Александр Рудазов - Шумерские ночи

Ознакомительный фрагмент

Но здесь они есть. Беспросветно черное пятно на земле-а внутри два светлых кружка и изогнутая линия. Словно у хозяина этой тени в голове три сквозных дыры.

По костлявой спине пробежал холодок. Старый маг сразу же понял, с чем повстречался в этом страшном лесу. Только одна тварь в Шумере отбрасывает подобную тень.

В Гильдии полагали, что этот кошмар полностью вымер много веков назад… и до сегодняшней ночи Халай Джи Беш тоже так считал.

— Гаситель Света… — в ужасе прошептал маг, дрожащей рукой поднимая жезл.

Жуткая тень шевельнулась в ответ. Халай уставился на нее омертвелым взглядом, только теперь замечая знакомые черты в силуэте. Это его собственный силуэт — силуэт Халая Джи Беш.

Незримые щупальца уже проникли под кожу…

— И-и-и-и-и-и!.. — раздался истошный визг.

Грозный маг в одно мгновение обратился перепуганным старикашкой. Халай попятился, развернулся и бросился бежать, едва не роняя жезл. Защитный барьер бесславно рухнул — его создатель утратил концентрацию.

В спину что-то ударило. С чуть слышным звоном рассыпалось заклятие Личной Защиты. Потеряв равновесие, демонолог запнулся о корень и повалился ничком, раскинув руки. По всклокоченной бороденке потекло что-то липкое — Халай разбил скулу о камень.

— Мардук, спаси и защити, Мардук, спаси и защити, — исступленно забормотал старик, съеживаясь в комочек. Он и думать забыл о волшебстве — за всю историю Шумера еще не бывало такого, чтобы человек победил Гасителя Света, вышедшего на охоту.

— Ма-а-ар!.. ахр-р-р…

Шею пронзило острой болью. В лопатки вошли длинные когти, копчика коснулось что-то скользкое. Халай Джи Беш забился в агонии, на губах вспенилась слюна, белки глаз налились кровью.

Потом сознание милосердно померкло.

Креол зевнул и раскинул руки, глядя на звезды. Счастливы те, кому довелось родиться и жить в благословенном Шумере. Полуденное солнце печет кожу, но наступает ночь — и на смену жаре приходит блаженная прохлада. Боги смотрят с небес на людей, радуясь их удачам и огорчаясь бедам.

— Не спишь, брат?… — сонно пробормотал Шамшуддин, приподнимаясь на локте. — Что-то учитель долго не возвращается…

— Может, его сожрали? — предположил Креол. В голосе прозвучала искренняя надежда.

— Скорее уж бык даст молока… — усомнился Шамшуддин.

— Да, наверное. Но вдруг? У меня такое предчувствие, что сегодня мне повезет.

— А мне?

— Не трогай мое предчувствие. Пользуйся своим.

Шамшуддин потянулся и легко вскочил на ноги. Юноша с кожей цвета эбенового дерева сделал несколько гимнастических упражнений, с хрустом мотнул головой влево-вправо и замер, скребя в затылке. Предрассветную тишину нарушило голодное бурчание.

— Мясо еще осталось? — поинтересовался Креол, тоже поднимаясь на ноги. — Надеюсь, поганый утукку вчера не все сожрал?…

Мясо осталось. Старый пастух увел стадо еще час назад, не дожидаясь восхода, но тушу ягненка, разумеется, уступил гостям. В благодарность за безопасную ночь.

Шамшуддин вынул из-за пояса нож и нарезал остывшую баранину плоскими ломтями. Креол молча подгреб к себе добрую половину и принялся уписывать. Белоснежные зубы кушита-полукровки тоже занялись делом.

Оставить что-то учителю ни один из учеников даже не подумал.

— Смотри-ка, бредет кто-то, — невнятно прочавкал Шамшуддин, облизывая жирные пальцы. — Учитель?…

— Походка другая, — мотнул головой Креол, бросив короткий взгляд. — Это какой-то бродяга. Очень старый и больной.

— Я всегда восхищался твоей наблюдательностью, брат.

— Я тоже. Спрячь мясо. Если будет попрошайничать — у нас ничего нет.

Шамшуддин повертел головой, безуспешно пытаясь найти место, куда можно что-нибудь спрятать. Ничего не нашел. Тлеющая зола в костре, невысокая трава, их с Креолом туники и набедренники… До колесницы почти полсотни шагов…

— Креол!.. Шамшуддин!.. — послышался слабый оклик.

— А, так это все-таки учитель, — недовольно пробурчал Креол, щуря глаза.

— Что, брат, надежды не оправдались? — ехидно посмотрел на него Шамшуддин. — И наблюдательностью твоей я зря восхищался…

— Отстань.

Халай Джи Беш подполз к костру только через несколько минут. Его походка действительно изменилась — появилась неуверенность, ноги стали подкашиваться. Бесследно пропал тот легкий пружинящий шаг, которым престарелый демонолог двигался раньше.

Да и внешне Халай переменился. Глаза помутнели, губы стали болезненно кривиться, пальцы мелко дрожат, на скуле — запекшаяся кровь. Теперь учитель и в самом деле выглядит на свой истинный возраст — сто четыре года.

— Что с тобой, учитель? — с подозрением спросил Креол. — Ты выглядишь так, словно сейчас сдохнешь.

— Может, тебе присесть, учитель? — предложил Шамшуддин. — Вот, у нас еще осталось немного вчерашней баранины. Она остыла, но…

— Креол!.. Шамшуддин!.. — прослезился Халай, раскрывая объятия. — Как же я рад вас видеть! Мои любимые ученики!

Креол резко отпрыгнул назад. Шамшуддин на миг замешкался, но последовал его примеру.

— Это не наш учитель! — прорычал Креол, сжимая кулаки. — Это демон в его обличье!

— Точно! — расширились глаза Шамшуддина. — Ты несомненно прав, брат!

— Да нет же! — жалобно взвыл Халай, с трудом волочась за отступающими учениками. — Креол, Шамшуддин, пожалуйста, поверьте, это я, ваш учитель! Верьте мне, умоляю!

— Ах ты, проклятый самозванец! — подобрал с земли камень Креол. — Наш учитель — мерзкий злобный урод, он за всю жизнь не произнес ни одного доброго слова!

— Сразу видно, что этот демон никогда не встречался с настоящим Халаем! — поддакнул Шамшуддин.

— Говори, кто ты такой, обманщик! — швырнул камень Креол. — И куда подевал нашего учителя?!

Булыжник угодил Халаю прямо в лицо. Старик вскрикнул от боли, прижимая ладони к губам. По бороде потекла кровь.

Ноги Халая подкосились. Он шлепнулся на землю, спрятал голову меж коленей и горько зарыдал. Креол с Шамшуддином озадаченно переглянулись.

— Знаешь, брат, я не знаю, кто этот демон, но выглядит он точь-в-точь как наш учитель… — неуверенно произнес Шамшуддин.

— Да и пахнет так же… — дернул носом Креол.

— Может, это все-таки не самозванец?

— Да уж, трудно поверить, что кто-то по доброй воле согласился бы так смердеть…

Юноши медленно подошли к плачущему старику. Креол подобрал с земли веточку, оставшуюся от собранного вчера хвороста, и осторожно потыкал Халая в плечо.

— Эй, — позвал он, готовясь в любой момент отпрыгнуть назад. — Демон. Ты кто такой? Говори правду и не говори лжи.