Виталий Держапольский - Халява

— Вот балбес! — я хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся.

На тумбочке в углу комнаты стоял допотопный "Рекорд" в лакированной деревянной обшивке. Этот динозавр не имел пульта! Чтобы его включить, нужно было оторвать задницу от кресла, подойти к телевизору и нажать кнопку. Я воткнул вилку в розетку, раздался утробный гул: еще один анахронизм, — вспомнил я, — стабилизатор. Раньше все телевизоры включались в сеть через стабилизатор напряжения. Вещь достойная, намного действенней хилого сетевого фильтра. Наконец телик разогрелся, и появилось изображение. Я для проформы попереключал каналы — сильно не устал, работающих каналов оказалось два. По одному шел "Прожектор перестройки", по другому — выпуск новостей. Остальные доступные каналы транслировали лишь крупную качественную рябь, сопровождаемую шуршанием эфира. С телеразвлечениями туго. С видео тоже ни в дугу. Если мне не изменяет память, то видяшники с гнусавым переводом как раз в этом времени только начали обживать отечественные видеосалоны. Мало кто из честных граждан совдепии мог позволить себе личный видюшник. Я вспомнил, как первый раз посмотрел в салоне "Терминатора". Причем картинка была черно-белой — пятидесяти сантиметровый отечественный телик не имел декодера, чтобы давать цветную картинку с импортного видеопроигрывателя. Но фильм с Железным Арни, несмотря на дерьмовый звук и отвратное изображение, захватил полностью мое сознание.

"Черт возьми, — думал я после фильма, — и от нас все это скрывали за железным занавесом! Да здравствует гласность и перестройка! Виват!"

Ну а когда на рынок хлынули книги… Это было не передаваемое чувство. Рыночные лотки оказались завалены книгами на любой вкус. И это после книжной голодухи. Я уже учился в институте и читал запоем. Но книжки стоили денег, а где их взять бедному студенту, проживающему в общежитии? Иногда средств не хватало даже на жрачку, чего уж говорить о духовной пище! Сейчас мне стыдно в этом признаваться, но книжки мы банально воровали. Раз в две недели мы устраивали настоящие набеги на большие книжные магазины. В них было проще стащить — лоточники за своим товаром следили не в пример пристальнее. Мы приходили в магазин целой бригадой, человека по три-четыре. И пока двое отвлекали продавцов, остальные набивали книжками сумки. Благо, что в то время никто и слыхом не слыхивал о камерах внутреннего слежения. И охранников в книжных магазинах никто не держал. И это единственное, что я воровал в своей жизни… До недавнего времени. Погрузившись в воспоминания, я не заметил, как слопал яичницу. Я отнес тарелку на кухню и бросил её в мойку. Неожиданно раздался звонок в дверь.

"Кто это?" — мелькнула мысль. К встрече с родителями я еще не был готов.

Я подошел к дверям и заглянул в глазок.

— Вот дела-а-а! — прошептал я себе под нос, наблюдая в глазок своего закадычного "в прошлом" друга — Алеху Патласа.

"В прошлом" потому, что друзьями нам оставалось быть от силы год-два, а потом множество нехороших обстоятельств развели нас в разные стороны. Не превратили во врагов, но и друзьями мы быть перестали. К тому же, в моем настоящем, Патласа уже не было — Алеха умер от передоза наркотиков, ступив на жуткий путь наркомании. Наблюдая в глазок здорового розовощекого парня, у которого, как я знал, не было будущего, мне стало не по себе. В моей душе поселился червячок сомнения: может быть, открыть Алешке глаза? Попробовать изменить неизбежное? Да он просто подумает, что я сбрендил! Нет, такие поступки нужно хорошенько обдумать! Если изменить его судьбу, не измениться ли реальность? "Эффект бабочки" в моем случае не пустой звук. Я тяжело вздохнул: какие еще сюрпризы подбросит мне судьба в лице случайно попавшего в мои руки перстня? То, что мне придется здесь встретить давно ушедших в иной мир людей — факт. И мне придется какое время жить с мыслью, что я могу спасти кого-нибудь из них… По крайней мере до тех пор, пока я не найду способ вернуться обратно в родной мир, в будущее, домой… Заперев эмоции на большой амбарный замок, я открыл входную дверь.

Алеха ворвался в квартиру, едва не сбив меня с ног.

— Сержик, ты чего так долго не открывал? — накинулся на меня Алеха, тряхнув кудрявой головой. — Мы же договорились, что ты ко мне заскочишь с утра!

— Э-э-э, — мямлил я, не зная, что ответить. — Проспал я…

— Ну вот, а меня попрекаешь, что я до обеда дрыхну. А сам-то?

— Да ведь это… — усиленно соображал я. — Завтра ведь в школу… Это… Первое же завтра… Вот и выспаться решил, — наконец нашелся я.

— Да, блин, завтра в школу, — погрустнел вдруг Алеха. — Но зато — это последний, выпускной год! Мы теперь в десятом! Самые крутые в школе. Кстати, ты уже аппаратуру для дискотеки принял? И ключи от загашника… Опаньки! — Алеха, наконец, заметил мой новый прикид. — Откуда такой костюмчик? — в его глазах я заметил тщательно скрываемый огонек зависти. — И кросы новые… Блин, нифига какие классные шузы? Я таких и не видел!

"Еще бы! — я мысленно усмехнулся. — Лет двадцать подождать нужно. И тогда они будут дешевле грязи".

— Блин! Колись, где взял?

Я опять начал мучительно придумывать новую отмазку:

— Это… Отец мед сдал с пасеки… Талоны получил… Вот мать и отоварилась…

— В ОРСе (ОРС — отдел рабочего снабжения) леспромхозовском что-ли?

— Ага! — Кажется, получилось.

— Там чего, новую партию с Японии получили? Был я позавчера в том магазинчике, но таких костюмов и кроссов не видел.

— Я не знаю, мать вчера притащила…

— Блин, а меня талонов не осталось! — расстроился Алексей. — Те, что весной на папоротнике взяли, я на джинсы потратил… Варенки… Блин, ну классное шмотьё! Ладно, погнали?

— Пойдем. Только я ключи от квартиры найти не могу.

— Серж, ты чего? Обалдел от обновок? Вот твой ключ, лежит на полочке возле телефона. Он тут всегда лежит, даже я знаю. Давай, пошли быстрее — времени в обрез!

Я взял ключ и вслед за Патласом вышел из квартиры.

Глава 4

Несмотря на приближение осени, на улице стояла по-летнему жаркая погода.

— Может, хлебнем кваску? — спросил Патлас, остановившись возле киоска. — А лучше по пивку…

— С удовольствием бы выпил, только с бабками туго, — виновато развел я руками.

Алеха сунул руку в карман и зачерпнул звеневшую там медь.

— И у меня не густо, — признался он, подсчитывая имевшуюся мелочь. — Но на пару стаканов кваску хватит. Ничего, ща по поселку прошвырнемся — монек нашкуляем! Два кваса, — произнес Патлас, просовывая в амбразуру киоска шесть копеек. Пока продавщица наливала хлебный напиток в стаканы, я во все глаза рассматривал окружающую обстановку. На первый центральная улица Новокачалинска мало изменилась: те же пятиэтажные хрущевки, такой же хреновый асфальт с ямами и колдобинами, заросшие травой сточные канавы… Но это лишь на первый взгляд. Самое первое, что бросалось в глаза, это отсутствие больших рекламных щитов и банеров, в мое время мозолящие глаза на каждом шагу; скромные магазинные вывески… Да и вообще, магазинов стало на порядок меньше. Вчера, проезжая по поселку в такси, я не переставал удивляться: что ни дом, так магазин на первом этаже. Тут одежда, там парфюм, здесь жратва и выпивка. Торгуют все, кому не лень. Да, автомобильного движения не было практически никакого, не смотря на разгар рабочего дня. За проведенные на улице полчаса по дороге проехал лишь рычащий и чадящий вонючим дизельным выхлопом престарелый "Зил". С личным автотранспортом в пока еще совдеповском поселке была напряженка. Я запоздало вспомнил, как в детстве осваивал скейтборд, тренируясь на центральной улице.