Юлия Андреева - Дорога к саду камней

Ознакомительный фрагмент

Потом, уже когда у них с Фудзико родилась Гендзико, однажды на маневрах они с сестренкой Тахикиро перебрали испанского вина, и вдруг как-то оказались на одном футоне. А на следующее утро Ал проснулся от ужаса, боясь не обнаружить на месте своего хозяйства. Слава богу, оказалось, что Тахикиро давно уже не питала к нему ненависти. Фудзико же смирилась с неизбежным.

И вот теперь Ал узнал, что, оказывается, Тахикиро любима еще кем-то!

Тяжело дыша, Ал смотрел на своего десятника, дрожа от гнева и одновременно с тем понимая, что на самом деле давно уже следовало позволить свободолюбивой, необузданной воительнице жить так, как ей того захочется. Просто его никогда по-настоящему не интересовал вопрос - что хочет она.

- Ты любишь Тахикиро-сан? - все еще не в силах справиться с сердцебиением, выдавил из себя Ал.

- Любовь - слово варваров. - Хироши смотрел в лицо Ала, ожидая его решения. - Я не знаю, что такое любовь. Но когда я смотрю на Тахикиро, я весь горю изнутри. А когда ее нет, я снова смотрю на нее. - Хироши понурился. - Я все время говорю с госпожой Тахикиро. А она отвечает мне. Я понимаю, что госпожа не обычная женщина. Не из тех, кто будет рада быть только хозяйкой дома. Она не станет следить за тем, чтобы крестьяне вовремя приносили деньги и чтобы повар готовил именно то, что нравится мужу. Но все это ерунда. Мне нужна Тахикиро-сан такой, какая она есть. Резкая, властная, такая, что и по зубам, если заслужил, может. И головы рубит, как песню поет. Я бы не хотел, чтобы она когда-нибудь изменилась, стала другой. Тахикиро-сан - стихия, можно ли изменить стихию? Пройдут века, а стихия останется сама собой. Тахикиро-сан - горный дух или ветер. Кто поймает ветер?..

- Поэтому ты до сих пор не женат? - неожиданно догадался Ал.

- Я хотел бы всегда быть рядом с госпожой Тахикиро. Чтобы засыпать с нею рядом, просыпаться и видеть ее, и... Когда вы отсылаете ее с поручением, я словно не дышу, не живу. Моя душа летит за Тахикиро-сан, так что мне становится трудно даже выполнять обычную работу. Я весь с ней...

- Понял, понял. - Ал посмотрел на Хироши уже без ненависти. - Что ж, я поговорю с Тахикиро, и если она согласится...

- Она может и обидеться... - предупредил Хироши, теперь на лице его отпечаталась озабоченность. - Вы только как-нибудь... как-нибудь... - Некоторое время десятник изучал свои сандалии, подыскивая слова, и наконец, подняв на Ала несчастные глаза, простонал: - Поаккуратнее только, господин. Один Будда знает, какие демоны порой вселяются в Тахикиро-сан. Как бы, не ровен час, она и вас не порешила, попадись вы ей под горячую руку... А ведь вы наш природный господин и...

- Не дрейфь, она своих не трогает, - усмехнулся Ал и, совсем уже расслабившись, шлепнул Хироши по плечу. - Поговорить поговорю, а уже дальше сам разбирайся. Может, в храм ее поведешь, а может, и бежать с моих земель придется.

- От нее все стерплю! Пусть бьет! Пусть вообще убьет! Главное, чтобы со мной была! - Поклонившись командиру, Хироши бросился к своему коню. - Позвольте, вперед полечу, упрежу уж.

- Лети, лети. - Ал только пожалел, что не спросил мнения десятника по поводу таинственного послания Фудзико: 'Мой муж и господин! Имею честь пригласить Вас на торжественное и самое главное событие в жизни нашего приемного сына Минору Грюку, которое состоится во второй день новой луны в нашем доме в деревне Иокогама. Преданная вам Фудзико'.

Ал оглянулся в поисках того, с кем можно было бы поговорить о письме.

Совершенно юный ронин с густой, длинной челкой , как у ребенка, и подростковыми прыщами встал на колени перед самураем Ала. Лицо пленника было спокойным, словно он накурился травки. Хотя глаза совсем недавно явно были на мокром месте.

'Торжественное и самое главное событие в жизни нашего приемного сына Минору', - перечитал Ал еще раз. Минору родился в середине июля, сейчас май, значит, речь не о дне рождения. Тогда что же? Женитьба? Но кто дал разрешение на такой важный шаг, когда он, хозяин дома, в отъезде?

Ал взглянул в глаза юному ронину, и его сердце сжалось.

Кто мог отдать приказ в отсутствие отца семейства? Тот, кто выше его - Токугава. Но сёгун в Эдо и не собирался в ближайшее время наведываться к своему хатамото. Кто тогда? Жена? У нее нет таких полномочий. Тогда? И тут Ала осенило: приказ мог отдать тот, кого он сам же оставил за себя, а значит, его родной сын Амакаву.

При воспоминании о сыне что-то недоброе зашевелилось в груди Ала, он быстро поднялся и, махнув рукой самураю, изготовившемуся отсечь парню голову, чтобы повременил, подошел к юному ронину. Присутствие парнишки явно помогало Алу сосредото?читься.

- Как тебя зовут? - обратился он к пленнику. Раскосые глаза блеснули ненавистью, пересохшие губы шевельнулись, но Ал не услышал ни звука. - Дайте ему воды, - распорядился он.

Кто-то поднес к губам приговоренного тыквенную бутылочку с водой. Пленник сделал глоток, мутно поглядывая на своих мучителей.

- Как вас зовут? - повторил вопрос Ал.

- Гёхэй, господин. - Пленник смотрел не на Ала, а как бы поверх его головы, будто бы беседовал не с человеком, а с его небесным покровителем, как известно, находящимся над правым плечом.

- Давно разбойничаете?

- Недавно. - Парень склонил голову, глядя в землю. - Мой хозяин с Амори... сёгун издал приказ, чтобы все христиане в нашей префектуре немедленно отреклись от Христа, наш господин отказался, попросив помощи у главы даймё-христиан Кияма из рода Фудзимото. Он отправил гонца, но тот не вернулся. Меж тем явилась комиссия от сегуна, нашего господина приговорили к сэппуку и всех, кто не отрекся, убили. Тех же, кто был буддистами или успели отречься, все равно изгнали. Там теперь новый даймё, у него свои люди, а мы... - Он покраснел. - Извините нас, пожалуйста, за причиненное в хозяйстве беспокойство. Честное слово, очень стыдно, но...

- Я понимаю. - Ал потрепал малолетнего преступника по густым волосам, самостоятельно разрезав веревки на его руках. - Как вы считаете, - Ал наклонился к самым глазам ронина, - какое событие в жизни самурая можно считать самым главным в его жизни?

- Смерть, - выдохнул юноша.

- Смерть?! - Ал отпрянул от парня, некоторое время приходя в себя. - Смерть можно назвать торжественным событием?

- Можно, если это сэппуку, которую самурай делает в соответствии с приказом своего сюзерена и в присутствии специальных свидетелей. - Юноша не мигая смотрел на Ала, ожидая, что произойдет дальше.

Но Ал уже и так все понял, велев отпустить парня, он первым бросился к лошадям и, ничего не объясняя, понесся в сторону деревни.

Глава 11

ПУТЬ СЛЕПЦОВ

Путь самурая есть смерть.