ну разумеется, нет. — слегка усмехнулся мистер Адвокат. — В Ниппоне, не то что у нас в Эрине, леди имеют довольно большую самостоятельность, причем с древнейших времен. Неудивительно, что и суфражистки появились у них еще во времена седой древности, и, в отличие от наших, они не ограничились написанием романчиков, о — нет, джентельмены. Они выстроили целые философские школы и учения, трактаты которых для мужчин и вовсе-то не предназначены.

— Следовательно, ничего этакого, суфражистского, рассматривать не предполагалось? — поинтересовался Уоткинс.

— Помилуй Бог, доктор! Леди обладают большим чувством такта и не стали бы терзать меня подобными опусами. — рассмеялся репортер. — Нет, вчера мы должны были просмотреть некую "Радужную нить" Уэно-тян. Насколько могу судить по обмолвкам матери Лукреции, это нечто вроде рыцарского романа.

— С этим понятно, просим простить за то, что перебили Вас, сэр. — суховато произнес мистер Ланиган. — Продолжайте, пожалуйста. Вы получили приглашение, и?..

— Ответил, что буду непременно. — пожал плечами мистер Адвокат. — Мать-настоятельница уведомила меня еще с вечера, когда ожидаемый ею корабль встал на рейде, ожидая прилива. На следующий день, то есть вчера, я заглянул в редакцию и сказал Джей Джею…

— Кому, простите? — не понял О`Ларри.

— Редактору Блинксу. Мы все называем его "Джей Джей", по первым буквам его имен, Джейсон Джером. Эдакая, знаете ли, традиция. — дождавшись понимающего кивка со стороны инспектора, репортер продолжил свою историю. — Так вот, я уведомил редактора о приглашении, получил от него "добро", и отправился в обитель Святой Урсулы. Прибыв туда я сразу проследовал в чайный домик…

— Вы вошли через Институт, или через обитель? — перебил его доктор.

— Ну что Вы, мистер Уоткинс. — ответил укоризненным взглядом Фемистокл Адвокат. — Как же можно? Вход в обитель и в институт мужчинам строго ограничен — только родственникам, и то не во всех случаях. Разумеется, я прошел через калитку.

— И она что же, была незаперта? — прищурился Ланиган.

Газетчик посмотрел на него еще более укоризненно, чем на доктора перед этим.

— Разумеется, она была заперта, инспектор. Меня впустила привратница, этакая крупная монахиня, сестра э-э-э-э…

— Епифания. — подсказал О`Ларри.

— Совершенно верно, сестра Епифания. — согласно кивнул светский репортер. — Именно она. Даже удивительно. Как я запамятовал ее имя — ведь это именно она меня обычно через калитку и впускала. Как я уже сказал, я прошел в чайный домик…

— В сопровождении сестры Епифании? — поинтересовался доктор Уоткинс.

— Нет, к чему бы? Я прекрасно знаю дорогу.

— То-есть сестра Епифания осталась у калитки? — задал вопрос Ланиган.

— Ну, разумеется. Должен же меня был кто-то потом выпустить наружу, инспектор. Кроме того, мать Лукреция упоминала, что будет еще один… визитер. Да, именно так она и сказала, когда мы все уселись за столик. Не могу сказать, джентльмен это был бы, или леди, но в первом случае привратница впустила бы его так же, как и меня — через калитку.

— А скажите, кто присутствовал на чаепитии кроме Вас, и матери Лукреции? — сощурился мистер Ланиган.

— Да вам и без меня это, верно, отлично известно… Да извольте, я скажу. В этом ничего предосудительного нет: присутствовали леди Конноли, Куртц, Африк, Суонн и Стюарт — они все члены попечительского совета.

— И более никого не было? — спросил мистер О`Ларри.

— Нет, боле… А, хотя, постойте — нет, на миг заглядывала какая-то монахиня, принесла посылку с пирожными к чайной церемонии. Право, даже не знаю, кто она — мать Лукреции приняла у нее коробку в дверях.

— Голос молодой, старый? Вы не приметили? — спросил Ланиган.

— Нет, я в это время беседовал с леди Борзохолл, хотел узнать ее мнение по поводу одного предмета. Затем мать-настоятельница вернулась, разложила пирожные, и мы приступили к чайной церемонии.

Мистер Адвокат пару мгновений помолчал.

— Почти сразу после ее начала я почувствовал сильнейшее головокружение и помутнение рассудка, как от доброй бутылки виски, а леди начали терять сознание. Поднявшись, я вышел из домика, чтобы позвать на помощь, прошел через калитку… хм, странно, она была распахнута, а сестра Епифания при ней отсутствовала, теперь я это совершенно точно припоминаю… Да, мне кажется, что я встретил констебля, но, сдается, не смог объяснить ему суть ситуации… Очнулся я уже утром, в камере. Это, пожалуй, все.

— А где в момент отравления была сама мать Лукреция? — поинтересовался доктор Уоткинс.

— О, она, оказывается, забыла "Радужную нить" у себя в кабинете, и выходила ненадолго… Да, как раз в тот момент, когда я почувствовал отравление, ее в чайном домике не было.

— Вы, вероятно, не очень любите сладкое, и съели только одно пирожное. — не вопросительно, а вполне утвердительно произнес доктор.

— И даже не целиком. — согласился газетчик. — Зуб, знаете ли, побаливает, а на заговор времени сходить совершенно последние дни и не было.

— Ну что же, мистер Адвокат. Вы очень помогли следствию…

— Да, черт побери, следствию о чем? Меня тут пугали убийством до смерти!

— Нет, не пугали. — ответил мистер О`Ларри. — Вчера была убита мать Лукреция.

— О Боже мой… — ошарашено прошептал репортер.

— Гм. Остался еще один вопрос. — мистер Ланиган с неудовольствием покосился на своего коллегу, и выложил на стол давешнюю вакидзясю. — Вам знаком этот предмет?