Наталья Шнейдер - Между прошлым и будущим

— Потому что мне придется использовать методы, которые тебе не понравятся. А если заговоришь по-хорошему, я тебя отпущу, как только удостоверюсь в том, что не врешь.

— Ты что, совсем за дуру меня держишь? — я так возмутилась, что снова забыла о том, что не надо его злить. — Как только я выложу то, что вас интересует, я — труп. Ну, может быть, подождете, пока не "удостоверитесь".

И как только они поймут, что кода я не знаю, я — труп. А они поймут, особенно если возьмутся за дело всерьез. Короче, я труп при любом раскладе, причем умирать будет… неприятно. Плохо. Очень плохо. Тот, внутри черепушки, снова завыл, и, признаться, я едва не начала ему вторить. Внутри медленно свернулся ледяной узел, и перестало хватать воздуха. Как же здесь холодно…

— Для начала я отдам тебя своим людям. Здесь, знаешь ли, нет женщин. — Его рука переместилась вниз живота и я едва удержалась от того, чтобы заехать коленом, благо ноги не привязаны. — Или сперва попробовать самому?

— Не надо! — я все-таки завыла.

— Здесь я решаю, что надо, а что нет. И прекрати скулить.

Я честно попробовала. Не получилось.

— Боишься, сучка? — почти ласково протянул он. — Ну так говори!

— Не знаю… — простонала я. Нет, в самом деле, скажи мне папочка код доступа, я бы выложила его им, не секунды не колеблясь. Лучше сдохнуть быстро, чем… Но ведь не поверит, хоть соловьем заливайся, не поверит. Придумать цифры? Это даст отсрочку, а что будет, когда они убедятся, что я вру? Поживем-увидим?

— Ну как хочешь, сама напросилась. — Он взялся за штаны.

— Нет!

— Прекратите! — громкоговоритель рявкнул так, что я подскочила. — Немедленно ко мне!

Бесшумно закрылась дверь. Почти одновременно разомкнулись наручники — или что там держало — и я сползла по стене, не переставая всхлипывать.

— Прошу прощения, леди. — Голос из динамика был мягче новой фланели. Где же я его слышала? — Мои подчиненные иногда перегибают палку.

Да уж. Я хихикнула, отнюдь не оттого, что было весело, тут же икнула, и съежилась на полу. Они тут тотально энергию экономят, что ли — устроить такой морозильник.

— Разрешите представиться, леди. Я президент Соединенных Штатов Америки.

— Ээээ… — Так вот откуда я знаю этот голос! От роботов, заполонивших пустошь. Бравурные марши вперемешку с напыщенными фразами о великом будущем Америки, к которому мы непременно придем под управлением твердой руки Анклава и главы его, президента соединенных штатов. Помнится, когда я впервые его услышала, на ум пришло когда-то прочитанное "ну и хрень же несет, поносник" — и более точного определения я тогда подобрать не смогла.

— Очень приятно. — Выдавила я наконец. Врать, может быть, и нехорошо, но сказать правду, мол, как же вы меня достали — пожалуй, чревато, а я еще не дошла до стадии "нечего терять, так что расслабься и получай удовольствие".

— Взаимно, леди. Для меня большая честь знакомство с вами.

Приехали. Никогда не доводилось вести светские беседы в абсолютно голом виде. Впечатления, надо сказать, непередаваемые. Но что ему нужно? Или они просто разыгрывают старую как мир пьесу про доброго и злого полицейского?

— Леди, ваша одежда в шкафу у стены. Я был бы очень рад, если бы вы проследовали в мой кабинет, где мы могли бы пообщаться без свидетелей.

Моя одежда! Я распахнула дверцы, не слишком вслушиваясь в то, что он там несет. Комбинезон, броня… оружие? Все мое оружие, включая изрядный боезапас. Этот президент что, совсем ума лишился? Оружие… я схватила винтовку, на время даже забыв о собственной наготе. Это меняет дело. Я бы сказала, очень меняет.

Но в чем подвох?

Одеваться, не выпуская из рук оружие — занятие то еще. Но расстаться с ней не было сил — и плевать, что в прошлый раз все навешенное на меня не помогло. Наконец, я все же заставила себя закинуть винтовку за спину. Достала гранату, предварительно нырнув поглубже в шкаф — уж туда-то они вряд ли засунули камеры — выдернула чеку, зажав в ладони. Добрые, старые гранаты, взрывающиеся не по таймеру. Ухмыльнулась — вот теперь все будет в порядке. Попробуют снова пустить газ или еще какой хитрый способ — получат большой бадабум. Может, и есть люди, готовые испить чашу жизни до дна, какой бы горькой она не была — но я не из того теста. Еще четверть часа назад я полагала, что главное — выжить, цена не имеет значения. Я ошибалась.

— Господин президент, полагаю, ваши люди, увидев меня при оружии и без сопровождения, могут сделать неверные выводы. Не хотелось бы, чтобы меня подстрелили по дороге в ваш кабинет.

— Действительно. Сейчас.

Вошедший солдат то ли не умел ничему удивляться, то ли был подробно проинструктирован. По крайней мере, его не возмутило ни то, что я вооружена до зубов, ни руки в карманах (ну не тащить же взведенную гранату у всех на виду?). Дурдом. Интересно, у них всегда такой бардак или только по большим праздникам?

Меня довели до одной из дверей в стене, втолкнули внутрь и оставили одну. Я огляделась. Гладкий пластик стен, никакой мебели, компьютерный терминал. Никого. Единственная дверь — та, через которую я вошла. Скорее всего, камеры в стенах, ну не настолько же они спятили, чтобы оставить меня без присмотра. Хотя… Захотелось ритмично постучать головой о стену — может, хоть так начну понимать, что, собственно, происходит? И еще никак не получалось согреться, несмотря на одежду, бронежилет и шлем.

— Раз видеть вас, леди.

Вздрогнув, я огляделась. Звук шел со стороны компьютера. Я шагнула ближе:

— Господин президент?

— Слушаю вас.

— Прошу прощения, но стоило ли вести меня сюда, если говорить мы все равно будем через компьютер?

— Вы не поняли, леди. Я и есть компьютер. Вы называете это "искусственный интеллект".

Я открыла рот. Медленно закрыла. А может быть, все куда проще: нанюхалась газку, там, когда меня отловили. Теперь вот мерещится всякое. Или…

— Это розыгрыш? Поверьте, вам незачем морочить мне голову, и без того, эээ… готова к сотрудничеству.

Правильно было бы сказать "напугана до полусмерти" и "попрощалась с остатками собственного достоинства". Как же мало мне, оказывается, надо.

— Леди, поверьте, это не розыгрыш. По слухам, вы получили хорошее образование: неужели вы не слышали о довоенных разработках в области искусственного интеллекта?

Слышала, как не слышать. Только результаты если и были, наверняка засекретили, на то они и военные разработки. Но черт, если у них получилось, не хотела бы я оказаться на месте тех компьютеров. Понять, что ты превосходишь человека в скорости и эффективности мышления и одновременно с тем — что ты всего лишь имущество человека. Я бы рехнулась. Или устроила бы человечеству какую-нибудь колоссальную пакость, по возможности — так, чтобы с гарантией угробить и себя. Потому что это — даже не рабство, это стократ хуже.