Евгений Щепетнов - Магия, детектив, принцесса

      - Нет. Вали-ка ты домой - твёрдо решил я - мне сейчас только тебя не хватало для полного счастья. Голова у меня болит. Ни до чего мне.

      - Это что, месть? - подозрительно осведомилась Машка - у меня в четверг правда голова болела, чего теперь, ты вечно поминать будешь? И в пятницу болела, да. Давление менялось, дождь был - ты же помнишь. А как дождь, у меня всегда голова болит.

      - Да какая месть?! - возмутился я - ты на мою рожу глянь! Видишь мои боевые раны? Так чего ерунду несёшь! У меня голова так болит, что сейчас я выблюю. Хочешь - прямо на тебя? Хочешь?

      - С чего это ты решил, что я этого хочу? - искренне удивилась Машка - а твой фингал - ты с ним даже красивее. Такой весь...мужественный. Такой мачо! Ух, так бы и затрахала тебя до смерти!

      Освободившись от прилипчивой подружки, я пошёл домой, вяло размышляя о том, как проходит мирская слава. Вот не было фингала - Машка так никогда не возбуждалась. Чтобы её завести надо было постараться. Правда потом уже остановить трудно, но вначале...это я уже знал точно - опробовано, и не один раз. И даже не десять.

       Мы встречались с ней уже три года, с тех пор, как она пришла к нам попросить кружку сахара - чай попить было не с чем, а бежать в магазин влом. Я как раз сидел дома, а родители свалили к бабке с дедом, оставив дома меня одного.

      Я всегда страшно сопротивлялся поездке к дедам - дурацкие разговоры о каких-то родственниках, сюсюкание бабки и слюнявые поцелуи, которые потом тайком оттирал.

       Поцелуи признаю только от подружки, и то - чтобы прежде зубы почистила. Патологически брезглив, понимаешь ли. Отец всегда над этим хихикал, и говорил,, что я уродился в каких-то князей Пипиркиных - из общей бутылки пить брезгую, от одного куска кусать брезгую - как будто не парень с рабочих окраин, а вшивый интеллихент в десятом поколении.

      В общем - когда Машка пришла, она встретила здоровенного половозрелого субъекта, в свободной квартире и с желанием трахать всё, что шевелится. Чем она и воспользовалась. Как раз - это был период после её второго развода, и Машка уже два месяца страдала без мужчины.

      Видимо эффект от нашей первой встречи был таким, что память о ней отложилась в подкорке Машули на генетическом уровне. Теперь я у неё ассоциировался с хорошим сексом и служил чем-то вроде запасного варианта - нет никого другого, почему бы не воспользоваться эти почти двухметровым фаллоимитатором? Я всё понимал, конечно - не дурак. Только и мне это было тоже удобно. Тем более что я на знакомство с гламурными тёлками никак не тянул - ни по финансовому уровню, ни по происхождению. С Машкой у нас были тёплые дружеские отношение. Приятно, в самом деле, иногда трахнуть друга...

      Вот-вот должны были прийти родители, и я срочно залез в ванную, пока её не оккупировали часа на два. Отец вечно по полчаса отмывал потёки машинного масла на руках, а мама иногда запиралась и устраивала там стирку. Увы - санузел у нас был совмещённый, так что выливалась это частенько в подпрыгиваниях и криках возле запертых дверей: 'Скорее вы там! Уже невмоготу!'

      Помывшись, я подошёл к зеркалу, и оторопел: на груди и животе у меня виднелся странный узор, как будто сюда врезала молния, оставив рисунок, в точности напоминающий её фигуру. Змеистый, разветвлённый след, разделённый на три части. Рисунок напоминал татуировку, каким-то образом нанесённую на мою кожу в тот период, когда я валялся в беспамятстве. Я даже подумал - уж не шутки ли это Петьки, или Коли. Потом отбросил эту мысль как глупую - у них не хватило бы способностей на такую штуку. Здесь нужно было быть лекарем-магом, а я до сей поры таких не встречал - очень редкая модификация человека. Проклинающих и разрушающих хватает, а вот лечащих...

      По какой-то странной причине, исследования магов-учёных больше двигались в сторону военных разработок, чем в отношении лечения людей. Так что заклинаний для лечения было придумано раз-два и обчёлся. А может и хотели придумать, да не могли - может суть упавшего метеорита была демонической, и он больше был направлен на разрушение, чем на созидание. В любом случае - факт есть факт - деструктивных заклинаний море, а лекарственных - почти нет.

      Минут десять я созерцал благоприобретенную татушку, и к концу просмотра, пришёл к выводу, что она мне даже нравится. С ней вид у меня был странный, даже какой-то опасный. Или впечатление об опасности складывалось после созерцания моего фингала? Не знаю. Так-то я был крепким парнем, ничего не могу сказать - худоват, да. Но не болезненно, а так - жилистый, как дерево (Только не надо называть меня дубом! Терпеть не могу! Как бабка зарядит: 'Ох, какой славный унучок! Крепенький, как дубок! И все радостно гыгычут. Тьфу!).

      Не зря меня Семёныч поставил вышибать дверь - в сравнении со мной они совсем мелкие личности. Коли не было - обычно он выносит двери - телекинезом - так что пришлось по старинке. Кстати - опять я по вине Семёныча во что-то такое вляпался. В глубине души копошился червячок мысли: 'Ведь падение на артефакт, заряженный тёмной силой, так просто не обойдётся!' Но я гасил эту мысль, так как она мне не нравилась очень сильно. По моей всегдашней привычке ловить неприятности, в этом случае, можно было ожидать супернеприятностей.

      Я улёгся спать, и тут же провалился в сон, как в спасительную пуховую перину, подложенную мне при падении. Спалось тяжко - я видел какие-то тёмные фигуры, слышал какие-то голоса, блуждающие вокруг меня в темноте, и проснулся совершенно разбитым, часов в восемь вечера.

      Выйдя на кухню, был встречен радостным криком отца, показывающего пальцем на мой глаз, почти закрывшийся от синячины, и укоризненным покачиванием головы матери, как бы говорившей - я так и знала! Ну что ожидать от него, кроме фингала под глазом!

      - Ну что, сынок, как твоя работа? Скоро придёшь ко мне в помощники? - радостно хмыкнул отец, поглядывая одним глазом в ящик, где извивались очередные девицы из 'Поющих трусов'. Мать неодобрительно поджала губы, глядя на этот телевизионный разврат и переключила на другой канал, где показывали передачу 'Моя дача' - на мой взгляд, совершенно отвратительное зрелище людей, копошащихся в грядках, как черви.

      - Садись к столу - негромко приказала она - сейчас я приложу тебе гель от ушибов - остался от прошлого года, когда я упала возле школы на гололёде. С такой физиономией не то что на работу ходить нельзя, но и выходить на улицу - ваши же и заберут. Скажут - бандюган какой-то.

      Я протестовать не стал, уселся за стол, и пока хлебал щей из чашки, поставленной передо мной матерью, он сходила за вонючим гелем и ловко наляпала его мне прямо в глазницу. Скоро боль начала проходить, и глаз стал открываться. Похоже, что гель был из новомодных лекарств, заговорённых магами - обычный гель не мог так быстро освободить меня от опухоли. Хотя...кто знает. Не спец в гелях.