Татьяна Форш - Корона всевластья

– О! Мы уже даже успели поссориться? Какое бурное развитие отношений. – Держась за затылок, я поднялся, невольно бросил взгляд на себя (слава богу, одетый) и огляделся: маленькая светлая комнатка, где, кроме довольно мягкого ковра, на котором я сидел, и парочки картин, ничего не было. Мама дорогая, где это я? В какой приют для эстетствующих нищих меня занесло? – Где мы?

– Это уже второй вопрос. – Девчонка решительно придвинулась ближе и нежно обхватила руками мою голову.

Я замер, наслаждаясь мягкой прохладой ее ладошек. Боль, неохотно поворочавшись, вдруг стремительно начала стихать, наполняя голову легкостью и четкостью мыслей, но! Я по-прежнему чувствовал, что в мозаике моей памяти не хватает довольно большого фрагмента.

– Полегчало?

Я неуверенно кивнул:

– Относительно. Только все равно не помню эту ночь. Не просветишь?

Девчонка улыбнулась.

– С радостью! – И врезала мне такую пощечину, что я отшатнулся к стене, а в следующую секунду, едва не рыча от ярости, придавил ее к дощатому полу.

– Я, кажется, тебе уже говорил, что это не метод общения со мной? Не хочешь нарваться на крупные неприятности, лучше так больше не делай!

– Идиот, это для того, чтобы ты все вспомнил! – наконец устав вырываться, яростно прошипела она мне в лицо и, смерив убийственным взглядом, неохотно объяснила: – Это магия Лазури. Называется «Оплеуха памяти» и применяется в основном для увещевания смертных.

Хм, действительно. Мозаика вчерашней ночи сложилась до последнего пазла, но, как выяснилось, в ней не было ничего такого, что могло бы оправдать затрещину.

Продолжая удерживать девчонку одной рукой, я выразительно потер горящую щеку.

– Хм, как оказалось, я был прав! Никаких обещаний я тебе не давал. Более того, послал тебя подальше и лег спать. Какую магию применить мне, чтобы узнать, куда ты меня дела и почему мне так х… не подумай, что хорошо!

– Возможно, это твоя реакция на мое силовое воздействие. – На мгновение мне даже показалось, что в глазах девчонки промелькнула вина. – И вообще! Не надо было пренебрегать советами собственного ангела и не надо было меня злить! И запомни! Не станешь помогать по-хорошему – усыплю и прикую наручниками к батарее там, где тебя никто не найдет, пока не исчезнет угроза для твоей жизни и моей карьеры!

– Нет, Лайла! – Коротко хлопнула дверь, и сзади послышался зазвеневший колокольчиком голосок. – Ты этого не сделаешь. Правило второе Свода законов для хранителей: любое воздействие на человека даже для его блага – запрещено! Мы можем только объяснять. Выбирать они должны сами.

Лайла? Хм, красивое имя.

Я перекатился на пол, давая свободу мрачно сопящей девице, и сел, внимательно разглядывая стоявшую у двери незнакомку. Рыжая как огонек, в ореоле коротких кудряшек она была похожа на только что распустившийся одуванчик.

– А тебя не учили стучаться? – Лайла одним рывком поднялась ей навстречу. – И кто тебя просил называть меня по имени? Разве ты не знаешь, что в присутствии незнакомцев это строго запрещено?

– Ой. – Ни одно из этих обвинений девушку не смутило. Мило улыбнувшись мне, она заговорщицки подмигнула подруге. – А мне показалось, что вы знакомы. Даже очень хорошо.

– Дара, да ты… ты… – Лайла возмущенно посопела и, смерив подругу испепеляющим взглядом, пригрозила: – Я с тобой потом поговорю, а сейчас нам надо идти! У меня срочное дело к учителю!

– Гаврилий на три дня увел свою новую группу в Инквизель, знакомить ангелочков с развоплощением души пожелавшего этого небожителя. Может, подождете?

– У меня нет трех дней! – Девчонка нервно покусала губы и обернулась ко мне. Я уже поднялся и стоял, благоразумно не вмешиваясь в их спор. – Тар, а когда по земным меркам должен вернуться с работы Макс?

Я пожал плечами и задумался, прикидывая.

– Где-то через сутки. А что значит «по земным»? И вообще, где мы?

Словно не услышав мои вопросы, Лайла как ни в чем не бывало продолжила разговор с подругой:

– Дара, у тебя есть переход?

– Лайла, откуда у адептки школы ангелов – переход?

– Тогда одолжи мне шестикрыла!

– Бери, только надо об этом спросить его самого, а то завезет в такие райские кущи, и за неделю не выберетесь! – Девушка ехидно фыркнула, словно готовя нам превеликую пакость, и, поманив пальцем, вышла за дверь.

– Значит, так! – Лайла дождалась, когда за ней захлопнется дверь, обернулась ко мне и приглушенно заговорила: – Мы в Лазури. По-вашему – в раю. И у нас очень мало времени. От тебя требуется молчать и открывать рот только тогда, когда у тебя что-то спросят. Ясно?

– А кто эта рыженькая? Твоя подруга? Познакомишь? – Я едва сдержал смех, глядя, как возмущенно вытягивается личико моего… тьфу, моей… в общем, Лайлы.

– Ха! Чтобы я добровольно призналась своей соседке, что мне в подопечные достался такой мерзкий тип? – Обидно фыркнув, она прошла к двери и приказала: – Спускайся вниз и не заставляй меня ждать!

Я полюбовался на грохнувшую дверь.Мерзкий тип?Хм, кажется, девочка, ты даже не догадываешься, что это такое.ЛайлаЯ захлопнула дверь в келью и, миновав коридор, вышла из дома. На улице меня ждал маленький, умытый летним дождем сад и подруга, что-то внимательно разглядывающая в небе.

– Дара, почему ты…

– Ч-ш-ш! – Не отрываясь от изучения парящих в яркой сини облаков, она выразительно приложила палец к губам и шепотом добавила: – Улетел! Гад. Как только услышал, что надо немного поработать, – сразу улетел!

– Вернется? – Я с опаской тоже уставилась в небо. От этих летучих зверюг всего можно ожидать.

– А куда он денется? – хмыкнула подруга. – Попробует только не исполнить мой приказ, его Васиэль вмиг за непослушание или к Кириллию в табун вернет, или на Землю отправит, а он этого ох как боится!

– Вообще не пойму, зачем ты его взяла? Он же только жрет и… спит! Вон все клумбы уничтожил! А нам это жилье, между прочим, еще школе надо возвращать!

– Во-первых, он – моя практика. В отличие от тебя я еще не окончила курс теории, чтобы рассчитывать получить на практическое задание душу. А во-вторых, – она хитро сощурилась, – признавайся, кто этот смертный?

– Э-э-э, он… ну-у…

– Твой подопечный?! – Дара хоть и была меня на полстолетия младше, но как никто другой умела вычленить правду из моих красноречивых словоблудий. – Обалдеть! Такой красавчик! Знаешь, я тебе по-доброму завидую. Такого подопечного можно искренне любить и охотно ему помогать, а то попадется какой-нибудь… А ты его береги…

– Дарайя! – Ха, мало того что говорит о чем не знает, так еще и громко! – Он просто мой подопечный! Я должна ему помогать, потому что иначе не получу крылья! К тому же ты заблуждаешься. Красивый облик еще ничего не значит! Если бы ты знала, какие бесы живут в его душе! Он неспособен сострадать, неспособен любить! Он… он…