Общество мертвых и исключительных - Анви Рид

в честь новой скуры. — Ноа открыл окно, и осенний ветер ворвался в спальню, поднимая со стола исписанные листы. — То есть в честь тебя, чувак.

Реджис уселся на кровати и, спрятав лицо от света, вздохнул. Показательно, пренебрежительно, неодобряюще. Но Ноа либо не заметил этого, либо сделал вид, что не заметил, и продолжил болтать:

— Я угощу тебя лучшим дайкири, сынок, и познакомлю с такими, — он остановился, рисуя в воздухе женскую фигуру, — таки-и-ими девочками, что крышу снесет.

Ноа потянулся и, как старый дед, захрустел костяшками. Кряхтя, размял шею и ноги. Зачем-то встал, попрыгал на месте и тряхнул своей кудрявой головой. Казалось, ярко-розовые трусы вот-вот сползут с его худых бедер.

— Надо будет найти Ребекку Мартин и ее подружку Амелию. Они обе просто… — Ноа поднял руки к голове и сделал вид, будто та взрывается. — Точно в твоем вкусе. И в моем. На вкус они, кстати, сладкие.

Он усмехнулся и вытер большим пальцем нижнюю губу. Реджис отвернулся, всем своим видом показывая, что ему это неинтересно.

— Ты точно понравишься Ребекке. Она любит высоких и плечистых брюнетов. Еще и с татухами, которые ты зачем-то прячешь. Не прячь их, бро. Это круто. Плюс сто к мужественности.

Ноа ждал ответа, но Реджис молча потянулся к тумбочке, на которой лежали аккуратно сложенные вещи. Не вставая с кровати, он натянул на голое тело рубашку не по размеру, и она обтянула его мускулистые руки.

— Ты попал на факультет особо опасных, потому что твоя способность выводить всех из себя молчанием? — грустно спросил Ноа. — А то я уже готов убить тебя, чувак. — И, взяв комикс со стола, он упал обратно на кровать.

На пару минут в комнате воцарилось молчание. Всего лишь на пару счастливых минут.

— Нет, ну я серьезно! — Ноа все-таки отложил комикс и повернулся лицом к Реджису. — Я тут распинаюсь, зову на вечеринку в твою же честь, предлагаю дайкири, а я, поверь мне, мало кому его предлагаю! Ради приличия хоть сказал бы мне «спасибо».

— Спасибо, — хриплым сонным голосом ответил Реджис.

— Так говорить ты умеешь, — Ноа радостно сел. — Тогда обсудим дресс-код? Давай, по средам мы носим красное. В честь цвета твоего факультета. Особо опасные — редкость в академии. Вас всего-то три человека.

— Я не приду. — Реджис встал и натянул брюки.

— Отлично, я тоже не люблю красный! Давай тогда костюмы. Пиджачки, лакированные боты. Я буду великим Гэтсби, а ты Ником Кэррауэем.

— Я сказал, что не приду.

— Ладно, ладно… Я понял. Одежда лишняя, согласен. Давай ходить по академии голыми.

Реджис быстро запихнул ноги в броги[9], накинул на плечи пиджак с красной нашивкой и, прихватив с собой блокнот с ручкой, заторопился к двери.

— Да все, все. Замолкаю я. — Ноа заметил спешку. — Расчешись хоть да шнурки завяжи.

Реджис остановился.

— А еще! Я возьму у Соль патефон и пластинки. Музыка будет улет. Что-что, а музыкальный вкус у заучки есть.

Реджис раздраженно выдохнул и, сделав пару широких шагов, оказался за дверью. В коридоре, по которому на завтрак медленно плелись студенты.

Реджис знал Ноа всего день. Но за этот день понял, что этого болвана не заткнуть. М-да. Не повезло ему с соседом по комнате. Болтливый бабник разрисовал баллончиком стены спальни стремными и бессмысленными рисунками, понятными, видимо, только ему. Вместо ковра на полу валялся хлам, воняющий спрайтом. В комнате было то адски жарко, то адски холодно. Все его рубашки пахли женскими и мужскими духами одновременно. И чем-то, о чем Реджис лишний раз не хотел думать.

— О! — Дверь в комнату открылась, и из нее выглянул Ноа. — Я знал, что ты еще не ушел.

Реджис быстро развернулся и, обогнав двух парней, поспешил к лестнице.

— Сегодня в двенадцать ночи чтобы был в комнате! — кричал вслед Ноа. — И захвати с собой воды с ужина. Утром она тебе точно понадобится!

Чертов болтун.

— Увидимся на паре, пупсик! Ты от меня так просто не сбежишь!

Сбежать и правда не получилось. Они пересеклись раньше. За завтраком. Накладывая себе побольше яблок в овсяную кашу, Реджис стоял в конце очереди, когда в трапезную ввалился Ноа.

— Это мне? — Он подошел к Реджису и забрал поднос с едой. — Спасибо, бро. Я знал, что ты вовсе не молчаливый говнюк. Ты щедрый молчаливый говнюк!

Мысленно обругав Ноа, Реджис не мог ничего поделать, кроме как снова встать в очередь и вместо яблок, которые уже закончились, набрать для каши мерзкого изюма. Лишь бы не слушать болтовню этого кретина вновь.

Хорошо, что за стол подсели другие скуры с факультета Ноа и он отвлекся на них. Зазывал на сегодняшнюю вечеринку, бурно обсуждал все детали и отмечал, что нужно будет выпросить у дежурного по трапезной побольше закусок. Все были в предвкушении. Невесело было лишь Реджису.

Вздрагивая от каждого голоса, он поднимал голову и оглядывал заходящих в трапезную студентов. От напряжения в теле сводило мышцы, а дергающаяся от нервов нога успела вывести из себя исключительную, которая подсела к ним за стол.

— Перестань. — В нос ударил приторно-сладкий аромат кокоса и ванили, а колена неожиданно коснулась женская рука. Реджис пренебрежительно посмотрел на девушку.

Сердце почти остановилось, когда Реджис увидел светлые волосы, но забилось вновь, когда он посмотрел в зеленые глаза.

Это не она. Это. Не. Эбель.

— Знакомься, Редж. — Ноа наклонился к девушке и, взяв ее руку в свою, поцеловал. — Это Ребекка Мартин. О ней я рассказывал тебе утром.

— Надеюсь, только хорошее, — промурлыкала она.

Придвинувшись ближе, она почти коснулась своим плечом плеча Реджиса. Но тот ловко увернулся. Его не интересует близость. Особенно с блондинками.

— Это ты виновник сегодняшней вечеринки? — Ребекка отпила кофе из золотого термостакана. — Ноа сказал, что ты из особо опасных. Правда?

— Правда.

— Вот видишь! Ноа никогда не врет, — сказал Ноа.

Но Ребекка спросила это не потому, что не доверяла придурку. Реджис точно знал, какой следующий вопрос она задаст.

— Какая у тебя способность?

Бинго. Как предсказуемо.

— Он не