Карл Вагнер - Кровавый камень

— Кейн, ведь мы перебили далеко не всех! Одной Шенан известно, сколько сотен этих чудовищ прячутся в проклятом болоте, — возразил Банлид. — Нам нипочем не дожить до рассвета, если мы пойдем дальше!

— Хочешь пятиться назад через болото после заката солнца? Тогда молись, чтобы риллити прикончили тебя побыстрее — они даруют тебе легкую смерть. Кранор-Рилл только и мечтает об этом. Да, мы увидели лишь несколько риллити… они рассеяны по всему болоту. Но мы наверняка перебили единственный организованный отряд поблизости — тот, что охранял тропу. Эти жабы не смогут быстро собраться с силами и напасть на нас раньше, чем мы отправимся назад в Селонари. Вдобавок в Арелларти достаточно места, чтобы можно было пустить в ход наши луки. Руины стен прикроют наши спины — такой редут мы вполне сможем защитить стрелами, если риллити опять осмелеют. А если легенды не лгут, то мы обнаружим оружие, с помощью которого сможем уничтожить целую армию!

Банлид понял, что дальнейшие возражения бесполезны, а то и опасны. Он мрачно признал логичность доводов Кейна, хотя рыжеволосый военачальник весьма поверхностно наметил план отхода из Арелларти, после того как они окажутся на месте. Экспедиция обещала стать походом в одну сторону, поэтому Банлида вновь охватило неприятное предчувствие, и он пожалел о роли, навязанной ему лордом Дрибеком.

День постарел еще на час, но местность оставалась неизменной. Болото казалось питомником, в котором кто-то разводит всяческую заразу. Но звуки, издаваемые болотом, изменились. Как и прежде, преобладала какофония животных шумов, но теперь к ним прибавилось еще что-то. Слышалось низкое кваканье — отдаленное, но как бы вбирающее в свой хор все новые и новые глотки. Невидимые всплески, пугающие своей внезапностью, — что это, может, гигантские твари, не видные глазу. Болото рождало и другие звуки, необъяснимые и потому страшные. Люди замирали, заслышав их, а надежда на возвращение таяла ежеминутно. Деланное веселье Кейна не могло ободрить людей, вселить в них хоть тень уверенности.

Длинная сумеречная тень легла на болото и насторожила людей, прежде чем новая картина открылась их взору. Теперь дорога постепенно поднималась над трясиной, приоткрывая блестящие плиты, и вскоре отряд приблизился к маячившим над гниющей землей тускло-красным стенам. Из гнилого моря поднимался остров, и лишь врожденный страх перед чужой архитектурой не позволил людям броситься в распахнутые ворота — так стремятся к неведомому берегу истощенные пловцы, не думая об ожидающих их за полосой прибоя опасностях.

Арелларти!

Ощущая себя карликами, попавшими в страну великанов, люди рассматривали треснувшие колонны, увенчанные лозой (от самих ворот остались лишь почерневшие, оплавленные куски бронзы), а потом восхищенно замерли перед вдруг открывшимся во всем своем великолепии городом забытой легенды. Кейн энергично вскарабкался по переплету лиан и очутился на стене, едва не свернув себе шею, когда плющ сорвался с парапета. Он стоял, прикрывая ладонью глаза, а прямо против него садилось солнце.

Арелларти был городом строгой и изумительной геометрии. Его строения располагались строго по кругу, достигая, по оценке Кейна, свыше трех миль в диаметре до дальней стены. По периметру город опоясывали стены из красного, с пестрыми вкраплениями, вулканического камня стофутовой высоты. Кое-где потрескавшиеся и покосившиеся стены чудесным образом пережили века, хотя осыпались, а в одном месте даже рухнули — болото победило камень. Позади ворот смутно виднелись очертания полузатопленных каменных строений, тянущихся до самой трясины, — очевидно, пристани давно исчезнувшего моря. За стенами Кейн различал изобилующие обломками и ползучими растениями улицы — совершенная схема из радиальных спиц и концентрических кругов, абсолютная точность проектирования которых вызывала в памяти смертоносную симметрию паутины. Насколько мог видеть Кейн, безупречная геометрия тянулась до самых зданий, усеивающих «выпукло-вогнутые» городские кварталы, хотя расстояние и крайнее запустение размывали их силуэты. Тем не менее было заметно, что здания по обеим сторонам улиц точно копировали друг друга. Вскоре Кейн подметил, что в определенных местах остатки разбитых, обрушившихся зданий расположены упорядочение, по схеме «от центра к краям».

Но от изучения дальнейших подробностей руин его отвлекла внушающая робость монолитная постройка, доминирующая над Арелларти. Он засмеялся, испугав стоявших внизу людей. Хотя лишь считанные храбрецы пересекали когда-либо Кранор-Рилл, чтобы порыскать среди развалин, описание Алорри-Зрокроса оказалось достоверным. Здесь, посреди Арелларти, вздымалось, подобно огромной ступице колеса — либо раздувшемуся пауку в центре широко раскинутой паутины, — колоссальное, увенчанное куполом здание, превышающее в поперечнике четверть мили, с гладкими, высящимися над городом едва не на тысячу футов стенами. Семь городских радиальных улиц сходились на площади, центром которой и была эта странная, без намека на вход, постройка; она казалась символом всего города, символом абсолютной симметрии. Никаких барельефов или других украшений — возможно, их скрывали заросли лозы или уничтожило время, хотя прочие постройки были покрыты выбитыми в камне странными геометрическими узорами. Даже на таком расстоянии легко заметны были трещины и темные провалы, обезобразившие венчающий здание купол, и лишь гений чужой инженерной мысли спас циклопическое сооружение от гнетущей ноши веков. В соответствии со всем прочим в Арелларти купол был выстроен из испещренного красными прожилками вулканического камня. Освещенные последними лучами солнца идеально симметричные, придушенные зелеными лианами улицы и стекловидные красновато-коричневые камни вдруг напомнили Кейну блестящую мозаику из драгоценных камней.

Рядом с его рукой в лозу тяжело врубился меч. Банлид и остальные расчистили себе путь по стене к заваленным обломками ступеням, поднимавшимся на парапет. Они, чертыхаясь, прорубали себе дорогу сквозь упрямый лабиринт плюща, устало поднимаясь по чересчур высоким для человека ступеням. У вершины солдаты ненароком задели гнездо шершней, и лестница ожила: со стороны можно было подумать, что люди пустились в пляс.

— Клянусь сосцами Шенан, Кейн! Нам следовало взять с тебя пример и выбрать обезьяний путь наверх! — пожаловался Банлид, на обросшем клочковатой бородой грязном лице которого вспухло несколько волдырей. Наконец запыхавшиеся солдаты поднялись на бастион, наградив себя победными возгласами. Прислонясь к зубчатому парапету, они уставились на древний город. Вдруг один из наемников пошатнулся.