Дмитрий Жуков - Путь сквозь жизнь (СИ)

Ознакомительный фрагмент

— Спасибо тебе, Касилия. Если бы не ты, то… — Джутаро не закончил свою мысль.

— Не стоит. Теперь все позади. Хотя рабство, — Касилия тяжело вздохнула и продолжила. — Это ужасно. В этом я смогла убедиться, побывав на невольничьем рынке. И леча твои раны.

Немного помолчали. Затем Касилия спросила:

— Мама много рассказывала об отце. Ты очень похож на него. Я хотела бы узнать о вашей жизни.

Джутаро печально улыбнулся и ответил:

— Много придется рассказывать. Хотя моя прошлая жизнь кажется мне теперь каким-то сном, который случился будто бы и не со мной. Но разве наша мать не дожидается нашего возвращения? — поинтересовался Джутаро.

— Это ее остров. Здесь вся магия подчиняется ей. Нам придется совершить путешествие не с помощью портала. Однако не беспокойся, единороги позаботятся о том, чтобы наше путешествие не было столь утомительным. Кстати, нам пора, — с этими словами Касилия запрыгнула на единорога и помчалась, словно ветер.

Единорог Джутаро напомнил ему своим ржанием, что им тоже пора выдвигаться в путь.

— Да, отец. Много же тайн ты хранил все эти годы. Что-то подсказывает мне, что пришло время мне узнать всю правду. И почему же мне кажется, что не все придется мне по душе? — Джутаро посмотрел в глаза своему единорогу. Огромные черные глаза белоснежного красавца, а это был самец, таинственно сияли в свете взошедшей луны. Джутаро вскочил на своего единорога и помчался вслед за Касилией по песчаному берегу, крепко держась за гриву своего скакуна.

Глава 3

Джутаро исчез. Светлячок, что вел его в это скрытое от посторонних глаз место, исчез вместе с ним. Гладь маленького озера вновь стала прежней, нетронутой и безмятежной. Тьма по-хозяйски окутала это место, а лес, казалось, спокойно вздохнул. Хаос, ворвавшийся и потревоживший покой, удалился столь же поспешно, как и само его неожиданное появление.

На другом конце света, известном как остров Эмрам, вода забурлила и запенилась. В самом центре глубокого озера с ревом и фырканьем вылезло огромное черное чудище. Весь мокрый Джутаро выбрался на берег. Его спутник, волшебный светлячок, разросся до небывалых размеров — иллюзия, вызванная концентрацией ауры. Сияние, излучаемое аурой, напоминало калейдоскоп ярких цветов и переливающегося всевозможными оттенками драгоценного камня. Оттенки задвигались и заиграли, словно живые, и рассеялись сонмом бабочек столь же ярких цветов и непредсказуемых оттенков. Перед Джутаро стояла Касилия. Джутаро угрюмо посмотрел на сестру. Рыжеволосая чародейка как всегда была в хорошем настроении и улыбалась ему. Она рассмеялась тому, как смешно выглядел ее брат.

— Скажи, Касилия, ты, наверное, даже во сне улыбаешься? — поинтересовался Джутаро.

— А что, есть повод печалиться? — вопросом на вопрос ответила весело Касилия.

— Зачем вы меня призвали? Мало того, что пришлось всполошить весь лес этой гонкой, так ты еще и искупать меня решила? — проворчал гигант. В его голосе слышалось непростое недовольство и раздражение. Джутаро ответил на призыв, но без особого энтузиазма. Касилия поняла, что радость встречи испытывает лишь она одна. Когда-то, много лет назад, Джутаро был другим: он был нежным братом и другом. Что же с ним стало? Была ли в том действительно вина ее матери и ее самой?

— Она хочет видеть тебя, — ответила чародейка. Речь шла о Эмрам. Касилия редко называла Эмрам матерью в присутствии Джутаро. Лучше было бы сказать — никогда! На это были особые причины. Счастливого воссоединения семьи, к несчастью, не произошло. Варварская сущность Джутаро не позволяла ему принять те вещи, которые Эмрам и Касилия пытались внушить ему.

Касилия продолжила, видя, как ярость закипает во взгляде брата, и поспешила предупредить эту вспышку гнева, убедив Джутаро не начинать ссору:

— И она сказала, что это важно. Прошу тебя, не спорь. Все должно было быть не так. Поверь, я этого не хотела… И она тоже… Ты винишь нас. Что ж, вполне справедливо, но ты не знаешь и не понимаешь многих вещей, — лицо Касилии изменилось, когда в ответ на эти слова Джутаро лишь презрительно хмыкнул. Теперь чародейка стала печальна, словно самый хмурый осенний день. Касилия надеялась, что их маленькая игра в догонялки поможет Джутаро позабыть всю грусть и печаль, все разногласия и все непонимание, которые мешали им снова стать семьей. И Касилия верила в это искренне. Хотела верить даже сейчас, несмотря на всю отчужденность брата.

— Ну что ж, раз ты перестала улыбаться, значит и впрямь что-то важное, — ответил Джутаро безразлично, но это безразличие было лишь внешним. Глубоко внутри он боролся сам с собой: звериные инстинкты противостояли человеческим чувствам.

Внезапно в землю ударила молния, словно предупреждая о чем-то Джутаро и Касилию. В небе пророкотало. Где-то вдалеке глухо ответила надвигающаяся в сторону острова гроза. На острове Эмрам погода менялась в зависимости от настроения хозяйки этих мест. Остров величайшей волшебницы давно стал местом, в которое никто просто так не попадал: для одних это была судьба, для других — предназначение, для третьих — рок. Одним словом — таинственный остров, затерявшийся посреди гигантского океана воды, времени и памяти.

Каскад молний вновь обрушился на берег озера, образовав столб света. Подул сильный ветер, поднявший тучи песка и пыли. Когда же все утихло, перед Джутаро и Касилией стояла их мать. Эмрам обратилась к Джутаро, не тратя время на приветствие, которое теперь и впрямь казалось лишним. Волшебница не стала бы заискивать перед собственным сыном. К тому же она хотела ему помочь, но Джутаро вел себя, как мальчишка.

— Да, Джутаро. Это действительно важно и твое снисхождение здесь неуместно. Особенно в отношении меня и Касилии. Именно потому я сама и явилась к вам обоим, догадываясь, что вы не станете торопиться. А между тем времени у нас мало.

Эмрам как всегда выглядела величественно. Глядя на нее и Касилию, можно было подумать, что они сестры-близнецы. Лишь только глаза у Эмрам были неопределенного цвета — ночью при свете луны одни, днем при свете солнца — другие, когда шла гроза, казалось, что именно эти глаза заставляют небо рокотать, а тучи извергать молнии.

Какое-то время мать и сын лишь молча смотрели друг другу в глаза. Что они видели во взглядах друг друга? Что хотели понять? Какие тайны пытались разгадать? Что пытались скрыть? Касилия взволнованно переводила взгляд с Джутаро на Эмрам. Она молилась не зная кому и зачем, но зная, как страдала и страдает Эмрам. Дочь разделяла боль матери. К несчастью, в самом прямом смысле Касилия преумножала эту боль, даже не ведая о том.