Страшные истории острова Джерси - Эррен Майклз

я не говорила ему об этом с тех пор, как он переехал, заметьте!

Филипп рассмеялся и с радостью принял ее предложение пообедать пораньше.

Миссис Дженнетон суетилась вокруг него, накрывая на стол, настаивая на том, что он выглядит больным. Она даже проверила его лоб на наличие температуры.

— Это просто недосып, обещаю, — сказал Филипп. — Было очень тепло. Прошлой ночью я спустился к озеру подышать прохладным воздухом и, вероятно, слишком долго отсутствовал. Дольше, чем следовало.

Миссис Дженнетон странно посмотрела на него:

— Молодой человек, вы с кем-нибудь познакомились, пока были там?

Филипп открыл рот, а затем закрыл его. Он был не из тех людей, которые спокойно относятся к откровенной лжи, но знал, что Аннет хотела, чтобы они держали свои ночные встречи в секрете.

— Филипп, — мягко сказала миссис Дженнетон, — очень важно, чтобы вы сказали мне правду. Вы встретили там молодую леди, одетую во все белое и очень красивую?

— Что же, да, я так и сделал, — осторожно ответил Филипп. — Она показалась мне очень приятной. Разве ей запрещено находиться на территории поместья?

— Боже мой, — миссис Дженнетон села рядом с ним и взяла его руки в свои. Долгое мгновение она просто смотрела в пол, а затем заговорила.

— Филипп, я прошу вас, не думайте, что я перехожу границы дозволенного, но я должна умолять вас, чтобы вы никогда больше не возвращались к тому озеру ночью. Никогда больше. Вы обещаете мне это?

Филипп в замешательстве посмотрел на нее и покачал головой:

— Мне жаль, миссис Дженнетон, но я не могу дать вам этого обещания, не нарушив того, которое я уже дал.

— Филипп, эта девушка не такая, как вы думаете, она… — Миссис Дженнетон замолчала, когда Филипп вежливо убрал свои руки из ее и встал.

— Спасибо, миссис Дженнетон, но я предпочитаю сам судить о людях, и мне не хочется слышать, как клевещут на моего нового друга. Итак, прошу меня извинить…

Филипп сделал вид, что собирается уйти, но миссис Дженнетон подбежала к двери и преградила ему путь. Ее лицо было бледным, и она умоляюще сложила руки перед собой.

— Пожалуйста, Филипп, если вы не хотите слушать, тогда позвольте мне кое-что вам показать. Только одно, и если вы не захотите слушать то, что я хочу сказать, обещаю, что больше никогда не произнесу ни слова.

Филипп посмотрел на нее в замешательстве, а затем пожал плечами:

— Очень хорошо, полагаю, но я должен предупредить вас, что я твердо решил снова увидеть Аннет.

— Следуйте за мной, пожалуйста, быстро.

Она повела Филиппа вверх по лестнице на балкон, выходивший в вестибюль, и пошла в направлении, противоположном тому, которым он шел по пути в свою спальню. Миссис Дженнетон остановилась, и Филипп чуть не налетел на нее.

— Что это? — Удивленно произнес Филипп, а затем проследил за ее взглядом.

На стене висел портрет, один из многих, оставшихся со времен предыдущего владельца.

На нем была изображена девушка в изысканном красном бальном платье, с волосами цвета воронова крыла и алебастровой кожей. Она выглядела печальной и юной, на несколько лет моложе Аннет, но ошибки быть не могло — на портрете была она.

Филипп некоторое время молча смотрел на это.

— Я не совсем понимаю, почему твой дядя хранит эти картины, — тихо сказала Дженнетон. — Он говорит, что у него нет ни одного из его собственных семейных портретов, и он думает, что они придают дому определенное достоинство, но…

— Значит, семья Аннет раньше владела этим домом? Ну, я удивлен, что она мне не сказала, но, конечно…

— Филипп! — миссис Дженнетон схватила его за руку, пока он не посмотрел на нее. — Посмотрите, во что она одета! Этому портрету больше ста лет, и девушка на этой картине мертва ровно столько же. Вы должны выслушать меня, пожалуйста, от этого зависит ваша жизнь.

Она заломила руки, стоя рядом с ним.

Филипп почувствовал слабость и прислонился спиной к перилам балкона, не в силах отвести глаз от картины. Краска потрескалась. На холсте была пыль.

Филипп покачал головой:

— Это, должно быть, ее мать, конечно, или, возможно, бабушка? То, что вы говорите, просто чушь, миссис Дженнетон. Это не может быть правдой. Я встретил эту девушку на берегу озера два дня назад.

Миссис Дженнетон повернула его к себе и заставила посмотреть ей в глаза, прежде чем заговорить.

— Аннет Винчелес умерла в возрасте двадцати одного года. Ее отец пытался заставить ее выйти замуж за человека, которому он был должен много денег, утром в день своей свадьбы она спустилась к озеру в своем белом подвенечном платье. Она сняла его и оставила на берегу, затем вошла в воду в нижних юбках и позволила себе утонуть. Горничная увидела ее из окна спальни Аннет, той самой комнаты, в которой сейчас расположились вы, но она не смогла вовремя поднять тревогу. Аннет Винчелес мертва, Филипп. Она покончила с собой и проклята за это.

— Это невозможно, — прошептал Филипп, — я держал ее за руку.

— Озеро было слишком глубоким, чтобы они смогли извлечь тело. Ее кости все еще лежат на дне. Пожалуйста, Филипп, я умоляю вам, не рискуй присоединиться к ней там! Другие мужчины утонули в этом озере, потому что разозлили ее. Такие молодые люди, как вы. Она — мстительный дух, и вы не можете ей доверять!

— Только не моя Аннет… Это не может быть правдой!

Филипп почувствовал, как горячие слезы защипали ему глаза, и смахнул их тыльной стороной ладони.

— Вы не должны больше ходить к ней, — мягко сказала миссис Дженнетон. — Я работала здесь в поместье с юности. Очень немногие люди остаются здесь надолго. Она — проклятие этого места. Я испугалась за вас, как только увидела. Последний мальчик, который умер здесь, был даже моложе вас. Он был гостем одного из последних представителей фамилии Винчелес. Он рассказал о встрече со странной женщиной в поместье. Следующей ночью он пошел купаться в озеро с какой-то неряхой из деревни. Та девушка видела, как его утащила в воду женщина в белом с черными как смоль волосами. Больше его никто не видел.

— Аннетт бы так не поступила!

— Но она сделала это, Филипп, сделала.

Филипп сделал шаг вперед и остановился всего в нескольких дюймах от холста, уставившись на картину. Он изучал каждую деталь и каждую линию. Художник прекрасно запечатлел ее высокие скулы и дикие, печальные глаза.

— Мне нужно побыть одному, — сказал Филипп и повернулся на пятках.

— Обещайте мне, что вы больше не пойдете к ней, Филипп! — потребовала миссис Дженнетон.

Но