Богатырь и Звезда Сварога: Быль 2 - Александр Дубоносов

позволив Яромиру и остальным полноценно отдохнуть.

А добрый отдых им ещё ох, как требовался…

Яромир долго наблюдал за поведением братьев, но так и не почувствовал от них никакой угрозы. Да и Руевит отлично разбирался в добрых воинах, кого попало бы точно не посоветовал.

Потому, Яромир решил отпустить ситуацию и сосредоточиться на грядущем.

Чего не сказать о Бедаборе, всю дорогу не сводившего с пятерняшек глаз.

Терпение Кека закончилось, и на подъезде к Заречью он отвёл Яромира в сторону:

— Слушай, голова. — начал Кек негромко, исподлобья косясь на Бедабора. — Чего ваш косоглазый так на моих братьев пялится? Ты не пойми ничего плохого, но пацаны нервничают, сам понимаешь: какой-то мутный тип, шныряет туда-сюда зенками, вдруг чего недоброе замышляет? Ты его, как-то это, успокой, что-ли, пока пацаны ему зрение не поправили… Они так-то спокойные, но когда на них бочку не по понятиям катят, то они хрюкалку-то расквасят и не посмотрят…. А то мы вас не знаем, вы — за нас не в курсе. Как-то надо, ну это, договариваться что-ли. Ведь на общее дело идём…

— Бедабор — из отребий Зол-шурави, знаешь таких? — совершенно спокойно ответил Яромир и глаза Кека округлились от удивления.

— Это ж самые лютые головорезы юга! — прошептал он Яромиру, так, чтобы Бедабор не расслышал. — Конченые живодёры и совершенно безбашенные бандиты! Я такого про них наслышан…

— Что, вся храбрость разом закончилась? — усмехнулся Яромир. — Не волнуйся, наш — просто душка. По крайней мере для своих. А вы — просто не давайте ему повода. Тогда каждый останется при своём: целым, невредимым и довольным.

— Раз такое дело, объясню пацанам, чё по чём. — Кек ускорил коня, но Яромир придержал его за поводья.

— Обожди. По вам тоже не сказать, что вы простые.

— А то ж… — гордо выпячил грудь Кек. — Десять зим мы ходили под Троицкими боярами, пять из которых гоняли от города чудищ, другие пять — людей, когда князьки задумали в войнушку поиграть. Троицк взяли в осаду, тогда-то мы и решили в вольные податься. А, как все знают, все деньги в Слав-городе крутятся. Тут-то нас и сцапал ваш воевода. Покрутил, повертел, попинал, а как понял, что пацаны мы правильные — на работу принял. Так, нет-нет, да подкидывает работёнки. Временами… А они сейчас тяжёлые, потому и сильно нос не воротим. Кто там, утопцы, говоришь?

— Вурдалаки.

— Одного поля ягодки. Приблуда и приблуда!

Яромир недоверчиво всмотрелся в неуверенно покосившиеся в сторону глаза Кека:

— А что ты знаешь о вурдалаках?

— Ну так… — заёрзал в седле Кек. — Дохляки, гнилые, хлипкие, сильные, но очень медленные. Встречать самим не доводилось, но наслышан. Когда под Троицком воевать начали, ходили слухи, что таких там страсть сколько водилось.

— Так-то оно так, только у вурдалаков всегда есть логово. По-нашему — «гнездо». Если в округе повелись вурдалаки, значит есть и дух, что при жизни был в колдунстве силён. Он мёртвыми и управляет.

— Тьфу! — густо сплюнул Кек. — Чего только в Сварге не встретишь!

— Именно. Всего месяц назад, мы такого духа угомонили, как раз в бывшей каменоломне Жар-поля, села, что сразу за заставой.

— И на кой нам тогда туда ехать?

— Говорят, что нет больше Жар-поля. Мол, вурдалаки вернулись и всех там, нахрен, поубивали. Да вот быть такого не может. Колдун такой в одно место дважды не вернётся. Потому, бесовщина там какая-то творится, вот мы и выясним, какая именно.

— Занятные вы, конечно, ребята. — нервно усмехнулся Кек. — Мечом убивается?

— Вполне.

— А нам большего и не надо! Коль что, мы прикроем, а вы там сами уже разбирайтесь… Колдуны, чернокнижники, умертвия… Тьфу!

— Последнего, пожалуй, вообще лучше не упоминать! — поспешил поправить Кека Яромир.

— Как скажешь! А что вот этот, седой?

— Айромир? С ним-то что не так?

— Кажись, рожа больно знакомая. Только всё никак не вспомню откуда.

— Опыта ему не занимать. Быстрый, ловкий, в чудищах разных толк знает. Так погоди, он же как раз ваш, Троицкий. Кажись, как бы не воеводой какое-то время был. Потом с Бедабором связался и пошло-поехало…

— Точно-точно… — задумчиво почесал лысый затылок Кек. — Айромир Жестокий. Больно интересная у вас компашка собралась. А рыжий он кто? Ходок по тени? Лучник вольных степей?

— Не, это Гришка, наш великий писец и этим, пожалуй, всё сказано! — рассмеялся Яромир.

К этому времени Покойная бригада проехала хлипкий мост через речку Икоту, и мужики решили сделать небольшую остановку на Заречной заставе.

Какое же удивление они испытали, когда им не встретились ни дозорные, ни часовые, ни караульные.

Застава будто вымерла. Целиком.

Яромир насторожился и несколько часов лазил вместе с Айромиром по окрестностям, но по итогу так ничего необычного и не нашёл.

Точнее, не нашёл совершенно ничего: ни тел, ни следов.

Единственным, что нарушало общую безмятежную картину, было хаотично разбросанное вокруг заставы оружие.

— Так понимаю — это всё не к добру, да? — Айромир осторожно поднял валяющиеся на дороге копьё и задумчиво повертел его в руках.

— У меня плохое предчувствие. — подошёл к нему Яромир и всмотреться вдаль, где за линией деревьев начиналась граница деревни Жар-поля.

— Ну вот, пока нас ничего не трогает, давайте пожрём от души, а дальше видно будет! — тряс со стены заставы запеченной утиной ногой Гришка, зовя Айромира и Яромира присоединиться. — Тут вкуснотищи всякой, хоть гузном ешь!

Товарищи пожали плечами и вернулись к остальным, во всю пирующим уже никому не нужными запасами Заречной заставой.

* * *

Всю ночь Яромиру толком не спалось.

Он проворочился с боку на бок, и с первыми солнечными лучами поднял Покойную бригаду на ноги.

Мужики, весь вечер жадно набивавшие животы до отвала, нехотя и неторопливо начали собираться в дальнейшую дорогу.

Гришка же туго забил седельные сумки остатками еды и медовухи, в надежде скрасить ими обратную дорогу.

Ведь, по общему, высказанному на пьяную голову мнению, ничего особенного с ними случиться попросту не могло.

Ну как по общему…

Громче всех, конечно же, вопил Гришка, а пятерняшки ему в этом хором поддакивали.

Яромир же придерживался совершенно иного мнения, а Бедабор и Айромир постарались поскорее покинуть неприятную им компанию.

Всю ночь они провели на смотровой башне, по очереди сменяя друг друга на посту.

Жар-поля достигли уже к полудню и все опасения Яромира оправдались.

— Смотри-ка, — он придержал коня на пригорке и внимательно всмотреться в полуразрушенные избы. — А ведь тот бедолага не солгал! Здесь и правда будто войско прошлось…

Погорелые строения ещё источали едкий запах гари. Тут и там на дороге лежали побелевшие и уже начавшие