"Фантастика 2025-2". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Брайт Владимир

Вне всякого сомнения — уверенный, что не останется незамеченным этот жест, которым подзывал к себе смотрителя.

Тот же, лишь вначале стоял чуть в отдалении. Словно выказывая некое пренебрежение к клиенту.

И это чувство не покидало гробовщика с того самого момента, как только услышал просьбу проводил его сюда:

— Первого за долгие месяцы гостя.

— Все же, — как ни говори. — А редко приходилось ему видеть посетителей этого самого отдаленного уголка кладбища.

Властный жест, поэтому, несколько удивил.

Но был понят без каких-то особых пояснений:

— Будет сделано, мистер Бредли! — пообещал смотритель.

Едва подойдя ближе к захоронению и увидев непорядок с надгробием, он осознал допущенную вину:

— Не проявили положенной аккуратности по уходу за могилой. Исправимся.

Согнувшись перед гранитным обелиском, он проворно собрал с зеленого дерна увядшие цветы.

Тут же уложил их и в пластиковый пакет, вынутый из кармана.

Постарался и для того же, чтобы окончательно загладить в глазах гостя свою долю вины в проявленной беспечности.

Рукавом костюма еще и протер камень с выбитой на нем лаконичной надписью:

«Фрэнк Оверли» и датой рождения и смерти господина, нашедшего здесь свое успокоение.

Само чутье подсказало смотрителю:

— Следует повиноваться, еще не совсем старому мужчине! Судя по всему, он давным-давно занимает очень высокую государственную должность.

Причем, выбирая подобострастие и услужливость взамен, напрочь забытого, пренебрежения, нисколько не ошибся. Да и не мог он этого сделать! Коли в самом его характере эти качества были далеко не самыми худшими.

— Откуда знаешь меня? — не меняя скорбной позы, спросил посетитель. — Мы с Вами, мне кажется, лично не знакомы.

Дожидаясь, когда могилу приведут в порядок, он все так же он прижимал к груди букет ярко-красных, видно, только что срезанных с куста, оранжерейных роз.

— Так газеты читаем, мистер Бредли, — донеслось в ответ, — Вы человек в городе, да и во всем штате, известный.

— Не плутуй! — теперь уже ни на миг не поверил сладкоречивой скороговорке мистер Бредли.

— Да что уж, что тут плутовать, — чуть повышая тон, громким голосом ответил смотритель.

Он сменил прежнюю линию поведения, едва понял, что для маскировки его притворство не удалось:

— Проходил у Вас по делу о наркотиках.

— Так вот оно что, — убедившись в своей догадке, произнес визитер. — Ну и как, совсем исправился? Начал новую жизнь?

— Как видите!

Смотритель снова попытался произвести своим смирением, как можно более благоприятное впечатление на своего, чрезмерно строгого собеседника.

— Вот как раз и не вижу! — жестко прозвучало из уст главы городского Федерального бюро. — Ведь знаешь, кто здесь покоится, а надгробье совсем заброшено.

Укор в голосе чиновника окреп до предела:

— Уважение сограждан господин Фрэнк Оверли своими поступками заслужил.

— Виноват! Простите! — ответил смотритель кладбища. — Подобное не повторится.

— Хорошо, поверю тебе на первый раз, — сменил гнев на милость мистер Бредли. — Теперь можешь идти.

Оставшись наедине с могилой Фрэнка Оверли он, уже не боясь показаться сентиментальным, бережно положил цветы к подножию гранитного памятника.

После чего в полной задумчивости замер.

Точно так, как и в первую минуту своего визита, когда лишь подошел сюда:

— В не очень-то привилегированный сектор военного мемориального кладбища.

Был повод для нынешнего душевного смятения, охватившего шефа городского офиса Центрального Федерального Бюро по борьбе с наркотиками.

К тому же, весьма серьёзный повод. В виде заказного письма, отправленного в его адрес покойным Фрэнком Оверли.

— Оно, — если судить по почтовому штемпелю. — Было опущено в ящик всего за несколько часов до взрыва, произошедшего в квартире бывшего помощника окружного прокурора.

В штабной офис ЦФБ сам этот толстый конверт доставили достаточно давно. Но, как и всякая другая корреспонденция, он не миновал фильтрации через отделы канцелярии.

Да тут еще кто-то из служащих, по мнению мистера Бредли, додумался до явной глупости:

— Увидев имя отправителя, он сначала внес присланную бывшим помощником прокурора кассету в реестр, заведенный на действующего сотрудника господина Оверли, а потом, осознав ошибку, отправил ее в индивидуальную ячейку, как давно уволенного отсюда, работника.

Нескоро разобрались, что к чему.

— Так и оказалось, что потеряли добрых несколько недель из-за крючкотворства, — продолжая досадовать, вспомнил эту историю мистер Бредли.

Ну а остальное, лично для него, было сопоставимо, разве что, с эффектом разорвавшейся бомбы.

Поразило не столько разоблачение тесных связей мафиозных структур дона Луиса с коррумпированной верхушкой штата, сколько:

— Факт чудесного излечения губернатора Джона Антони Кроуфорда.

Где чудовищными, как выяснилось, были и сама операция, и цена, заплаченная за здоровье губернатора.

— Да, крайне изощренно было придумано — выкрасть собственную сестру, чтобы насильно сделать ее донором для операции по пересадке неизлечимо больного органа — печени! — вновь ужаснулся давно, казалось бы, привыкший ко всему мистер Бредли.

Разоблачение губернатора было сейчас для шефа местного представительства Центрального Федерального Бюро тем более кошмарным, что еще и нескольких дней не прошло с того момента, как в печать просочились сведения о возможном выдвижении мистера Кроуфорда кандидатом в президенты страны.

— Теперь сэра Джона Антони голыми руками не возьмешь, — поморщился как от головной боли мистер Бредли.

И было от чего:

— Все, кому не лень, сочтут представленные сейчас обвинения обыкновенными предвыборными нападками! — понимал он. — Или еще хуже — покушением на честь и достоинство государственного лица.

Следовало искать реально возможный выход из такого положения.

И он, похоже, был найден.

— Для обнародования такой «бомбы» нужна была «пушка», куда более мощного калибра, чем уголовное дело, заведенное на уровне Штата! — утвердился в верности собственной мысли, — мистер Бредли.

Приняв окончательное решение, одинокий посетитель этого затерянного кладбищенского уголка, надел шляпу. Ее поля скрыли, заметно поседевшие за последнее время, волосы. Впрочем, как и обычно, уложенные парикмахером в безукоризненную прическу.

Затем мистер Бредли быстро, выдавая в себе бывшего спортсмена, зашагал от могилы своего бывшего коллеги к служебному автомобилю, ожидавшему его за воротами сего печального места.

Вернувшись к себе в офис ЦФБ штата, руководитель государственного учреждения начал осуществлять то, к чему его привели кладбищенские умозаключения, сделанные после изучения исповедальных наблюдений своего покойного сотрудника.

Он набрал номер на аппарате правительственной связи, какого не было, да и не могло быть ни в одном официальном телефонном справочнике страны. Так как за рядовыми цифрами скрывался самый, пожалуй, могущественный, хотя настолько же малоизвестный кому-либо, абонент.

По имени — Шелтон, по фамилии — Грубер.

Впрочем, лишь имя и фамилия были вполне рядовыми:

— Так себе.

Потому что не говорили никому из обывателей ничего особенного. Зато должность мистера Грубера всем одновременно внушала страх, уважение и некоторый душевный трепет.

Ведь только избранные знали:

— Какой высокий пост занимает этот, исключительно могущественный человек.

…На самом деле господин Шелтон Грубер был никем иным, как непосредственным начальник мистера Бредли — директором Центрального Федерального Бюро по борьбе с наркотиками и только ему подчинялись все подобные спецслужбы страны.

Не часто даже мистеру Бредли доводилось звонить по этому номеру.

И вот без разговора с шефом уже не обойтись.

— Слушаю! — раздалось в трубке сразу же, едва автоматика соединила абонентов.

— Это шеф Бюро из Кривпорта!