Сергей Кусков - В тени пророчества

Я вышел из Тени и присел рядом с ведьмой. Она была плоха. Кровь толчками выходила из раны, заливая и так уже алую блузку. Лицо перекосила гримаса боли.

— Сволочи! За что? — зло спросила она, чуть не плача.

— За то, что не предала своего учителя. — сорвались с моих губ слова. Она скривилась.

— Быстрее, помоги встать. Надо двигаться.

Я повесил автомат на шею, подобрал меч и помог ей. Настя хромала и спотыкалась. Следом по земле тянулся след кровавых капель. Сделав всего несколько шагов, она оттолкнула меня и снова присела на корточки, облокотившись о стену.

— Беги. Бери меч, автомат и беги. Меня они не убьют. — Она покачала головой. — Иначе тут такое подымится!.. А тебе… Давай, не стой! — она бессильно уронила голову назад.

— Щас, разбежались! Пулю в голову — и все дела! Пала смертью храбрых в борьбе с проклятым колдуном из древнего пророчества! Подымайся и пошли!

Я попробовал взять ее под руку и тащить, но она уперлась.

— Ты не понимаешь! Я знаю, как они работают! Район уже оцеплен! Я не уйду по любому! Даже если б ранена не была, вряд ли б ушла, а так… А у меня в плече вон дырень какая… — по лицу потекли слезы. — А ты еще можешь вырваться, ускользнув в свой морок! Беги, давай!

«Решайся, Мишенька.» — Консуэла искренне за меня переживала, но помочь в битве с земными колдунами, боевыми колдунами, не могла. — «Она права. Вместе вы не выберетесь.»

«Элл, они убьют ее!»

«Она воин и все понимает. Это закон войны. Сейчас ты ее не спасешь.»

«Тогда я тоже стану воином и приму бой!»

«Чувак, я все понимаю, гордость, честь, все такое, высокие патетические слова,» — вмешалась Эльвира, — «но курочка права. Или они порешат обоих, или только ее. Эти твари инквизиторские тебе не по зубам, даже со всеми твоими пробудившимися колдовскими способностями.»

Я чуть не взвыл. Но бросить Настю этим стервятникам не мог. Совесть не позволяла. Защитить ее способен только я, каким бы слабаком ни был. Что ж, убьют? Ну и что? Я-то точно знаю, что не исчезну, не кану в Лету. Моя душа останется, просто будет существовать в другом, более лучшем (надеюсь) мире.

— Охотник Никитина! Отставить слезы! Вы позорите честь ордена и светлую память своего учителя! А ну подъем!

Я подхватил ее под здоровую руку и потащил, окончательно пачкая одежду в крови, но мне было наплевать. Мы миновали еще несколько дворов, когда нас наконец настигли. Это, как ни странно, оказалась группа златовласки в полном составе. Двое, включая усатого киллера, с которым мы общались на Чистых Прудах, выскочили из арки (Последней, ведущей из лабиринта домов в большой переулок, по которому ездили машины) и подняли стволы пистолетов. Не простых, «разноцветных». Остальные по два-три человека выскакивали из-за соседних зданий и тоже брали нас на прицел.

— Все, колдун! Бросай оружие! — обратилась ко мне златовласка, перехватывая поудобнее меч во второй руке.

— Беги. Эти не убьют, я раньше в их группе ходила… — прошептала Настя.

«Давай, Мишенька, еще можно вырваться. Я помогу.»

«Я тоже!»

Я аккуратно прислонил девушку к стене и обернулся. Бежать? Ну нет, с меня хватит! Что ж, вчера я никого не хотел убивать. Сегодня буду. Пусть только попробуют! Я поудобнее взял в руки автомат, как в фильмах показывают, и улыбнулся.

— Ты даже пользоваться им не умеешь! — усмехнулась златоволосая ведьма. — Настя, пожалуйста, не блокируй пистолеты.

— Дайте ему уйти. Так надо… — прохрипела моя спутница. Как она до сих пор не потеряла сознание? — Пожалуйста!

В глазах блондинки промелькнула тень сомнения. Всего лишь тень, но…

Я начал соскальзывать в подпространство.

— Даже не думай! — златовласка решительным движением достала из кармана джинсов маленькую брошку в виде двух половинок чего-то и раскрыла. Пространство вокруг, метров на тридцать, пропиталось фиолетовым излучением, слепящим глаза. Я почувствовал, что Тень вокруг перестает существовать, сливаясь с Реалом…

И резко проявился в обычном, теперь уже едином пространстве.

«Ого-го! У них и такие штуки остались!» — воскликнула Элли. — Я думала, их всех уничтожили!

«Это из Персепольского дворца. Камень Александра Македонского. Исчез после разграбления Константинополя крестоносцами. Даже Контора не могла определить его точное местонахождение.» — Дрожащим голосом пояснила ангел.

«Чтоб вы, да не знали, где что находится?» — съязвила демон. В своем репертуаре.

«Шеф, конечно, все знает, но не всегда считает нужным доводить информацию до нашего сведения…»

Ладно, из сказанного, если отбросить разборки между их конторами, вывод неутешительный: я лишился своего главного и единственного преимущества — потерял невидимость.

Но неприятности продолжались. Сила, витавшая вокруг моей спутницы с тех самых пор, как мы свернули с аллеи, исчезла. Я обернулся. Настя наконец-таки потеряла сознание. И вся великолепная восьмерка одновременно вскинула пистолеты.

Из-за здания, которое мы оббегали, показалось еще трое людей в масках с автоматами наперевес. Они тоже взяли меня на прицел. Самое смешное, что все их оружие было заколдованным, хоть это больше и не требовалось.

Конец. Я не уйду. И даже демон мне теперь не поможет. Как же глупо все получилось! Дилетант, возомнивший о себе невесть что! Герой, блин!

Я расхохотался.

— Чего смеешься, колдун? — спросил усатый.

— Да так, весело. — Я повернулся к нему. — А многие из твоих жертв смеялись перед смертью? Особенно из тех, кого ты мучил?

Реакция усатого была неожиданной. Он удивленно опустил ствол. Я же решил напоследок поиздеваться по полной, пока дают, и повернулся к девчонке. Она была не во вчерашних косухе и бандане, а обычных многофункциональных джинсах и спортивном топике. Да, совсем молодая, и уже такая опытная ведьма, что в группе захвата ходит? Хотя да, это же не группа захвата, это охотники. Инспекторы. Следователи. Кто они там, не знаю, но не профессиональные боевики. Хотя, все равно опытная!

— А у тебя можно спросить, сколько ты за свою подружку выручила? Которую дружкам продала?

Девчонка покраснела, ствол в ее руке мелко задрожал.

— Я никого не продавала! Она сама!..

Да, Элли сто процентов оказалась права. Пороки человеческие вечны!

— А ты почему старухе денег не дал? — повернулся я к брюнету. — Она тебя что, в детстве вареньем не кормила? На кино денег зажимала? — лощеный брюнет удивленно прищурился, но реакция его была предельно скупой.