Генри Каттнер - Ярость (Сборник)

Я вновь рассмеялся. Бесшабашная смелость играла в моей крови.

— Забудь об Эдейрн, — сказал я. — Когда я заставлю Гаста Райми сделать то, что мне надо, когда я возьму в руки оружие, которое уничтожит Ллура, плевать мне будет на Эдейрн! Хрустальная Маска — талисман, который защитит меня от нее. Это я твердо знаю. Пусть она становится, кем хочет, — Ганелон не боится Эдейрн!

— Значит, против Ллура тоже существует оружие?

— Меч, — ответил я. — Меч, который… не совсем меч. Только Гаст Райми может сказать мне, где он находится. Меч, имя которому Ллур.

На какое-то мгновение мне показалось, что языки пламени, поднимающиеся с хрустального блюда, потемнели, словно по ним пробежала чья-то тень. Мне не следовало произносить этого имени вслух. Эхо его прокатилось по Царству мыслей и душ, и, возможно, в Кэр Ллуре. Он зашевелился за Золотым Окном и выглянул в мир.

Несмотря на расстояние, я почувствовал голод, который мучал Его там, в далеком куполе. И внезапно я понял, что я натворил. Ллур проснулся.

Я уставился на Фрейдис широко открытыми глазами и увидел, что колдунья вздрогнула. Она тоже должна была почувствовать это шевеление, прокатившееся непонятной волной по вешу Миру Тьмы. Я знал, что и магистры Шабаша, сидящие в замке, поняли в чем дело и замерли от ужаса.

Это я разбудил Его. Он не мог не проснуться, когда Избранник его прошел по сверкающему коридору и остановился перед Золотым Окном.

Возбуждение переполняло меня.

— Теперь они вынуждены будут действовать, — сказал я Фрейдис. — Ты добилась большего, чем хотела, когда помогла мне вернуть память. Ллур слабеет, он голоден, голоднее, чем когда бы то ни было. Шабаш, не справлялся долгое время, и Ллур алчет. Скажи мне, ведьма, твои шпионы наблюдают за замком? — Она кивнула. — Хорошо. Тогда мы узнаем, когда рабов поведут на заклание. Ждать придется недолго! И Эдвард Бонд со своими товарищами нападет на замок, пока магистры будут в Кэр Секире. А в замке хранятся Маска и Жезл, старуха! — Болос мой звучал торжественно, словно я произносил заклинание. — Маска и Жезл для Ганелона, и ни одной живой души в замке, кроме Гаста Райми, которого я заставлю держать ответ перед собой! Норны с нами, Фрейдис!

Она поглядела на меня испытующим взглядом, не произнося ни слова.

Потом хмурая улыбка осветила ее лицо, и, наклонившись, она протянула руку ладонью вниз к пламени. Я увидел, как огонь лижет ее пальцы. Она сжала его, даже не поморщившись.

Огонь в хрустальном блюде мигнул и погас. Потемнело. В сумраке женщина, возвышающаяся надо мной, показалась мне мраморной статуей. Я услышал ее глубокий голос:

— Норны с нами, Ганелон, — как эхо повторила она. — И ты будешь с нами, ибо ты связан клятвой. Иначе тебе придется держать ответ перед богами и передо мной. И клянусь богами… — она хрипло рассмеялась, — …клянусь богами, если ты предашь нас, у меня хватит сил, чтобы расправиться с тобой без помощи заклинаний! — И с этими словами она воздела вверх свои большие сильные руки.

Мы смотрели друг другу в глаза, и мне показалось, что могучая волшебница действительно сумеет одолеть меня, если дело дойдет до рукопашной. И в колдовстве, и в грубой физической силе я узнал равную себе.

— Да будет так, колдунья, — сказал я, и мы пожали друг другу руки. Я знал, что предам ее, но в тот момент почти хотел, чтобы этого не произошло.

Плечом к плечу мы шли по тропинке к выходу из пещеры. Лесные жители все еще стояли полукругом. Арле и угрюмый Ллорин подняли головы при нашем приближении. Многие схватились за оружие. Повстанцев охватила паника.

Я вытянулся во весь рост, наслаждаясь их страхом, зная, что я, Ганелон, сыграю роль Немезиды[4], которая сполна заплатит им по счетам, когда придет время. Мое время.

Но сначала они окажут мне помощь.

За своим плечом я услышал глубокий голос Фрейдис.

— Я знаю этого человека. Его имя — Эдвард Бонд.

Этих слов оказалось достаточно.

СИЛЫ МАГИСТРОВ ШАБАША

Живительный сок потек по корням Игдразиля, пробуждая его от зимней спячки, и стражы древа судьбы поднялись, чтобы служить мне. Три Норны — созидательницы Судеб — я молился им!

Урдр, повелительница прошлого.

Она шептала мне о магистрах, об их силах и слабостях. Она шептала о Матолче, оборотне, который в припадках безумного гнева лишался и здравого смысла, и звериной хитрости; о ведьме в алом и об Эдейрн, и о мудром старце Гасте Райми. Она шептала о моих врагах, которых я могу уничтожить — и уничтожу! — с помощью волшебных талисманов.

Верданди, повелительница настоящего.

Эдвард Бонд выполнил свою миссию, сделал все, что мог. Повстанцы показали мне оружие, хранящееся в арсенале. Примитивные ружья, гранаты, газовые бомбы, даже несколько огнеметов. Их можно использовать против солдат-роботов; магистрам они не могут причинить вреда. Но об этом знал я один… и, быть может, Фрейдис.

Да, Арле, Ллорин и их последователи готовились штурмовать замок, и я предоставлю им этот шанс, как только шпионы доложат о приготовлениях к Шабашу. Ждать придется недолго. Ллур проснулся и возалкал за Золотым Окном, которое было для него дверью в мир человеческий!

Скульд, повелительница будущего.

Ей я молился больше всех. Я хотел, чтобы магистры Шабаша отправились в Кэр Секир прежде, чем взойдет солнце. Я хотел, чтобы к этому времени повстанцы были готовы.

Эдвард Бонд хорошо вымуштровал лесных жителей. У них даже появилось нечто вроде воинской дисциплины. Они в совершенстве овладели земным оружием, прекрасно знали лес.

Мы составили план нападения — Арле, Ллорин и я, — но я не посвятил их в свои планы. Отряд за отрядом повстанцы исчезали среди деревьев, направляясь к замку. Они притаятся неподалеку от него в кустарнике и будут ждать моего сигнала. Когда придет время, они подойдут к большим воротам в стене и закидают их гранатами.

Мне больше не казалось удивительным, что мы будем сражаться с магией ружьями и бомбами. Я понял, что Мир Тьмы подчиняется не только законам волшебства. Жителю Земли такие существа, как Матолч и Медея, показались бы сверхъестественными, но я, Ганелон, не задумывался об этом, пока не стал обладателем памяти Эдварда Бонда, которой я мог пользоваться по своему усмотрению, как рабочий пользуется своими инструментами.

Ключ к тайне жизни в Мире Тьмы назывался мутацией. В человеческом мозге есть такие глубины, которые на Земле никогда не были исследованы, такие силы, которые никогда не были открыты. А человеческий организм — самый сложный во всей Вселенной.