Алексей Герасимов - Констебль с третьего участка

— Осмелюсь доложить, это мистер Доналл О`Хара, художник. Старший инспектор Ланиган просил сопроводить его к Вам, сэр, и передать записку. Вот. — я протянул сложенный вдвое листок.

— Давайте уж мне. Не возражаете, сэр Эндрю? Прелестно. — пробасил мистер Чертилл. — А вы, юноша, входите, не стесняйтесь.

Герцог развернул послание (суперинтендант подошел к нему и прочитал письмо, заглядывая сэру Винстону через плечо) и быстро пробежал его глазами.

— Ага. — комиссар удовлетворенно кивнул и передал бумагу сэру Эндрю. — Всегда был наилучшего мнения о Ваших подчиненных мистер Канингхем, что при таком-то начальнике не сложно. Значит, старый лис Ланиган даже в отсутствие при участке штатного художника смог извернуться? Похвально, похвально. Знаете, давайте не будем утомлять юношу этой канцелярской беготней? Пусть, право, напишет расписку, а деньги я ему выдам сам, прямо тут и сейчас. И, знаете что еще, сэр Эндрю?

Герцог полез в карман, и извлек из него несколько монет.

— Что же, сэр Винстон? — "старик" вопросительно изогнул бровь.

— Вы обратили внимание на совет Ланигана? — комиссар быстро отсчитал своими толстыми, коротенькими, напоминающими сардельки пальцами, пять шиллингов, и положил их на столешницу, остальные же монеты ссыпал обратно в карман. — Мистер О`Хара, я Вас попрошу… Присядьте вон там, у письменных принадлежностей, и напишите расписку, что получили от меня крону за выполненную для полиции Дубровлина работу. Деньги вот они. Так что скажете, сэр Эндрю? Я вот полагаю это наилучшим выходом.

— Склонен согласиться с Вами. — кивнул суперинтендант. — Но согласиться ли он сам?

— А мы уговорим! — мистер Черчилл хрипло хохотнул, и извлек из внутреннего кармана щипчики и сигару. — Мистер О`Хара, что бы Вы сказали, если бы получили от полиции Дубровлина предложение поступить на службу в должности художника криминальных расследований Третьего участка, а?

— Кто? Я?!! — парень вскочил со стула как ужаленный, и поставил на листе, где писал расписку, здоровенную кляксу. — Но, Ваше Эрлство, я еще только студент!

— Ну и прекрасно. — флегматично произнес мистер Канингхем. — Значит у вас взгляд еще свеж и не скован косными догмами, вы будете рисовать так, как оно есть, а не дабы оно вышло покрасивее.

— Вот именно. — подтвердил герцог Данхилл. — К тому же подумайте о том разнообразии сюжетов, которые вы сможете написать. Это же настоящую славу можно обрести, мировую, не побоюсь этого слова, известность, чего на амурах и зефирах не достичь.

— Простите… — юный художник был само недоумение. — Я не совсем…

— Стыдитесь, мистер О`Хара! — воскликнул комиссар, и воздел незажженную сигару вверх, словно указующий перст. — Как Вы можете такого не помнить? С чего началась истинная слава ван Рейна? Да с того, что он нарисовал то, как проводят вскрытие покойника![2] А у вас в качестве натурщиков выступят все криминальные преступления Дубровлина! Истинный художник может о подобном шансе лишь мечтать, а мы вам его предоставляем!

— Черт возьми, а ведь и впрямь… Я еще во время осмотра инспекторами и констеблем места убийства прикидывал, какая выходит шикарная композиция… — он закусил губу, и отчаянно замотал головой, словно отгоняя наваждение. — Вы просто змей-искуситель, эрл Данхилл, но как я совмещу службу с учебой? Надомной и так висит угроза отчисления из-за того, что я курсовой проект никак не закончу, сэр!

— Да это и вовсе проще простого. — дружелюбно усмехнулся комиссар, откусывая щипчиками кончик сигары. — Я напишу письмо Вашему ректору, и он, я убежден, войдет в Ваше положение. Как же ему не дать Вам отсрочку, коли вы исполняете государственные поручения?

— И Ваша служба в полиции навсегда заткнет фонтан красноречия мисс Бурпл. — негромко заметил я.

— Хм, верно. Не имею чести знать, кто эта почтенная дама, но склонен согласиться с констеблем. — мистер Чертилл прикурил сигару от спички и, сквозь клубы дыма выжидающе, с хитрым прищуром, уставился на Доналла О`Хара.

— Ах, да гори оно все огнем! — воскликнул художник. — Почему и нет? Я согласен! Но, у меня будет просьба выдать сегодняшний дагерротип из обители Святой Урсулы мне для пользования. Я нарисую полотно "Осмотр места происшествия"!

— Прекрасно. — произнес сэр Эндрю. — Дагерротип Вам выдадут. Но, кроме расписки, прошу Вас написать и заявление на имя сэра Винстона, он, раз уж здесь, сразу и завизирует. Жалование, правда, всего четыре флорина в день, но через год Вам можно будет повысить классный чин, и жалование до двух, соответственно, крон. А покуда вы пишите, констебль Вильк вкратце введет нас с господином комиссаром в курс дела по сегодняшнему происшествию.

Вновь мне пришлось излагать сегодняшнее свое приключение, и вновь меня слушали с полным вниманием, задавая только уточняющие вопросы. Лишь когда речь зашла о появлении доктора Уоткинса, эрл Данхилл остановил меня жестом, и, откинувшись на спинку кресла, поглядел на мистера Канингхема.

— Тот самый? Который раскрыл убийство в деле о пестрой ленте и расшифровал знаки пляшущих лепреконов, сэр Эндрю? — уточнил он.

— Совершенно точно, сэр Винстон. — подтвердил суперинтендант.

— Хорошо. — кивнул эрл. — Но скверно. Продолжайте, констебль.

Впрочем, продолжать мне было особо и нечего — я быстро поведал о последовавших событиях, удостоился похвалы, и был отпущен. Уже через закрытую дверь до меня донесся голос мистера Чертилла:

— Что ж, мистер О`Хара, через час меня ожидают с докладом Его Величество и Премьер, так что если Вам есть что добавить к словам констебля…

Подслушивать я не стал. Не моя это работа, раскрывать преступления — а свою службу я сегодня уже исполнил.

Спустившись в общий зал я заполнил свой журнал дежурства, сдал его по смене, выслушал напоминание сержанта о том, что завтра мне дежурить по участку, и отбыл домой, в полицейское общежитие, в котором Корона мне, как полисмену, предоставляла бесплатную комнату. Еще полагался кусочек придомового участка для выращивания продуктов, и сарайчик, для разведения кур или кроликов, но их я, за малую плату, уступил своим соседям, чете Донованов. Им с их-то тремя карапузами эта вся свежатинка нужнее, а я лишний фартинг надежнее собственными руками в свободное время сшибить смогу. Кастрюльку там запаять, гвоздей из толстого прутка нарубить и заточить, еще чего по мелочи.

А еще у меня есть увлечение, механические штуковинки с тонким механизмом. Делать у меня их, конечно, не получается, чинить пока тоже не особо успешно выходит, но я стараюсь. Сейчас вот, перекушу после службы, и полчасика уделю ремонту напольных часов с боем. Ходить они у меня уже ходят, пускай и недолго, но вот врут при этом совершенно безбожно. Ничего, я настойчивый, и починю их всенепременно! Рано или поздно.