Геннадий Ищенко - Приемыш (СИ)

— А когда возьмемся за остальную армию?

— В ближайшие несколько дней выведем для этих целей из Сардии примерно пятьсот человек. Больше пока не получается: слишком рискованно. Наше влияние там укрепляется, но медленнее, чем хотелось бы. Рина, ты без Лаша обойдешься?

— Нежелательно, а зачем он тебе?

— Хотел его послать в Ливену на пару с генералом Соргом. Он в этом королевстве как рыба в воде. Боюсь, что без него генерал мало что сделает. Там с местными нужно не столько воевать, сколько договариваться. Успеть бы только до дождей.

— Для такого дела отдам, — вздохнула Ира. — Я с ним тогда и Аглаю отправлю, только сначала сделаю из нее мага.

— А успеешь за два дня?

— Способности разбужу, каналы почищу, а дальше пусть ее учит Лаш. Опять повара приготовили кашу. Как я соскучилась по картошке! А ведь хотела взять на посев, замоталась и забыла.

— Не знаю, что за картошка, но с твоими овощами ничего не получилось. Мне канцлер говорил, что что–то проросло, а потом ростки завяли.

— Потому что неправильно сажали. Надо будет попросить агронома, пусть он и разбирается, что там не так. Но это уже к весне. Слушай, здесь еще только начинается осень, а у нас там в самом разгаре зима. Как я соскучилась по настоящей зиме!

— А что может быть хорошего в зиме? — не понял муж.

— В вашей — ничего. А у нас зимой навалит снега по пояс, да еще с морозом!

— Жуть! — передернул плечами Аниш.

— Ничего ты не понимаешь! Знаешь, как здорово кататься на лыжах? У вас не только лыж, даже слова для их обозначения нет. Едешь на них по снегу с горки, аж ветер в ушах свистит! А как здорово кататься по льду на коньках! У меня были снегурки, так я даже на них научилась делать прыжок в пол–оборота! Отец обещал купить канадки, но так и не успел. Даже в пурге есть своя прелесть. Лежишь дома в тепле, свет погашен, а за окном свистит ветер, раскачивает фонарь, и в его свете, кружась, несется снег. А утром выйдешь на улицу, и везде лежит блестящий на солнце снег. Такую красоту даже топтать жалко. Вижу, что ты не понимаешь и не поймешь, пока сам не увидишь. Нужно будет, когда у нас все установится, взять тебя на Землю и все показать.

— А у вас там, кроме снега, что–нибудь есть?

— Эх, зря я перед тобой открыла душу: темный ты человек. Не нравится снег? Тогда летом поедем на море. Там тепло, голубой простор без конца и без края, чайки и свежий ветер! Лежишь на горячем песке и слушаешь шум набегающих волн. Это не передать словами, это нужно видеть самому. А я вот здесь сколько уже живу, а в Сте так ни разу и не искупалась. Имею собственный замок в лесу, а за все лето ни разу так и не сходила по грибы. А ты знаешь, как я их люблю собирать? Почему так получается, что правителям не доступны обычные человеческие радости?

— Что–то вы, Рина, не столько едите, сколько разговариваете, — подошел к столу канцлер. — Все уже остыло.

— Она мне свой мир нахваливает. И обещает все показать. Снег меня не сильно прельщает, а море я бы посмотрел.

— Море у нас когда–то было свое, — вздохнул канцлер. — Я еще мальчишкой читал немногие дошедшие до нас с той поры книги. Как там все красиво описывается. Увидеть бы хоть один раз, а потом можно и умереть.

— Это вы сказали, герцог, или я ослышалась? — удивленно уставилась на канцлера Ира. — От кого другого готова была такое услышать, но не от вас!

— А я не человек? — немного обиделся старик. — Или я никогда не был мальчишкой? И что вы заладили: «герцог, да герцог», как будто у меня нет имени!

— Извините, Лен, — ответила девушка. — Я просто так привыкла. А люблю я вас не меньше, чем мужа, только по–другому.

— Меня уже давно все женщины любят по–другому, — вздохнул канцлер. — Ну вот, вас упрекал, а сам разболтался.

— Могу вас сводить на море, — пообещала Ира. — Только летом, и если пообещаете не умирать. Пошлю своего Страшилу на побережье, чтобы он нашел укромное безлюдное место, тогда и сходим, а он нас посторожит.

— Интересное предложение, — сказал канцлер, — но давайте сначала доживем до лета. Может быть, нам с вами будет совсем не до того. Раз уж мы не столько едим, сколько разговариваем, давайте решим, что будем делать с ненужными нам сенгальцами.

— А что с ними делать? — удивилась Ира. — Пока мы не закончим работу с остальными, этих отпускать нельзя, вот пусть и посидят в наших подвалах. Или у нас мало камер? С другой стороны, это не преступники, поэтому просто предлагаю улучшить им условия содержания. Поставить нормальные кровати и кормить из дворцовой кухни хорошей пищей, а не тем, что там обычно дают. А попутно пусть ваш граф их поспрашивает о тех сторонах жизни сенгальцев, изучить которые он не смог из–за условий работы. На безобидные вопросы большинство отвечать будет, а для нас с вами хоть какая–то польза.

— Так и сделаем, — согласился канцлер. — Тогда я сейчас распоряжусь, а потом займусь теми солдатами, которые мы собираемся выводить из Сардии для перевооружения. А вы, Рина, чему посвятите остаток дня?

— Мне нужно поработать с теми сенгальцами, которых я забрала себе, посетить Лаша и заняться с Аглаей.

— Скажи Лашу, чтобы зашел ко мне, — попросил Иру муж. — Мне нужно с ним посоветоваться по поводу занятия Ливены.

Первым делом Ира решила заняться Аглаей. Шура вместе с Игорем и остальными землянами по–прежнему жила в особняке. Решив, что проще туда сходить, чем искать амулет связи, Ира так и сделала. Аглая оказалась в саду на одной из скамеек.

— Здравствуй, — поздоровалась она с Ирой. — Вот сижу, наслаждаюсь теплом и солнцем. Скоро мы этого долго не увидим.

После их последнего разговора отчуждение Аглаи в отношении Ирины исчезло, что не могло не радовать девушку, которая давно пыталась с ней сблизиться.

— Что–то по твоему лицу не видно, чтобы ты наслаждалась, — сказала Ира. — Да и солнце уже почти зашло. Пошли лучше в твою комнату, принцесса, буду делать из тебя мага.

— Узнала? — вскочила со скамейки шура.

— Да, сказали, что для этого заклинания вы от нас ничем не отличаетесь, поэтому я сейчас сделаю все, что зависит от меня, а учить тебя будет мастер Лаш. Дня через два вы с ним отправляетесь в Ливену вместе с армией.

— Здорово! Только к тебе будет просьба. Как только Игорь освободится от обучения солдат, переправь его, пожалуйста, ко мне. Сделаешь?

— Переправлю, но учти, что ему здесь вкалывать не меньше декады. Как освободится, я попрошу Лаша прийти для передачи опорных точек для врат, а на обратном пути он захватит Игоря.

«И за что мне такое каждый раз терпеть? — десятью минутами позже думала Ира, глотая льющиеся из глаз слезы. — И ведь могла, дура, спросить у хорта, но не подумала. Они когда–то применяли это заклинание, наверняка что–то придумали, чтобы так не страдать. Почему мы все крепки задним умом?»