Наталья Мазуркевич - Эльфийский для начинающих

Ознакомительный фрагмент

— Если бы, — протянула я. — Моя плюшка от родного деканата нашла меня на первой странице. Так что до остальных я не добралась: стала правила читать, искала, почему со мной так обошлись.

— Обошлись-то, да, некрасиво, но ты лучше об этом молчи, — понизив голос, сообщил мне Маркус. Мы как раз начали проходить жилые этажи, ибо до лестницы начали долетать разнообразные звуки, от стонов до гневных тирад. Жизнь бурлила, била ключом, брала молоток и закрепляла материал.

— Почему? — недоуменно переспросила я.

К третьему этажу Маркус начал сдавать. Темп ходьбы замедлился, дыхание сорвалось, на лице появились явные следы неудовольствия, сдобренные потом на висках.

— Да потому что для многих — это предел мечтаний, — хмыкнул парень. — Эльфоведы у нас в приоритете. Лучше только драконоведы и боевые маги. Но в драконоведы берут только с процентом драконьей крови, а в боевые — при наличии сильного дара. У большей части местного дворянства ни того ни другого не наблюдается, а эльфы… Кто не мечтал попасть к ним в леса, вкусить божественного нектара их пивоварен, познать неопытную красу эльфиечек…

Я подавилась и с удивлением, как будто увидела душевнобольного без сопровождения, воззрилась на Маркуса. Но он, казалось, был серьезен, как никогда. Мечтательная улыбка блуждала по его лицу, а руки очерчивали в воздухе малопривлекательный на деле силуэт. Да, до скульптора Маркус при всем своем красноречии не дотягивал. Позволь ему кто-нибудь из богов статую идеальной девушки лепить — оказался бы до глубины своей божественной души потрясен вкусами несчастного адепта.

— Маркус, а ты уверен в своих словах? — осторожно поинтересовалась я, обогнала парня на пару ступенек и проверила, нет ли температуры.

— Разумеется! Те, кто уже был на практике в Аори, лесах то есть, в один голос утверждают, что все описанное правда и им жаль, что у них это благословенное время уже кончилось.

— Ма-арк, — протянула я. — А давай логически порассуждаем?

— О чем? — недовольно хмыкнул парень, вырываясь вперед, но разворачиваясь ко мне лицом. — Все именно так и есть.

— Думаешь? А эльфы, они тоже такие благородные, первую любовь свою среди убогих человечек ищут, спать ночами не могут — стихи пишут и на луну воют?

— Тари, прости, конечно, но то, что ты говоришь, — бред чистой воды.

— Именно! — я нравоучительно подняла палец вверх. — Это ты понимаешь. Но если про эльфов врут, неужели с эльфийками дело обстоит иначе?

Маркус задумался, мучительно и страстно. Лицо его сначала покраснело, потом побагровело, а после и вовсе побледнело. Разве что легкая прозелень радовала глаз на этом белом холсте прозревшей физиономии студента.

— Гады! — с чувством выдал он. — Ничего святого для них нет. А я как дурак повелся…

— Ну, допустим, не как дурак, — успокоила я соратника. — Просто ты очень хотел, чтобы это оказалось правдой. Я вот так мечтала о встрече с великим гномом Анджеем Зарези, а, оказалось, такого не существует. Его придумал один жестокий писатель и забыл предупредить в начале книги, что история вымышлена и совпадения с реальными гномами — случайны.

— Изверг! — Маркус сочувственно похлопал меня по плечу. — А я всю жизнь верил в Снежную Фею, а, оказалось, — родители меня обманывали.

Я хихикнула, до того невероятной была вера здоровенного студента в маленькую феечку, приносящую подарок по случаю первого снега. Хотя и у гномов был похожий персонаж. Старина Мот. Когда твой молоток приходил в негодность, нужно было отнести его в специальное место — по сути, пункт приема сломанных вещей — и получить свой подарок — новый молоток, а если еще и в день рождения это сделать, то вдобавок давали и набор инструментов для более тонких работ. У меня до сих пор хранился последний бонусный комплект. Увы, после пятнадцатилетия программа переставала действовать.

— Нет, ну я все равно не могу понять, зачем им так поступать? — взвился, как осой укушенный, Маркус и вопросительно уставился на меня, будто мне были ведомы ответы на все, даже самые глупые вопросы.

— А давно легенды ходят о неземной красоте и далее по тексту? — прикинула я масштабы аферы.

— Лет двадцать уже, — помедлив, ответил парень.

— Вот, наверняка еще тогдашние выпускники слухи пустили. Может, на пирушке случайно обмолвились о своих тайных желаниях, а по факту получили какую-нибудь прополку или поливку вечнозеленых лесов. А все же запомнили и, когда хвастуны вернулись, спросили, так ли все обстояло. Не могли же эльфоведы признаться и выставить себя дураками? Не тот уровень, не тот размах — с тех пор каждый курс разочаровывается, но признаться — духу не хватает. Я так полагаю.

— Они могут, — мрачно подтвердил парень.

Мы продолжили наше восхождение, чтобы совсем не впасть в депрессию. Разгоним кровь — может, и полегчает, Но с каждым шагом мой спутник шел все медленнее, пока вновь не остановился как вкопанный.

— Но своим-то могли бы сказать? — недовольно воскликнул Маркус, образовывая затор. — Мы бы никому не проболтались!

— Да, но вы бы избежали разочарования. Как думаешь, это было бы справедливо в глазах предшествующих поколений, попавшихся на такую ложь? Вот ты сам как бы поступил?

Маркус хмыкнул, полностью подтверждая мои догадки. И он бы промолчал. Все бы промолчали. Люди, эльфы — уж точно бы, а вот гномы… На моем лице вновь расцвела глупая улыбка. Пока остальные расы наступают на грабли, гномы грабли медленно утаскивают в сторону. Инвентаря никогда не бывает много, а доставшегося тяжелым столкновением с реальностью тем более.

— А ты разве нет? — решил успокоить себя самым глупым образом парень.

— Нет, — пожала я плечами. — Твое разочарование я уже увидела, хотя обошлась бы и без этого. Но в одном ваши предшествующие обманщики правы.

— И в чем же?

— Они не стали разрушать ваши мечты, не стали смеяться над вашей верой. И вы разочаровались бы наедине с самими собой или в группе таких же смущенных студентов. Никто не стал бы лучше или хуже, вы были бы равны в своем горе. Оно сплачивает, общее горе, и не дает измываться друг над другом. Надеюсь, и ты не станешь смеяться над теми, кто искренне верит и ждет этой поездки.

— Не буду, — пообещал Маркус. — Но ты права, искушение довольно велико.

— Если решишь рассказать — то рассказывай всем и сразу. Узнаю, что начал издеваться над окружающими…

Я погрозила ему кулачком, сделала попытку изобразить ужасающую гримасу, но без должных тренировок у меня редко выходили шедевры.

— Хорошо, — тяжело вздохнул парень, отступая на шаг назад и едва не спотыкаясь о ступеньку. Прямо день невезения какой-то у Маркуса! — Не делай такое лицо, — попросил он, отойдя от шока. — Я начинаю думать, что оказался на балу и вокруг меня смыкается свора придворных овчарок.