Александр Рудазов - Серая чума

Ознакомительный фрагмент

– Хабум Молот объявляет войну серым людям! – поднял руки вождь. – Отныне серые люди – враги! Б ольшие враги, чем эйсты! Хабум говорит – кто из клана ни увидит серого человека, пусть убьет серого человека!

Старейшины согласно замолотили себя в грудь. Креол еле слышно усмехнулся – уговаривать долго не придется. Сами пойдут – только позови. А там можно будет повести их и дальше… но об этом думать пока рано, время еще не настало.

Уже ближе к вечеру, когда они остались наедине, Ванесса подозрительно спросила:

– А ты точно ничего не можешь сделать? Может, ты просто не хочешь, чтобы они…

– Ученица, не глупи, – фыркнул Креол. – Я буду полным идиотом, если начну завлекать солдат обманом. Вот послушай, я расскажу тебе историю. Много лет назад, еще до моего рождения, царь Хараппы объявил войну Мохенджо-Даро. Он привлек себе в помощь третий город – Поливу. Привлек обманом – его наемник убил младшего брата царя Поливы, и оставил в теле кинжал с личным узором царя Мохенджо-Даро. Но во время войны обман раскрылся, и царь Поливы ударил царю Хараппы в спину. В той войне Мохенджо-Даро захватил и присоединил Хараппу, царь был убит… Нет, ученица, каждый из моих бойцов должен быть предан мне, как рука предана телу – мне не нужны воины, бьющиеся за деньги, не нужны завербованные насильно или обманом, не нужны такие, что могут струсить при виде тварей Лэнга… Только лучшие из лучших – те, что смогут драться с демонами на равных и будут готовы отдать за меня жизнь.

– Ладно, ладно, я просто так спросила! – торопливо выставила руки перед собой девушка. – Когда мы улетаем?

– Прямо сейчас. До замка Ставараф отсюда сутки лету – как раз успеем к следующей ночи. Я сейчас пойду поговорю с шаманкой, а ты собери остальных.

– Ладно, сейчас… Хуби с тобой?

– Нет… – на миг задумался Креол. – Он… м-м-м… а, чрево Тиамат!

– Что такое? – заинтересовалась Вон.

– Этот ничтожный раб украл у шаманки кусок лазурита и еще какую-то травку! – возмущенно ответил учитель. – Чистый лазурит действует на джиннов почти так же, как тот хрусталь, который я ему дарил…

– Наркоман чертов! – возмутилась Ванесса. – И где он?

– У Круга Костей. Сходи и за ним, а то меня он сейчас не слышит…

– О’кей, схожу, – пожала плечами ученица. – А почему ты сам не…

– Маг не бегает по своим собственным поручениям, – гордо поднял подбородок Креол. – Для этого существуют ученики.

Ванесса недовольно поджала губы. Нет, она уже успела понять, что для стандартного мага ученик – это прежде всего слуга. Подай-принеси-подержи-положи-пошел-вон-не-лезь-под-руку. Ученик должен с раскрытым ртом внимать Мудрости Великого Мага и удивленно пялить глаза, взирая на Чудеса Великого Мага. А если у мага скверный характер – еще и работать мальчиком для битья, когда у учителя дурное настроение.

К счастью, Креол считал, что бить ученика нельзя ни в коем случае. Во-первых, колотушками не учат. Во-вторых, он отлично помнил, как мучил своих учеников Халай Джи Беш. И как один из этих учеников ему потом отомстил…

Поэтому он ограничивался нотациями.

– Ну и почему ты все еще стоишь? – подчеркнуто ласково спросил Креол.

Дальше испытывать его терпение становилось уже опасно.

Как только Ванесса вышла, маг сразу же вынул посох, пробормотал несколько слов, и в обсидиановом шаре отразилось жуткое лицо донельзя уродливого старика. Он смотрел на мага недовольно и подозрительно, а Креол точно так же взирал на него. Но уже через несколько минут переговоров лица обоих разгладились – постепенно завязалась мирная дружелюбная беседа. Креол что-то беззвучно сказал, старик в посохе так же беззвучно ответил, и собеседники в унисон расхохотались…

Лода Гвэйдеона, Логмира и Индрака Ванесса отыскала быстро – в Зале Вождей. Дэвкаци вновь пировали – отмечали чудесное спасение острова (как уже говорилось, отсрочка на несколько лет их полностью успокоила) и провожали сына вождя в новое путешествие. Логмир громогласно распевал песни о себе, любимом, аккомпанируя на чираде.

Индрак много пил, но совсем не выглядел опечаленным – за полтора года странствий он порядком отвык от спокойствия домашнего очага. К тому же вождь, шаманка и старейшины, посовещавшись, поручили сыну вождя продолжать начатое на Закатоне – поиски нового дома. Клан Огненной Горы верил великому шаману, но он, как-никак, всего лишь человек – куда лучше, если рядом с ним будет один из богатырей-дэвкаци. Защитит, поможет в трудную минуту, а при случае – и напомнит о данном обещании.

– Лод Гвэйдеон, – коснулась бронированного плеча Ванесса, – мы вылетаем, собирайтесь.

– Я всегда готов, леди Ванесса, – немедленно поднялся из-за стола паладин. – Подождите лишь несколько минут, я заберу Гордого с пастбища.

– Хой, волосатый, шевели задницей! – пихнул Индрака Логмир, услышавший слова Вон. – Наша летучая хибара летит дальше, отдых кончился!

– Индрак прощается с отцом, – сдавил Хабума в объятиях наследник.

– А Хабум прощается с сыном, – ответил на объятия любящий папаша. – Хабум Молот и все дэвкаци будут ждать вести от Индрака о новом доме.

– Верь, отец, великий шаман Креол поможет клану, – пообещал Индрак. В его голосе не было и тени сомнений.

– Младой Индрак, – подошла к нему шаманка. – Возьми эту вещь. Это лучший оберег Эрлеке, оберегает от плохого глаза, злого волшебства. Вижу – пригодится Индраку.

Гигант почтительно наклонился к скрюченной старухе, и та надела ему на шею апотропей – кулон в виде маленького молоточка на железной цепочке. Для рода Молотов этот оберег и в самом деле был священным – все предки Индрака отныне будут оберегать его от темных чар.

– Ладно, вы тут прощайтесь, а я схожу… заберу всякий мусор, – задумчиво вышла Ванесса.

Она не слишком торопилась – погода стояла хорошая, за вулканом виднелось закатное солнце, океан тихо шумел, накатывая волны на берег… Все это невольно настраивало на романтический лад. Ванесса пожалела, что рядом нет Креола – как было бы здорово прогуляться вечером по пляжу… Впрочем, она тут же сообразила, что если архимаг окажется здесь, то немедленно разрушит очарование момента. Он это здорово умел.

Хотя оно и без того разрушилось, как только впереди показался Круг Костей.

Дэвкаци не ходят к морю на закате – когда приближается ночь, морские духи становятся сердитыми, не стоит гневить их без нужды. Вот утром у них хорошее настроение, а если еще и бросить что-нибудь в воду (горбушку хлеба, например), можно спокойно купаться без боязни схватить судорогу или самому быть схваченным алькором[10]. Поэтому сейчас прибрежная полоса пустовала, вокруг Круга Костей никого не было.