Валентин Егоров - Граф Орлофф (СИ)

— Ваш государь Петр незаурядный человек, своими войнами он до основания потряс все страны Европы. Заставил европейцев по-другому думать о своей патриархальной Московии. Сейчас ни одна европейская страна не принимает кардинального решения в области внешней политики, предварительно не посоветовавшись с ним.

— Да, монсеньор, вы правы в этом вопросе. Но я не обладаю достаточными знаниями, чтобы на равных с вами говорить о свершениях своего государя. Он послал меня во Франции, наказав своим умом и без помощи со стороны русских Парижа доходить до сути вопросов, поставленных им передо мной. Мои родители очень богатые люди, так что о своих финансах я могу не беспокоиться. Мне нужен дом в Париже, в котором я мог бы жить, принимать своих друзей…

— Извините, что так невежливо прерываю вас, граф! Но не могли бы вы упомянуть, на какую сумму вы рассчитываете приобрести такой дом в Париже. Ведь, качество жизни в Париже сегодня во многом зависит от тех средств, которыми вы располагаете. Вы сможете получить только именно то, на что имеете деньги, ни больше, ни меньше! К тому же зачем покупать здание, когда вы можете взять его в аренду, если задержитесь в Париже на короткое время?! У меня имеется несколько свободных домов, которые я мог бы сдать в аренду, за которые арендная плат составит весьма незначительную сумму. Тогда я мог бы помочь вам в найме прислуги, приобретении лошадей и всего необходимого для жизни русского аристократа в нашем Париже.

Чтобы получить время на раздумья, я взял фужер с вином в руки, начал наслаждаться ароматом букета запахов, затем слегка вином помочил начавшие сохнуть губы. Разговор начался очень интересно, в его начале маркиз попытался прояснить мою связь с государем Петром Алексеевичем, чем конкретно я должен был бы заниматься в его Франции. Мне удалось уйти от этого разговора и перейти на тему своего устройства в Париже, но маркиз де Монморанси, по-прежнему, старается выяснить, чем я буду заниматься, предлагая своими слугами окружить меня со всех сторон. Слава, богу, что он пока еще не знает о том, что в будущем появятся подслушивающие жучки, которые можно было бы вколоть прямо в кожу подозреваемого реципиента. Вот, тогда мне было бы не избежать его постоянного сопровождения и подслушивания!

Так, с кем же я сейчас имею дело, с французским разведчиком или бизнесменом? И то, и другое мне следовало обратить на свою пользу.

— Прошу извинения, маркиз, за столь длительное молчание, которое мне потребовалось для обдумывания вашего предложения. Но на него я вынужден ответить отказом. Я не хочу арендовать дом в Париже, я хочу иметь собственный дом в этом городе! Но мне нужно, чтобы этот дом располагался в таком парижском районе, где имелся бы чистый воздух, не было бы простолюдинов или клошаров.

— Ну, что ж, граф, это уже более или менее конкретный запрос. Готовясь к разговору с вами, я проверил свои активы. Должен сказать вам, что у меня имеется такой дом, который вам, наверняка, понравится, но который будет стоить целое состояние.

— Я имею достаточно золота, чтобы…

— Да-да, я это понимаю, но прежде чем вы примете окончательное решение о приобретении этого дома, вы, наверняка, захотите его осмотреть. Вот вам его адрес.

Я сидел в кресле и наблюдал за слугами, которые заносили новую мебель в гостиную моего дома. Две недели прошли со времени моей первой встречи с маркизом Антуаном де Монморанси. Они пролетели, как одно мгновение, так я все это был по горло занят оформлением сделки по покупке этого дома, ведя дела с конторой по недвижимости, принадлежащей маркизу де Монморанси. Как только сделка была завершена, я тут же переселился в этот дом, но сохранил за собой и апартаменты в гостинице «Солнечный отель» мосье Готье.

Врач мосье Франсуа-Августин Слюсар помог мне встретиться с молодым и подающим надежды французским архитектором Валлен-Деламонта. Парень за хороший гонорар сразу же согласился разработать внутренний интерьер, помочь мне приобрести мебель для всех помещений моего парижского особняка. Особое внимание Валлен-Деламонт уделил разработке интерьера моего кабинета, в котором я собирался проводить много времени, работая.

Поэтому сейчас, когда я сидел в кресле и прямо-таки наслаждался работой носильщиков и прислуги, одни подносили мебель, а другие ее расставляли по местам. Еще день такой работы и все комнаты моего особняка будут обставлены, перейдут в полное распоряжение моей прислуги, которая пока еще не имела своего начальника, мажордома. Мосье Франсуа-Августин Слюсар помог мне и в этом деле.

Однажды, в дружеской беседе он начал рассказывать мне об одном чрезвычайно ловком и умном молодом парижане. Тогда я прервал своего друга и у него поинтересовался, не может ли тот парень согласиться и поработать у меня мажордомом. Мосье Слюсар весьма серьезно отнесся к моему запросу, он задумался и сказал, что Бунга-Бунга такова была кличка того молодого человека, не простой парижанин. Он отказался работать со знаменитым парижским бандитом Картушем, войти в его банду на правах второго человека. Я прямо-таки упросил мосье Слюсара организовать мне встречу с этим молодым человеком!

Сегодня Бунга-Бунга обещал меня навестить.

Завтра особняк будет готов принять гостей любого уровня, в этот момент мои мысли о завтрашнем дне были перебиты появлением молодого визитера, аккуратно одетого средней руки французского буржуа. Он стоял на пороге и внимательно присматривался к работе носильщиков и прислуги. Я так и не услышал, слишком далеко мое кресло находилось от входа, что именно тот буржуа высказал работающим носильщикам и прислуге. Но они вдруг заработали гораздо быстрее, более эффективно. Если они будут придерживаться такого темпа работы, то уже сегодня работа по расстановке мебели будет завершена.

В принципе, меня особо не волновало обстоятельство, когда именно, сегодня или завтра, меблировка особняка мебелью будет закончены. Но то, что всего несколькими словами, брошенными в адрес носильщиков и слуг, этот парень повысил эффективность работы носильщиков и прислуги, меня сильно заинтересовало. Я продолжал внимательно наблюдать за тем, как этот незнакомец легким и уверенным шагом направился в мою сторону.

Когда ему осталось сделать последние три шага, чтобы дойти до меня, то я неожиданно поднялся из кресла. Шагнул ему навстречу, протянул руку для рукопожатия. Этим шагом навстречу и протянутой для рукопожатия рукой, я этого парижского незнакомца выбил из русла привычного мышления о том, как аристократы ведут себя с простыми буржуа или простолюдинами.

— Бунга-Бунга, мосье! — Представился мне незнакомец, одновременно пожимая мою руку.