Андрей Звонков - Дорога на Регалат

— Ты дальше-то куда?

— Не знаю, — сказала Атрелла. — Может, в порту в госпиталь наймусь?

Шармин покачал головой:

— Глупости! Тебе учиться нужно, у тебя талант!

Он вдруг залез куда-то под стол. И достал большой мешок:

— Это тебе.

— Что это?

— Команда собрала, тебе на учебу, за Юргеса. Бери. Тут хватит. Езжай в Продубин — там, я слыхал, медицинский университет, тебе в самый раз.

Атрелла покраснела:

— Мы ж договаривались, что я лечу за провоз. Это нечестно, я не возьму.

— Ты со мной договаривалась, я договор выполнил, а это деньги команды, так что с ними и объясняйся. Только я не советую отказываться, — Шармин очень серьезно покачал пальцем, — обидишь.

Атрелла растерянно смотрела на мешок.

— Что ж мне с ними делать?

— В каком смысле?

— Тяжелый, — жалобно сказала девушка.

— Ну, до банка тебе его донести помогут, а там положишь в рост, и с векселем покатишь в Продубин, оставь только себе на проезд.

Она посмотрела опять на мешок, который и сильный Шармин поднял не без труда.

— А сколько там?

— Триста литов! Ребята скинулись по десятке.

— Это слишком! Это очень много!

— По труду и уважение, — сказал Шармин, — отставить споры. Ты еще жизни не знаешь. Думаешь, моряку ногу на место присобачила — эка невидаль!? Ты его семью спасла! Ему жизнь сохранила. Ты думаешь, это все просто так? Поверь, моряки денежкам счет знают, они — эти литы — потом и кровью заработаны. Бери и цени!

"Нарвал" пришвартовался под разгрузку в темноте, не дожидаясь следующего дня. Банки в порту работали круглосуточно, и довольная Атрелла спрятала вексель на триста литов в сумку. Заодно она узнала, что на рассвете отправляется междугородный транспорт в Продубин, и дорога стоит — ого! — целых пять литов. Паровой междугородный транспорт — это не норскапский дилижанс, это целый трехэтажный дом на колесах. В транспортной конторе Атрелле сказали:

— Если хотите подешевле, в вашей комнате будет еще один пассажир, — она согласилась и подписала проездные документы. Ничего, всего пять дней в тесноте, да не в обиде.

Она думала, что попрощается только с Шарминым и вахтенным, но оказалось, что вся команда встала парадом у трапа. Перецеловались, и она счастливая сошла на берег. Это ж так здорово, когда тебя любят!

Глава 6

Город-порт Кренг — один из старейших в Рипене и крупнейший торговый порт. Атрелла была уверена, что все порты похожи один на другой. После Ганевола она ожидала чего-то похожего и тут. Однако Кренг поразил ее размерами, обилием пришвартованных и стоящих на рейде судов. Много кораблей стояли не у самого города, а у острова в трех километрах от материка. Остров этот назывался Карантинным. И главной его задачей было не пропустить на материк какую-нибудь болезнь.

Через него должны были проходить все корабли, которые впервые прибыли в Кренг или у которых окончился срок действия карантинного паспорта. Впрочем, многое зависело от того, откуда прибыло то или иное судно. Некоторые разгружались прямо там — на острове, хотя это было менее выгодно, чем в самом Кренге.

У "Нарвала" все документы были в порядке, потому под разгрузку он встал в самом порту, растолкав другие суда.

Атрелла помахала команде с берега рукой, попрощалась со старичком "Нарвалом" и, зажав в руке оформленные еще ночью проездные документы, отправилась на окраину города, где находился вокзал паровых транспортов. Архитектура Кренга, сохранившаяся еще с древних времен королевства, сильно отличалась от приземленной норскапской. Дома в Кренге все были высокие, многоэтажные, окна большие и светлые. Много закругленных углов, крыши домов сферические или состоящие из множества сфер.

Транспорт до Продубина — гостиница на паровом ходу. Атрелла подошла к ней. Длинный дом в три этажа с круглой крышей, сквозь которую торчали трубы, стоял на идеально ровной и прямой дороге. Девушка обошла транспорт по кругу в поисках входа, обнаружила две водительских кабины. Одну спереди, а другую сзади. И догадалась: транспорт не разворачивается. Дойдя до конца, он выгружает пассажиров и отправляется обратно, просто водители переходят в заднюю кабину, которая становится передней.

Вход обнаружился точно посередине, вместе с очередью. Посадка уже давно шла. Атрелла пристроилась в хвост и, когда подошла ее очередь, протянула контролеру оплаченные документы до Продубина. Тот сказал:

— Ваш спутник уже в комнате. Второй этаж, номер тринадцать.

Предвкушая интересное знакомство и заранее настраиваясь на весело-дружелюбный лад, путешественница поднялась на второй этаж и вприпрыжку побежала по длинному коридору в поисках тринадцатого номера. Дверь была открыта. Она влетела в комнату со словами:

— Доброго утра!

Навстречу ей высунулась долговязая фигура с длиннющими руками и вся в складку, от лба и глаз до пальцев. Гендер?! Такой подлости от жизни Атрелла не ожидала. Пять дней делить с ним одно жилье? Слушать его сентенции о прекрасном, страдания о невыносимости жизни в своем теле и рассуждения о том, как безвкусны люди? Она решила уже бежать обратно к контролеру, чтоб сменить номер, но гендер сказал:

— Доброго утра, милая девочка. Я не доставлю тебе неудобств, — и… замолчал!

Атрелла удивилась. Гендеры так коротко не говорят. Это был какой-то неправильный гендер.

Она замерла в дверях и спросила:

— А почему вы решили, что я боюсь, будто вы доставите неудобства?

Судя по лицу, этому гендеру было далеко за тысячу лет. Он полулежал на диванчике, потому что сидеть не получалось.

— Мы всем доставляем неудобства. Такая порода, — гендер попытался улыбнуться.

Атрелла продолжала изучать старика. Ни крашеных волос, ни колечек в ушах, ни разноцветных одежд. Какой-то древний, как и сам гендер, серый балахон. Голова почти лишена волос, зато обильно усыпана бледно-коричневыми родинками. Это действительно неправильный гендер. Редкий. Пожалуй, с ним может быть даже интересно. Как он лихо вычислил, что она прибыла с севера! Она прошла к свободному диванчику.

— А вы не храпите? — спросила не столько потому, что действительно опасалась храпа, сколько для того, чтоб хоть что-нибудь спросить, поддержать разговор.

Гендер опять попытался улыбнуться, морщины на лице раздвинулись, и Атрелла догадалась — он улыбается.

— Бессонница — удел стариков, — он поерзал ногами, пытаясь приподняться. — Может быть, познакомимся? Меня зовут Ирваниэль Валехо.

Поразительно, он не назвал клана.

— Атрелла Орзмунд, — сказала девушка, — а из какого вы клана?