Ольга Куно - Голос моей души

Ознакомительный фрагмент

– Перенеси ее ближе к свету, – велел он, а сам пошел в противоположную часть кузницы, туда, где на крепкой деревянной полке и на полу под ней были разложены различные инструменты. Из них я могла опознать только еще один молот, поменьше того, что остался возле наковальни, да щипцы.

Андре переложил мое тело туда, куда было сказано. Кузнец вернулся с инструментом, названия которого я не знала, опустился на пол возле меня и принялся перепиливать кандалы. Кузницу наполнил на удивление противный скрежет. Признаться, я занервничала: инструмент выглядел довольно-таки внушительно.

– Андре, а он мне руку случайно не отрежет? – высказала свои опасения я.

Мой спутник с сомнением покосился на кузнеца, еще немного понаблюдал за процессом, а затем все же на всякий случай сказал:

– Ты это, поосторожнее.

Кузнец лишь криво усмехнулся, считая ниже своего достоинства отвечать.

Я продолжила страдать молча, неотрывно наблюдая за процессом. Казалось, еще чуть-чуть – и лезвие, справившись со сталью, глубоко войдет в плоть.

Но ничего подобного, ясное дело, не произошло. Еще немного, и скрежет стих. Кузнец отложил инструмент и осторожно снял с моего запястья развалившийся на глазах браслет. После чего приступил ко второму.

Больше я не волновалась. Только смотрела на широкий синеватый след, отметивший кожу там, где ее много недель сковывал стальной браслет. Смотрела и отчего-то не могла переключиться ни на что другое. Не думала, что когда-нибудь избавлюсь от этого предмета. Наверное, стоило так долго ждать, даже если теперь мне предстоит в самое ближайшее время окончательно умереть.

Меж тем второй браслет тоже упал на пол. На второй руке остался такой же глубокий и широкий след. Андре ногой оттолкнул перепиленные кандалы с цепями в сторону. Если бы я могла, я бы заплакала. Даже на всякий случай посмотрела на свои глаза. Но они были закрытыми. И, насколько я могла судить, сухими.

– Спасибо.

Андре протянул кузнецу руку, и тот, не задумываясь, ее пожал.

– Да не за что, – откликнулся он. И, усмехнувшись, добавил: – А я-то думал, ты из воинов, тех, что из Мигдаля. Их здесь, знаешь ли, сильно недолюбливают.

Андре сперва не понял, но кузнец устремил многозначительный взгляд на прикрепленный к куртке знак. Что-то неразборчиво процедив сквозь зубы, Андре с раздражением сорвал его и швырнул на пол, в компанию к кандалам.

– Сколько я тебе должен? – спросил он, извлекая из кармана кошель.

– Погоди, – отмахнулся кузнец. – Пойдем со мной.

Распахнув дверь, он вышел наружу и зашагал к ближайшему домику. Андре мешкал, подозрительно глядя ему вслед. Повернул голову направо, потом налево. Кузнец остановился и выжидательно обернулся.

– Поблизости никого не видно, – заметила я, отлично понимая его сомнения.

– Ладно, пойдем, – со вздохом махнул рукой он.

Кузнец провел нас в соседний дом, где, как мы поняли, он и проживал. Здесь нас встретила женщина в длинном свободном платье и накинутом на шею платке, по-видимому, жена кузнеца. Увидев нас, точнее сказать, меня, лежащую без сознания у Андре на руках, она сразу же запричитала, засуетилась и попыталась срочно накормить нас куриным бульоном. Андре старательно отнекивался, мотивируя это тем, что мы очень спешим. Хоть я и понимаю, насколько тяжело ему приходилось: не ел он уже давно, да и весь последний месяц жил впроголодь.

– Эстер, им и вправду нужно уходить, – покачал головой кузнец. – Кто их знает, этих мигдальских упырей, когда они заявятся. Лучше собери им по-быстрому что-нибудь с собой.

Да, похоже, здесь сильно не любят тюремных охранников, мысленно констатировала я. Впрочем, это и неудивительно. В народе к представителям власти вообще относятся с предубеждением, неизменно видя в стражниках не защитников, а потенциальных обидчиков. Так что при виде тюремщика и закованной в кандалы женщины отождествляться станут точно с последней.

Эстер крутилась по горнице, складывая кое-какие вещи в потрепанную дорожную сумку.

– Бедная девочка! За что ж ее так? – всплеснула руками она, ненадолго остановившись возле лавки, на которую меня уложил Андре.

Отмолчаться не удавалось, поскольку и она, и кузнец ожидали ответа, поэтому Андре нехотя сказал:

– Не знаю.

– Так даже? – с интересом изогнул бровь кузнец.

Но больше тему не развивал, и вскорости все было готово. В дорогу мы получили флягу с водой, кувшин с бульоном, заткнутый специальной широкой пробкой, каравай хлеба, немного жареного мяса и тщательно свернутое одеяло. Кроме того, хозяйка дома пожертвовала для меня свое старое платье.

Андре поблагодарил их за помощь, но, как и пообещал изначально, ограничиваться благодарностями не стал. Сперва его рука потянулась было к карману, в котором лежали серебряные пуговицы, но в последний момент он отдернул ее, передумав. Сообразил, что пуговицы являются слишком яркой уликой, которая может при неудачном стечении обстоятельств указать именно на него. Поэтому расплатился он все-таки деньгами.

– Здесь слишком много, – возразила было женщина.

– Отнюдь, – возразил Андре, накрывая ее открывшуюся было руку своей ладонью.

Я промолчала. Деньги для нас были нелишними, но он прав: для таких простых деревенских жителей то же платье, пусть и старое, – немалая ценность. Это вам не кокетка из высшего общества, у которой хоть десять платьев забери – и не заметит.

Уходили в спешке. Никаких признаков погони пока не было, и все же представители власти могли появиться в деревне в любой момент. Поэтому нашей первой задачей было углубиться в лес и как можно дальше уйти от обжитых мест, выбрав при этом как можно менее предсказуемый маршрут. Время от времени я поднималась над кронами деревьев, чтобы оглядеться и проверить, нет ли преследования. Пока обходилось.

– Надо же. А я и не ожидала, что от людей можно увидеть что-то хорошее, – задумчиво заметила я, когда мы оказались приблизительно в миле от деревни.

– Да. Признаться, мне тоже в последнее время мало в это верилось, – выразил солидарность со мной Андре.

– Как думаешь, что произошло с тюрьмой? – задала давно интересовавший меня вопрос я. – Чьих это рук дело?

– Думаю, вариантов всего два. – Андре на секунду остановился, перехватил меня поудобнее и продолжил путь. – Возможно, пытались освободить кого-то из заключенных. Скорее всего, из тех, кто находился выше, чем мы, поскольку вторжения в подвалы, судя по всему не было. Остальные взрывы устроили для отвода глаз. Или просто плохо разобрались с тем, как работают тлорны, вот и использовали их наугад. В этом случае, возможно, они и сами не ожидали такого масштаба разрушений.