Пастыри чудовищ. Книга 2 (СИ) - Елена Владимировна Кисель

размером с крысу, а размером с кошку. Начинает проседать — увеличиваешь грузоподъёмность, ставишь дополнительный такелаж… не помогает и это — закупаешься флотилией. Отправляешь по течению парусный флот с доверху забитыми трюмами — интересно, вся эта чертовщина бы толкалась на входе в Водную Бездну? А крысы — они успели бы сигануть и выплыть?

Внутренний грызун раздувался для безнадёжного вздоха. Ай, что с тобой делать, Гроски. Вот сейчас ты дойдёшь до простейшей мысли: если уж человек такая мразь, что ему нужна флотилия для Корабельного дня — почему не закончить без посредников? Самому стать для себя кораблём, который понесёт твою дрянь в Водную Бездну. Смотри, какая чёрная, какая холодная вода, а вот и берег повышается и нависает над речкой удобным таким козырёчком. Шаг — и водица понесёт вслед за кораблями, конечности онемеют быстро, чёрная вода вольётся в горло, смоет мерзкий комок, который там поселился, вымоет иглу из сердца, можно будет не бежать…

Только ты же выплывешь, Гроски. Вцепишься в ветки, заорёшь, будешь грести, выползешь на берег. Хватит уже притворяться. Если ты откуда и сигаешь — так это с кораблей, которые тонут.

Впрочем, тонут они тоже из-за тебя.

Под козырьком лежала солидная коряга, а около неё закручивался маленький водоворот. В лунном пятне, среди длинных обглоданных стеблей трав билось опрокинутое набок судёнышко с погасшим фонарём.

Я-то думал, ещё у пристани потонет. Руки подрагивали, когда отпускал, и парус я тоже приладил криво, а то, что там было…

Лицо Эрли, и его прощальный хрип, и то, как я разворачивал его тело и разыскивал ключи в карманах — всё вытекло теперь в воду, и Эрли ухмыляется оттуда: поговорим, кузен? Поговорим — киваю я. Мы с тобой удивительно многое недоговорили. Вот, например, насчёт разбитых кораблей и тех, кто с них успел сигануть.

— У меня вот с кораблями не ладится. Совсем прямо не ладится. С детства.

Хотя это тебе лучше меня известно, а? Ты строил флотилии из листьев… потом деревянный флот. А у меня если что получалось — тонуло непременно, как вот…

Эрли в воде колыхается невозмутимо. И прорастает в ночь, тихо подходит за спиной, с левого плеча. Высокий, рыжеволосый, смотрит вниз с обрыва, на погибший корабль.

— Это просто традиция. Не больше.

— Ага. Ты хотел быть капитаном, верно? Земли новые разведывать, всякое такое… Всегда поражался этому делу, знаешь. Правилу. Мол, если уж ты взялся рулить кораблём — покидаешь его последним. Почему так, а?

Он колеблется там, за спиной, и качается сзади светлое пятно… он что же, пришёл в огне? В ореоле света? Но если оглянусь — спугну.

— Мне всегда казалось — потому что корабль становится частью тебя. Корабль — и те, кто на нём…

— Даже крысы?

Молчание, взволнованное дыхание, и ветерок морщит чёрную воду.

— Почему ты говоришь об этом? О кораблях и крысах? Это из-за…

Голос из-за плеч осекается. Тонет в ветре, а может — в визге крысы: нет! Не надо о замке Шеу, мне же и так с этим… дальше…

Корабельная ночь — время для более дальних плаваний.

— Я рассказывал тебе, как бежал с Рифов?

— Конечно.

Что я ему там ляпнул? Насчёт того, как мы разучили древнее заклинание терраантов, а потом пели его хором, двумя бараками, так и усыпили охрану? Или как мы копали подземный ход из барака вилками?

— А, ну да. Но это же ничего, а? Лови ещё рассказец. Про корабли. И крыс.

— Но ведь бежать с Рифов на корабле…

Смех лезет из горла трескучий, будто морозы в Крайтосе. Чёрная вода манит: давай же, шажочек в бездну памяти… как там в твоих внутренних трюмах? Ещё можно отыскать нужное? Ты же так старался завалить это рухлядью разноцветных баек…

— …попасть на Рифы и не думать о побеге — отличная шуточка. Кто думает, кто мечтает, кто даже планирует — это такой вариант рифского досуга. Я, понятное дело, прикидывал кое-что, но риски были велики.

А мне не очень-то нравится иметь дело с высокими рисками, ты же за это меня и ценил, а, Эрли? За это и за умение выбрать варианты. С вариантами было не очень. Можно попробовать спрятаться на одном из уходящих кораблей — порт у бараков вечно забит приходящими-уходящими. Привозят заключённых, охрану, вещи, провиант, увозят товары, которые добываются на Рифах. Только вот корабли обыскивают на выходе, и артефакты там реагируют на сковывающие магию браслеты. А такие браслетики просто так не снимешь. Нужен ключ. Или Мастер.

Ещё можно сбежать с работ и присоединиться к умеренно дружному братству «крабов» — бывших заключённых, которых, бывает, на Рифах немало набирается. Коротать дни на скалах, делать набеги на бараки, вынашивать планы побега. И прятаться от облав — а если не удастся спрятаться, проживёшь недолго.

Говорят, были те, кто прошёл артефакторные заграждения при помощи лошадок-гиппокампов — мол, им «костоломка» не помеха… Вот только вверять судьбу водной лошади мне тоже не хотелось.

— …в общем, даже если бы меня пригласили в побег в компанию — я бы и за сотню золотниц в это дело не вляпался. Так что я всё прикидывал варианты, но тут судьба решила взять меня покрепче за шкирняк, да и шваркнуть как следует. Как всегда, в общем-то.

Лунный профиль презрительно морщится сверху. Безучастно слушает, как в тёмную воду падают имена: Эрни, Пит, Ноттар, Зарден… разбуди с закрытыми глазами — и перечислю все восемь имён, да. Заговорщиков, которые планировали побег. О котором случайно узнал некий Лайл Гроски.

— Верховодил у них Твилл — в бараке прозвали Рыжевлаской. Серьёзный товарищ, из тех, которые гнут подковы взглядом. Он как раз и понял, что я прислушиваюсь к их милой воркотне по углам. Нет, мне правда было любопытно — слухи, знаешь ли, ходили, насчёт того, что подбивают народ на бунт, что хотят захватить комнату с горными зельями и взорвать охрану… Так вот, Твилл понял, что я интересуюсь делом. И отнёсся ко мне… скажем — без особенного доверия, а?

«Сдать хочешь?» — полетело через рыжую бороду — и выбора не осталось. Под пристальными взглядами восьмерых, в углу барака — не осталось. Зашевелился внутренний грызун, панически заметался между «умирать» и «бежать».

«Что, крыса, небось, разнюхал? Сдать хочешь?»

Ноттар бормотал: «Да он нормальный парень», двое заламывали мне руки, а Твилл развалился на нарах и сверлил взглядом — мутноватым, из-под нависших бровей…

«Ага, с утра побегу к Стрелку! Вы что тут, поехавшие все?! У меня двадцатка