Константин Костин - Ксенотанское зерно

В висок, в сердце, в горло.

Попутно он осмотрел головы нескольких лошадей, удовлетворенно кивнул.

— Кажется, все, госпожа…

— А-а-а!!!

Одна из лошадей, та, на которой ехала женщина, чье горло парень только что проткнул своей рукоятью… Лошадь поднялась на ноги и шагнула в сторону Якоба. Парень обернулся…

Гигантским прыжком лошадь, оскалив зубы — волчьи клыки! — метнулась к парню, целясь в шею.

Чудом, только чудом Якоб успел увернуться и схватить чудовищную лошадь за уздечку. Резко крутанул — мелькнули в воздухе сбитые подковы — и воткнул в горло животного рукоять. Два раза провернул.

Ударила кровь.

Ирму стошнило. Хотя, казалось, уже нечем.

— Надо же, — спокойно произнес Якоб, — а шарука и пропустил.

Он подошел к всхлипывающей девушке, аккуратно взял из ее рук флягу и отпил небольшой глоток. Пальцы Якобы чуть дрожали.

— Кто это?

— Шарук. Нечисть в виде коня с волчьими зубами. Питается исключительно мясом…

— Кто будет ездить на такой твари?

Ирма вспомнила, что стояла рядом с этим чудовищем.

— Как правило, колдуны и нечисть.

— Тогда кто все эти люди?! Колдуны? Нечисть? Оборотни? Вампиры?

— Вурдалаки, — буркнул Якоб.

— Правда?!

— Госпожа, ну нельзя же настолько не знать опасностей! Вурдалаки — это живые мертвецы, они выглядят как полусгнившие трупы, не разговаривают и пожирают живых людей…

Ирму стошнило.

— …причем исключительно по ночам. Оборотни появляются только ночью, вампиры, вурдалаки. Ночь — время нечисти, не день.

— Крестьянин, — спокойно произнесла Ирма, вытирая рот.

— Да, госпожа?

— Как тебя зовут?

— Якоб, госпожа.

— Якоб, КРАСНО-ЧЕРНО-ЗЕЛЕНО-ФИОЛЕТОВО-ЛИЛОВАЯ БЕЛИЗНА!!! КТО эти твари?!!

Парень поднял брови.

— Это — слуги Грибного Короля, госпожа.

Якоб подошел к лежащему неподалеку цу Альтниколасу, единственному, кто не встал после смерти, повернул ему голову и указал на длинную белую прядь за левым ухом:

— Видите? Это знак Грибного Короля. Если увидите где-нибудь человека с такой прядью — опасайтесь его. Это уже не человек.

Якоб потянул за прядь. Она растянулась, волоски начали отрываться один за другим. Ирма с отвращением поняла, что это — не волосы, а нечто вроде грибницы.

Проросшей в ЖИВОГО человека.

Желудок опять забился в судорогах, но уже без всякого толка. Девушка с трудом взяла себя в руки и сипло спросила:

— Что это?

Якоб бросил белую дрянь на землю и вытер пальцы. Потом потер их о рукоять черпака:

— Это — грибные нити. Через них Грибной Король управляет своими слугами. Когда-то это были просто люди. А сейчас у них внутри головы все затянуто плесенью…

— Но они вели себя как люди…

— Конечно. Слуги Короля ведут себя так как обычно. Они могут быть хорошими, добрыми, умными людьми. Но если что-то войдет в противоречие с тем, что внушил им Грибной Король… Если вы видите человека, который на черное говорит — белое, если вы не можете ему ничего доказать, потому что он не хочет даже задумываться, а бездумно считает правым только себя, если он делает что-то неправильно, до хрипоты доказывая, что прав он, а все остальные — глупцы… То на всякий случай проверьте у него левое ухо. Скорее всего, это уже слуга Грибного Короля.

Ирма молчала, ей было не до особенностей поведения слуг нечистой силы. Девушку колотило. Якоб накрыл ее курткой:

— Ложитесь, госпожа, — голос парня был непривычно мягким, — вам нужно согреться и успокоиться.

Девушка сжалась в комочек и закрыла глаза. Битва и смерть врагов оказались совсем не такими красивыми, как в книге…

Она зажала уши ладонями: шорох, доносящийся с дороги, заставлял ее трястись.

Якоб закончил стаскивать тела на обочину и выпрямился. Хорошо еще, что никто не проезжал мимо. Люди редко едут через Чернолесье.

Ирма почувствовала, как качнулась повозка. Заскрипели колеса. Они поехали дальше.

Все дальше и дальше от страшного места.

Якоб остановил волов. Вот и лес…

Чернолесье.

Они стояли на границе: здесь заканчивались поля и начиналась стена деревьев. Дорога четко указывала на пределы леса: утоптанная земля заканчивалась и начиналось мощеное покрытие из тесаных каменных плит.

Дорога через лес была широкой, достаточной, чтобы разъехаться и четверым таким повозкам, как у Якоба. Вправо, вдоль леса, уходила еще одна.

Обе дороги вели в столицу, только одна — в обход, а вторая, мощеная — напрямик через лес. Можно было бы поехать в обход, и не соваться в опасные места. Вот только преследователи — а Якоб уже понял, что за его попутчицей идет охота — тоже умные люди. И искать их будут именно на безопасном пути.

Как ни странно, самая опасная дорога для них — самая безопасная.

Парень молча смотрел на лес. Все-таки это Чернолесье: место сосредоточения самых страшных сказок и не менее страшных былей.

— Почему мы остановились? — из-под полога выглянула покрасневшее лицо Ирмы с красными опухшими от слез глазами.

— Все в порядке, госпожа. Сейчас поедем.

Копыта волов застучали по плитам дороги.

— Это Чернолесье, кре… Якоб?

— Да, госпожа.

— Ты не думаешь, что те, кто меня ловит, будет искать нас здесь.

— Нет, госпожа.

Ирма зашевелилась и села:

— А эти… слуги Грибного Короля… Их здесь не будет?

Якоб помолчал:

— Как вам сказать, госпожа… Чернолесье — владения Грибного Короля.

Глава 10

— Что?!! — Ирма чуть не выпрыгнула из повозки, — Эти твари хотели меня похитить, а ты привез меня прямо к ним в логово?!

— Да, госпожа.

— Поворачивай! Поворачивай!

— Послушайте меня, госпожа…

Ирма вцепилась Якобу в плечи:

— Поворачивай! Поворачивай! Пово…

Хлесткий звон пощечины. Ирма ошеломленно взялась за горящую щеку:

— Ты… Ты ударил меня…

— Успокойтесь и выслушайте меня, — жестко произнес Якоб.

Ирма затихла, глядя на парня испуганными глазами.

— Давайте посмотрим. Нас с вами встретили слуги Грибного Короля. Так?

— Т-так, — Ирма опять задрожала.

— Они хотели вас отвезти. Так? Куда?

— В столицу.

— Нет, про столицу они соврали. Значит, куда они хотели вас отвезти?

— В логово Короля?

Якоб подумал. Потом вздохнул:

— Может и так, но мне кажется, они везли вас к вашему мужу.

— К Нордхарту?! Но зачем?

— Госпожа, вы никогда не присматривались к левому уху мужа?

Ирма подумала и перепугалась:

— Нет. Никогда. Это значит, мой бывший муж — тоже…? Почему ты так решил?