Юлия Сергачева - Уникальный элемент

— Ему не один век. — Девушка коснулась подножия замшелой надвратной арки между башнями. Створ еще был заплетен опущенной деревянной решеткой, для прочности окованной металлом.

Замок угрюмо таращился на пришельцев, занавесив провалы окон клочьями плюща и остатками ржавых щитов. Даже издали Брюс чуял исходящую от него затаенную мощь. И необъяснимое притяжение.

— Дальше идти не стоит, — пытаясь рассуждать здраво, предупредил он. — Замок давно брошен, одичал совсем.

— Дом Аррдеаниакаса намного старше, но ты не побоялся войти.

— Свой дом Аррдеаниакас приручал сам и его выучки даже руинам хватит еще на тысячу лет. А кто заговаривал эти камни, я не знаю. Но они давно переродились. Тут даже опытный маг не предскажет следующую ловушку.

— Жаль… — Элия с неожиданной тоской погладила рябые от непогоды камни.

«Домой хочу», — вдруг вспомнилось ее удрученное.

— Если желаешь… — заколебался Брюс, поддавшись приступу внезапной сентиментальности. — Думаю, во дворе не так опасно…

Элия оживилась.

Через заклиненную и намертво вросшую в камень решетку под аркой пути не было, да они и не рискнули бы идти напрямик. Свернули вправо, огибая остатки стены, присмотрели удобный пролом, занятый растопырившейся вербой.

— Только осторожно!

Снялась с вербы, недовольно каркая, ворона. Лако проводил ее оценивающим взглядом. Брюс соскочил на почти невидимые в траве камни, шатко покачнулся, будто твердь пружинила под ногами.

Вдруг почудилась призрачная многоголосица: «…так рады… добро пожаловать… наконец-то…»

И в тот же миг наваждение исчезло.

Залитое солнцем строение выглядело мирным и безопасным. Тени заползли под самые стены, светлый брус, мостивший двор, смахивал на посеревшие сахарные кирпичики, глазурь мозаик украшала стены.

— А ты говорил, что тут сыро и медуз полно… — попеняла Элия, увлеченно озираясь и забыв про свои горести хотя бы на время.

Медузы все же присутствовали, затаившись в углах и полутьме арок. Призрачная кисея шевелила струящимся кублом щупалец, но на солнце медузы не выплывали. Все карнизы, выступы и ниши обвешали гнезда летух. Возле лестниц разрослась меч-трава — могучая, неприступная, сверкавшая заточенными лезвиями листьев, как не всякому клинку удается…

В центре, напротив главного входа, громоздилось мраморное изваяние свирепого зверя, смахивающего на помесь кабана и тритона. Тяжелый рыбий хвост, заменявший чудищу задние лапы, обвился вокруг передних копыт. Вздыбив плавник на загривке и выскалив зловещие клыки, тварь обещала всякому гостю несомненно дружественный прием.

— А у нас дома перед парадной лестницей клумба, — вспомнила девушка то ли с ностальгией, то ли с осуждением.

— А у меня перед входом — дровяной сарай… был, — внес и Брюс свою лепту.

Не торопясь и не обращая внимания на пришельцев, поперек двора важно шествовала лоснящаяся крыса. Ее беспечный вид неожиданно утихомирил тревогу в сердце.

— Оставайся здесь.

— Но…

— Я осмотрюсь. А ты сиди здесь, грейся на солнце. Ничего не трогай, никого не лови и постарайся не обзавестись еще одной тенью.

Элия немедленно надулась, демонстративно удалилась к вепре-рыбе, усевшись прямо на булыжники, покрывавшие двор, но ослушаться не решилась.

Брюс, поколебавшись, двинулся влево, огибая донжон и примыкавшие к нему постройки. Солнце пекло затылок, от еще влажных после дождя камней парило, в воздухе попахивало гнилью. Замок неприязненно наблюдал за чужаком десятками стрельчатых окон.

Вторая крыса шмыгнула из-под опрокинутой бочки. Брюс вздрогнул от неожиданности, ругнувшись вполголоса:

— Ах ты… зараза! — И замер. Краем глаза уловил движение в створе вторых ворот. Зыбкое, стремительное, будто темная рыба прошла в глубине.

Однако вымахавшая там до пояса меч-трава даже не шелохнулась. Померещилось? Снова крыса?

— Все в порядке? — неуверенно окликнул Брюс сидевшую на прежнем месте Элию. Та недовольно повела плечами, но Лако вполне бодро щелкнул клювом.

Стоило завернуть за ближайший угол, как угасли и без того негромкие звуки. Объяснения этому тоже не было, но едва спутница исчезла из виду, как Брюс ощутил панику, погрузившись в тугую, неестественную тишь.

— Эй! — попытался он прочистить глотку. Может, все же простыл и уши заложило?

Восклицание сорвалось с губ и увязло в тишине, как в губке. Зато отклик пришел тут же: «…иди же… к нам… к нам… мы здесь…»

Шелест тек по стенам, скапливался в складках камней, полз вниз незримыми ручейками. Звуки, как песок, терлись друг о друга.

«…мы рады гостям…»

— Кто здесь?

Не то чтобы это очень разумно орать в незнакомом месте, созывая на обед возможных хищников, но от проникновенного шепота в ушах хотелось избавиться.

На этот раз нервный вопль сорвал с места выводок летух. Твари выскользнули из отдушины под крышей и закружились над головой, сердито вереща.

Зато шелест стих.

— Чего ты кричишь? — из-за угла показалась запыхавшаяся Элия, вооруженная Брюсовым кинжалом, за ней деловито топал гиппогриф.

— Я же велел сидеть на месте! — Ну наконец-то есть повод действительно закричать.

— Тогда незачем было так голосить!

— Я проверял кое-что…

— Как громко ты сможешь завопить в случае чего?

— Вернись назад.

— И не подумаю.

Несколько мгновений они, сопя негодующе (ну, или простуженно), смотрели друг на друга, потом Брюс углядел нечто за спиной девушки и резко сменил тактику, сдавшись.

— Ладно. Идем вместе. Только держись рядом.

Элия, вообразив, что одержала в противостоянии победу, тут же повеселела и заспешила к Брюсу. Тот поспешно отвел глаза от дверной ниши, оставшейся позади девушки. Там, привалившись к обитой железом двери, сидели два человеческих скелета. Мирно так сидели, склонив черепа друг к другу.

— Ну, и что ты тут увидел?

— Н-ничего… ничего интересного, — отозвался Брюс, разом исключив человеческие останки из области их общих интересов. — Пойдем.

И поспешил завернуть за очередной угол, благо что пристроек, и соответственно углов, в замке хватало.

Южные ворота за главным зданием тоже были перекрыты, но уже не решеткой, а окованными металлом створками. Здесь же отыскался колодец, прочно заваленный камнями, а чуть дальше выложенная из гранита чаша, из днища которой пульсировал родник.

«Вода…» — прошелестело знакомо. На миг в глазах почернело и твердь под ногами вновь стала непрочной, качающейся. Брюс даже руками взмахнул, пытаясь удержать равновесие.