Ведьма в свободном полете (СИ) - Гусина Дарья

— Не злись. Знаю, что отец требовал подписать договор. Понятное дело, Громов отказал, — сообщил Юд. — Я следил за тобой, — добавил он, помолчав. — Все это время, пока ты была у Громовых. Так что не думай, что я тебя бросил. У тебя старинное зеркало слева от камина. И плюшевая игрушка на кровати. Енот.

— Как?! — ахнула я. — То есть… чего вдруг мне такое думать? Я вообще ничего такого не думала. Тебе совсем не нужно было… ты не обязан был… Зачем ты вообще…

— Ты надела мое платье. Ты надела мой подарок, хотя Галада нашла для тебя другой наряд. Значит, думала. То платье тоже было… красивое.

— Ты подглядывал? Через зеркало?!

Демон фыркнул:

— Я же не горгулья.

— Это они следили? Но в доме нет серого камня.

— Не они.

— Тогда кто?!

— Не могу тебе сказать. Это не мой секрет. Я волновался. Мы все волновались.

— Как же здорово иметь таких друзей! — воскликнула я, оттаяв.

— Друзей? — демон как-то странно улыбнулся, уголками губ. — Да, здорово.

… Для упрощения церемонии всем молодым старокровкам раздали золоченые броши в форме каллиграфически выписанных имен. «Аделаида Громова», — прочитала я на своей. Мило.

Дебютанты выстроились в танцевальном зале. После нескольких минут ожидания началось представление. Из монаршей четы присутствовала лишь супруга короля, герцогиня Ревская.

Из газет и журналов мне было известно, что Его величество Филипп страдает от последствий воздействия Бурой Топи. По официальной версии несколько лет назад король лично присутствовал на поле сражения с дикими, магически сильными племенами, угрожавшими восточным границам государства. Монарх попал под воздействие необычной силы и неизвестной природы, и к нему «прикоснулась» Топь.

С тех пор Филиппа периодически «хоронят»: то в СМИ, то по сарафанному радио. Все привыкли и не особо реагируют. А король продолжает жить и даже влиять на дела государства при поддержке двух старших сыновей. В народе их за глаза называют «Триадой». Хотя, конечно, правовые полномочия у королевской семьи невелики. Все решает Парламент.

В зал вошли старшие королевские отпрыски, их мать, жены, дети и даже внуки. Старшему принцу было хорошо за пятьдесят. Разница в возрасте между средним принцем и его братом не слишком бросалась в глаза, а вот младший принц, судя по вскользь изученному мной генеалогическому древу на стене зала, был поздним ребенком.

Пока королевская семья обходила первые ряды, стараясь уделить каждому молодому магу толику внимания, я поинтересовалась у ребят, увидим ли мы младшенького на балу.

— Ну… там запутанная история, — шепотом отозвалась Мариша. — Его никто толком не видел чуть ли не с рождения. Вроде бы у третьего принца хрупкое здоровье. Или наоборот, крепкое, и он учится за границей в военной академии.

— Или он мутант… или трансгендер… или что-то там еще, и его отправили подальше с глаз долой. Что? — Ева пожала плечами. — Я читала… где-то, кажется. Типа королевская семья вырождается, и в ней случаются небольшие отклонения.

— А еще говорят, он светлый, — подхватила Мариша. — Ужас, правда?

— Да тише вы, — Влад как-то умудрился рявкнуть на нас шепотом. — Нашли место и время.

Юджин молчал и в обсуждении не участвовал. Лишь один раз скользнула по его губам легкая улыбка. Я вдруг обнаружила, что постоянно смотрю на него. Или не смотрю? Если не смотрю, то почему постоянно его вижу?

— Добро пожаловать в магическое сообщество, визарда Аделаида, — с улыбкой обратился ко мне старший принц Айван. — С волнением следим за вашими достижениями.

Я присела в изящном реверансе. Хоть какая-то польза от муштры мадам Пигмалион. Встретилась глазами с взволнованным и гордым взглядом отца в толпе. Знал бы он, что мы с ребятами готовимся учудить этим вечером, так бы не улыбался.

Пока я строила коварные планы, королевская семья покинула зал. Толпа отхлынула к стенам, которые на моих глазах раздвинулись, чтобы дать танцующим больше пространства.

— Ну хоть какая-то возможность побыть наедине, — проговорили мне в ухо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И вот я уже парю, вцепившись пальцами в рукав красного мундира и не чувствуя пола под ногами… иногда и вправду парю и не чувствую – это какая-то легкая левитационная магия, для пущего эффекта. Тело помнит уроки танцев и само двигается в такт вальса. Музыка словно магический поток: подхватывает и кружит в приятных прохладных водоворотах.

— Ада, — губы Юджина почти касаются моего уха, — ты великолепно выглядишь… Ты... ты похожа на цветок. Ты… О бесы! Это отлично звучало в моей голове, когда я придумывал свою речь, но сейчас…

— А как же глаза, глубокие, как озера? — ехидно поинтересовалась я. — А волосы, как огонь? Теряешь хватку, Юджин Сальди? А раньше у тебя шикарно получалось.

Я решилась посмотреть Юду в глаза. Блестят. Странно блестят. Не озера, а целые океаны.

Это все бал. Это все платье. Это… внимание красивого парня. Ну признайся, Ада. Ведь никто из тех, кто когда-либо ухаживал за тобой, не был таким… харизматичным. Решительным. Остроумным. Парни из твоего прошлого никогда не спасали тебе жизнь. И никто из них так не стал тебе другом.

Демон тряхнул головой. Я так привыкла к его рожкам, что начала считать их… милыми.

— Раньше было по-другому, — смущенно признался Юд, вытирая пот со лба.

— Тебе жарко?

— Мундир… ненавижу мундиры. Здесь душно…

— Ой! Вон Тенет! — воскликнула я на очередном развороте.

Арчи вел в танце какую-то холеную блондинку. У обоих на лицах застыла натужная вежливость. Тенет увидел меня, сделал удивленно-восхищенное лицо и, продолжая обнимать партнершу, показал большой палец так, чтобы видела только я… и Юд. Талия блондинки при этом ни на секунду не оставалась без внимания.

— Тенет? После поговорите, — несколько раздраженно проговорил Юд.

— Но Малыш…

— У него все чудесно. Скоро увидишь своего драгоценного кота собственными ушами…

— … глазами.

— Что-то я заговариваюсь. Нужно лишь найти укромное местечко для вылета. На чем мы остановились?

Вальс внезапно закончился изящной хрустальной россыпью скрипок. Юд еле слышно выругался, помянув жару и ленивый оркестр, который мог бы поиграть и подольше.

— Жарко, — согласилась я, когда мы остановились и неуверенно опустили руки. — Сейчас бы попить… Есть тут что-нибудь прохладительное?

—Пойду добуду мятный лимонад. Или апельсиновый?

— Мятный.

— Никуда не уходи.

Демон состроил суровую гримасу и погрозил мне пальцем. Я отошла за арку, увитую плющом. Голова закружилась, от сладкого ли запаха бутонов? Да, душновато. Но меня, по крайней мере, на некоторое время оставила в покое семья. Галады что-то не видно. А нет, вон она, а рядом с ней ее дочь. Дитятко Верховной ведьмы и по совместительству ее помощница почему-то не в традиционной темно-зеленой шляпе, зато платье самое что ни на есть ведьминское – из переливающегося изумрудного шелка с рукавами до пола и большим декольте. На лице Леони кислое выражение, в руке высокий стакан с лимонадом. Как же хочется пить.

Кто-то остановился с другой стороны арки. Я узнала голоса Евы и Мариши.

— Твой Юд опять пошел на штурм неприступного бастиона? — промурлыкала Мариша.

— Он не мой. Юд недостаточно чумовой для меня. Когда мы встречались, он вечно куда-то исчезал посреди свидания, скрытничал. Мне нужен кто-нибудь более открытый и темпераментный: в страсть с головой, а все остальное побоку.

Доводы Евы показался мне достаточно убедительными, чтобы отлегло от сердца. Есть надежда, что Старинова окончательно потеряла интерес к Юджину.

— Как знаешь, — равнодушно проговорила Мариша с зевком. — А мне жаль беднягу. Все веселятся, а он весь вечер вынужден ухлестывать за дочерью будущего премьер-министра.  

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ева хмыкнула:

— А ты не рассматриваешь такую версию, что Ада ему просто нравится?

— Я бы так и подумала. Бартеньева прикольная, когда не строит из себя ботаничку. Но сегодня, до того, как я нашла вас тут, собственными ушами слышала, как Сальди разговаривает с каким-то своим родственником. Тот уговаривал его еще немного потерпеть и поиграть в страстного поклонника. А Юд сказал что-то вроде: «Видеть ее не могу. Ты же знаешь, я люблю другую». Этот его родственник жалостливо так сказал: «Знаю. Но это нужно для семьи. Мы все на тебя надеемся».