Бояринъ из куна-чакры – 2 - Владимир Борисович Журавлев

как в инструктора летит стремительная, еле заметная иголка. Молодец Риманте, одна поступила правильно! Только это вряд ли поможет, маги весьма устойчивы к ядам.

А я бросаюсь к Марике. Основной удар достался ей, и теперь она лежит на щербатом полу изломанной куклой. Совсем как в недавнем видении. Только крови нет.

Э, извиняюсь, был неправ. Яды Мишель, оказывается, достают и магов. Инструктор бледнеет, качается и на подгибающихся ногах бредет к выходу из зала. Сейчас он вряд ли что-то соображает, и надо бы добить, но… свидетели. Против меня — все подготовишки охотные свидетели. Так и скажут — убил после окончания учебной схватки. А то, что в схватке маг в ранге Мастера швырялся смертельными заклинаниями — об этом можно и умолчать, это никому не интересно.

Вика и Лика шевелятся, пытаются подняться на ноги. Близняшки им энергично помогают, Риманте бестолково крутится под ногами и всем мешает, как истинная кошка. А я поднимаю Марику на руки и на всей возможной скорости тащу к выходу из академии, не стесняясь помогать себе левитирующим заклинанием. Мне самому хреново после боя, да еще костлявую девицу под два метра ростом тащить — не до приличий! На полпути встречаются работники из медблока — просто отталкиваю их и бегу дальше.

Прихожу в себя в лимузине князя Кирилла. Надо же, княжны Меньшиковы уже здесь. Значит, они и вызвали. Быстро соображают девочки, быстро и правильно, умницы. Князь сам сидит за рулем. Скотина предательская.

— Можешь не гнать, — хмуро предупреждаю я. — Не настолько она плоха.

И снимаю невидимые Когти с шеи девушки.

Марика слабо шевелится и пытается заявить что-то насчет того, что с ней все в порядке и она сама.

— Лежи! — морщусь я. — Дать бы тебе по шее, да Риманте жалко, ей и так тебе два перелома лечить.

— Рой! — не выдерживают княжны Меньшиковы и начинают протестовать на два голосочка:

— Свинья ты неблагодарная! Марика спасла тебя! Закрыла собой! Там как взорвалось — мы чуть со страху не умерли! А она грудью!..

— Не врите, — устало огрызаюсь я. — Где вы нашли у Марики грудь?

— Рой!!!

А осмелели княжны. Быстро они в нашем семействе освоились. Уже голосочки повышают. Особенно Мариэтта. Даже князь Кирилл удивлен. Ведет машину аккуратно, не отвлекается, но через зеркало поглядывает на княжон как-то недоверчиво, словно не верит, они ли это. А женщины — они такие. Только дай волю, и начинается.

Что-то мне плохо. Перегрузки на рывке были, как у космонавтов прошлого. Но они лежали в специальных креслах, а я бежал. Блин. Плохо, но воспитательную работу больше проводить некому.

— Кто-то еще считает, что телохранительницы сделали все правильно и вообще героини?

Княжны Меньшиковы яростно сверкают глазенками, но они уже высказались и теперь молчат. Все же дворянская культура — это культура. Вещь, ценная сама по себе. Не позволяющая скатываться до разборок базарных баб.

Жду реакции. Но Риманте всецело занята Марикой, и ее выбор я одобряю. Сегодня у меня вообще к кошке нет претензий, она единственная все делает правильно. Ясмина же и близняшки словно онемели. Не понял. Испугались, что ли? Ну… когда в трех метрах взрывается огненный шар мастерского уровня, способный спалить все как раз в радиусе этих трех метров, то, наверно… но я же поставил защиту? Ах да, ее никто, кроме меня, видеть пока что не способен… Что, действительно испугались до онемения⁈ Так это же здорово! Доеду до дома в благостной тишине. Еще бы покушать чего! Схватки, даже скоротечные, забирают прорву энергии, и жрать охота до резей в желудке. Так охота, что уже с интересом поглядываю на Мариэтту, она в девчоночьей компании самая аппетитная.

— Рой, наверно, мы тупые, — виновато говорит Вика. — Объясни, в чем мы неправы.

— Вы мне уничтожили работу двух дней! — снова начинаю раздражаться я. — Полностью! Всего лишь своим ничегонеделанием!

— Рой, да мы же…

— Стоп. Вы же…. Ладно, потом расскажу, кто вы. Представьте, что в академию заходит князь Кирилл в сопровождении телохранителей. Что бы сделали его бойцы, услышав вальяжное «стоять»?

— Ага, им скажешь! — ежится Вика. — Кости поломают!

Я молчу. Если и сейчас не сообразят, в чем лопухнулись — выгоню. Лучше совсем без охраны, чем с дурами. Дураки в ближнем окружении опасней любого врага.

— Мы испугались, — еле слышно признается Вика. — Наверно, мы не годимся в телохранительницы. Найми на наше место бойцов князя Кирилла…

— У меня нет бойцов, которым я доверяю, — вздыхаю я. — Только вы. Да Риманте. Но кошка как раз все сделала правильно и, наверно, спасла ситуацию. Вариант, когда мы громко заявили о себе, а потом позорно сбежали с раненой на руках, для нас равен катастрофе. Вариант, когда перед этим нападавший Мастер Огня уполз на карачках, а трех Учеников сдали в медблок, уже дает некоторую надежду на уважение от студентов… Риммочка, чем ты в него запулила? Надеюсь, он сдохнет в корчах?

— У Мишель не было смертельных ядов, — с искренним огорчением вздыхает девочка. — А бросила… слабительным. Оно организмом не воспринимается как отравление, это же наоборот естественная защита от ядов в желудке. Но он быстро придет в себя. Примерно за час. Смотря что и сколько с утра ел.

Мне плохо, но я все же нахожу силы улыбнуться. Молодчина кошка. Если я правильно просчитал ситуацию, этот очень непростой для себя час Мастер проведет в объяснениях перед агентом Третьего тайного отдела.

— Девочки, у нас нет другого пути, — тихо, но очень настойчиво втолковываю я. — Только вперед. Риманте тоже было страшно, когда она шла на мага с пистолетом за спиной — но она же справилась. Справляйтесь и вы. Потому что иначе — это путь вниз. А внизу нет места для гордости и чести, без которых жизнь — уже не жизнь. Мама Вера предпочла выбрать реку, чем кланяться поганым Меньшиковым…

Князь Кирилл возмущенно кашляет.

— Не подавись. Я прекрасно помню, кто приказал выписать огромный штраф бедной семье за пожар, который не мы устроили.

— Говнюк злопамятный, — бурчит князь Кирилл.

— Сволочь клановая, — не остаюсь в долгу я. — Не понимаю, что в тебе мама нашла…

Вот так в милых беседах и доезжаем до дома. Девчонки слушают с раскрытыми ртами. Ничего, им полезно. Пусть убедятся, что князья — обычные и