Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Amazerak

— Завтра в семь развод караула. Свободен.

— Есть.

— И я тебя предупредил. Старшему унтер-офицеру Хворостовой на глаза что больше не попадался… — проговорил Гаврюшин и буркнул под нос. — Та ещё сучка.

— Понял, — сказал я, усмехнувшись про себя. Видимо, она и Гаврюше успела чем-то насолить.

На следующее утро дежурных подняли рано. В воскресенье все вставали в восемь, нас погнали на развод в семь. Гаврюшин был дежурным по роте, я и парень из соседней комнаты оказались дневальными. Стояли на страже по очереди, в перерывах нужно было сортировать амуницию на ротном складе. Я торчал возле оружейной и наблюдал, как ребята уходят в долгожданное увольнение. Почти все свалили, кроме дежурных и наказанных.

Днём казарма опустела, а вечером курсанты стали возвращаться.

А едва прозвучал отбой, как почти все унтер-офицеры двинулись на выход. Только Гаврюшин остался. Он весь день торчал то в комнате дежурного, то на складе.

— Это куда они? — спросил я его.

— А это не твоё дело, Князев. Запомни, если унтер-офицер куда-то идёт, значит, у него есть важное дело.

— По бабам что ли?

— Я что, не понятно выразился? Тебе какое дело?

— Я бы тоже сходил.

— Вот когда витязем станешь, тогда будет другой разговор. А пока делай, что должен. Если с какой-то стати припрётся начальство, кричи. А я — спать.

Гаврюшин вернулся в комнату дежурного, а я остался один в пустом коридоре. Вокруг царил полумрак. Весь этаж освещали несколько тусклых лампочек. Поначалу я немного злился на унтера. «Что это жалкое существо позволяет себе? — вопрошал в моей голове иной. — Он должен быть наказан за свою заносчивость. Мы поглотим его». Но я отогнал эти мысли, и на душе стало спокойнее.

От нечего делать принялся вспоминать детали из прошлой жизни и представлять, как вернусь домой и набью брату морду. Случится ли однажды такое? Вряд ли. Но даже думать об этом было приятно.

Надо было простоять всего четыре часа, а потом меня сменят, и я смогу пойти спать. Но время это, словно мне назло, тянулось невероятно долго. Очень медленно двигалась минутная стрелка на настенных часах.

Вдруг в конце коридора появилась тёмная человеческая фигура. Я подумал, что какой-то курсант вылез из комнаты, хотя и не мог понять, зачем? Фигура двигалась медленно, покачиваясь, словно зомби. Это было очень странно, и я уже решил подойти к нему, спросить, не случилось ли чего.

Внезапно человек рванул с места и помчался прямо на меня.

Я разглядел лицо — странное, жуткое, с уродливыми гипертрофированными чертами. Одежда — белые брюки и рубашку. Очевидно, это была аномалия. Она опять появилась рядом со мной.

Сирена не воет, что очень хорошо. Значит, будет время прикончить существо и забрать энергию.

Мысли проносятся в голове за те считанные секунды, пока существо бежит ко мне. И вот оно совсем рядом. Бью ногой, аномалия падает на пол. Поднимается и разевает огромный рот, полный мелких, острых зубов. Хуком сворачиваю ей челюсть и пробиваю кулаком в живот. Хватаю за руку и бросаю через себя. Мои пальцы стискивают шею монстра. Тот брыкается и пучит глаза, его правая рука внезапно удлиняется и пытается меня ударить. Я ловлю её и крепко-крепко сжимаю, аж до хруста. Аномалия не очень сильна, она никак не может высвободиться и постепенно затихает.

Из комнаты дежурного выскакивает помятый Гаврюшин:

— Князев, что тут, на хрен, происходит?

— Отойди! — я продолжаю душить существо. — Сам справлюсь.

За окнами возопил запоздалый вой сирены, энергоразведка всё-таки проснулась. Гаврюшин бросился в комнату, и вскоре на нашем этаже тоже раздалось противное завывание, а следом — и во всём здании.

Существо перестало дёргаться, но я не опустил его. Надо было поглотить энергию, прежде чем прибегут караульные.

Захлопали двери, из комнат выскочили курсанты, застёгивая на ходу кители. Гаврюшин выбежал с модуляционной винтовкой в руке.

— Отойди! — велел он мне.

Я не торопился выполнять приказ. Вбирал последние крохи энергии, чтобы не оставить ничего.

— Князев, ты меня слышишь? — повторил Гаврюшин. — Отойди, на хрен!

— Есть, — закончив дело, я отпустил шею существа и поднялся. — Готово.

Энергии оказалось всего двадцать девять единиц. До пятнадцатого уровня осталось уже менее сотни. Я ещё раз окинул взглядом дохлое существо. Уродливое лицо, вытаращенные глаза, искривлённый рот со свёрнутой челюстью, невысокий рост, светлые волосы… Не знаю, почему, но у меня возникла ассоциация с младшим братом.

Марина говорила, что мы все оставляем энергетические следы, которые при определённых условиях могут «ожить», превратившись в странных, а порой, жутких существ. Прошлая аномалия была похожа на князя Скуратова, эта чем-то отдалённо напоминала его младшего сына.

— Ты что, аномалию завалил? — Гаврюшин стоял рядом и тоже осматривал труп, который уже начал превращаться в пепел.

— Как видишь, да, — я поправил помявшуюся форму.

— Тогда стой рядом, пока караульные не пришли. Ты знаешь, что это за срань такая?

— Знаю, — кивнул я.

— Не смотри, что она дохлая. Может снова подняться. Если что — сразу души и зови меня.

Я кивнул, хоть и знал, что аномалия больше не поднимется. Энергии-то нет.

Первыми прибежали наши унтер-офицеры, ушедшие гулять после отбоя. Сразу же за ними явились ротный, его заместитель и старшина. Подоспели четыре караульных с модуляционными винтовками и поглотителями — приборами, которые защитники обычно носят на левом предплечье и которые позволяют забирать энергию у иных и аномалий.

Капитан велел всем разойтись по комнатам. Остались только офицеры, караульные, Гаврюшин и я.

— Старший унтер-офицер Гаврюшин, доложи обстановку, — велел капитан.

— Господин капитан, — взводный вытянулся по струнке, — в расположении роты появилась аномалия. Курсант Князев нёс дежурство, он обнаружил и устранил её.

— Курсант Князев, значит? — капитан недоверчиво покосился на меня. — Молодец! Не растерялся. Хвалю. Странно только, что эта пакость прямо у нас на этаже появилась. Она опасна?

— Уже нет, ваше высокоблагородие, — сказал один из караульных с погонами прапорщика. — Энергии нет.

— Как нет?

— Не могу знать, ваше высокоблагородие. Сейчас мы эту тварь вынесем. Пусть на улице разлагается.

— Да-да, делайте. Гаврюшин, это ты энергию поглотил?

— Никак нет, ваше высокоблагородие, — удивлённо ответил унтер. — Я не поглощал энергию. У меня и поглотителя при себе нет.

— Хм, — капитан нахмурился и пошевелил усами. — Ну нет, так нет. Какие-нибудь ещё происшествия были?

— Никак нет, ваше высокоблагородие. Всё спокойно.

Офицеры потоптались ещё немного на этаже, капитан позвонил директору и отчитался о происшествии, а затем все ушли. Испаряющуюся аномалию эвакуировали караульные. В расположении роты снова воцарилась тишина, словно ничего и не произошло. А через полчаса меня сменил второй дневальный, и я отправился спать.

Когда после завтрака я вернулся в общагу, дневальный сообщил, что меня вызывает майор Болховская. Зачем конкретно, не сказал, но это и так было понятно.

Алиса Николаевна ждала меня в своём кабинете, в пристройке ко втором учебному корпусу, в которой располагалась боевая группа. Нашёл быстро. На двери висела зелёная табличка с инициалами, фамилией и должностью.

Я постучался и, получив разрешение, вошёл. Кабинет оказался не слишком большим, но уютным. В углу рос в горшке раскидистый фикус, на стене висела картина с бушующим морем.

За письменным столом с короткой брифинг-приставкой сидела сама Болховская. Рыжие волосы, как обычно, были собраны в пучок на затылке. Она указала на свободный стул:

— Доброе утро, курсант. Присаживайся.

Майор отодвинула клавиатуру и, сцепив руки в замок на столе, уставилась на меня, своими яркими зелёными глазами.

— Здравствуйте, ваше высокоблагородие. Как поживаете? Давно не виделись, — поздоровался я, усаживаясь напротив.