Сердце из черного льда - Терри Гудкайнд

только разрушения. И теперь, когда мы отстояли и укрепили крупные прибрежные города, они будут вынуждены атаковать более слабые и отдаленные цели. Как остров Кирия.

— Тогда мы должны отправиться туда! — воскликнул Бэннон. — Кто-то должен защитить их. Они не умеют сражаться. Каким образом они?.. — Он посмотрел на Лилу. — Мы с тобой можем показать им.

Казалось, она все еще таила на него обиду.

— Я думала, ты пытаешься убежать от меня, раз так сильно хочешь на остров Кирия.

Он был потрясен:

— Я никогда этого не говорил. Я… Пресвятая Мать морей, я никогда не думал об этом! Я размышлял о возвращении домой, но это были просто мысли. Я думал о его бедных жителях. Пусть у меня скверные воспоминания о Кирии, но там много хороших людей, которые не заслуживают смерти от рук норукайцев.

— До этого момента ты даже не знал об угрозе со стороны норукайцев. — Лила фыркнула. — Не это повлияло на твое решение.

Джаред ухмыльнулся им с борта корабля, продемонстрировав щербинку между зубами.

— Она тебя раскусила, парень. — После того как два охотника с бочонками эля поднялись по сходням, Джаред спустился на причал.

— Подожди… — Бэннон колебался, мысли его путались. — Если я куда-нибудь уеду, ты расстроишься? У тебя обиженный голос.

Лила напряглась:

— Ты видел, как я сражаюсь. Чтобы причинить боль Морасит, требуется гораздо больше. И разве ты не хотел бы, чтобы я была рядом, если предстоит новое сражение с норукайцами? Ты ставишь желание помочь этим слабакам выше мести, и я этого не понимаю.

Он расправил плечи:

— На этом острове полно таких же людей, как и я, и я не заслуживал того, что со мной случилось. Ян тоже не заслуживал. Я хочу спасти их, если смогу. Я… ммм… предполагал, что ты пойдешь со мной.

— А ты не думал спросить?

— Ты отправишься со мной на остров Кирия? Или куда-нибудь еще?

Она кивнула:

— Я принимаю твои доводы и буду сопровождать тебя. — Лила поправила черную кожаную юбку. — Тебе всегда удается попасть в передрягу. Я не смею отпустить тебя одного.

* * *

Хотя Никки старалась не выказывать эмоций, прощание с Бэнноном оказалось сложнее, чем она ожидала. Когда они стояли на большой площади перед гаванью, юноша подошел к ней и заключил в слишком уж долгие объятия, и она позволила это. Она даже обняла его в ответ.

— Я буду скучать по тебе, Никки. Я стал намного сильнее и мудрее за время, проведенное с тобой. — Отпустив ее, Бэннон повернулся к Натану.

Волшебник явно гордился своим протеже. В его лазурных глазах блестели слезы.

— Мой мальчик, ты храбрый боец и прекрасный товарищ. Ты был наивным и доверчивым, когда мы впервые встретились, но теперь ты сильнее, храбрее и опытнее, чем я ожидал. Ты стал мужчиной.

— Признаюсь, я впечатлена, — сказала Никки. — Когда я спасла тебя от твоей собственной глупости в том переулке Танимуры, я была уверена, что ты безнадежен. Ты сам создал себе проблемы, и я поклялась никогда больше не спасать тебя.

— Меня больше не нужно спасать, не так ли? — Голос Бэннона дрожал от эмоций.

— Да, — сказала Никки со смехом. — Как и всех нас. Ты сражался рядом с нами, и мы сражались рядом с тобой. Иди домой, Бэннон Фермер. Ты это заслужил.

Натан пристально посмотрел на Лилу:

— Ты клянешься защищать его? Как Морасит?

— Всегда. Необязательно было спрашивать.

Оскорбленный Бэннон дотронулся до меча, подаренного Натаном.

— Кажется, ты говорил, что я могу позаботиться о себе!

Никки и Натан удивленно переглянулись.

— Вам не о чем беспокоиться, — сказала Лила. — Я уже дала свое слово.

Дождавшись заката, Бэннон и Лила спустились к кракенобойному судну, которое было готово к отплытию.

Никки обернулась на улицы Танимуры и окрестности гавани. Плоское пространство острова Халзбанд все еще было покрыто пеплом погребальных костров, но пламя наконец погасло, и свежий океанский ветер очистил воздух от зловония смерти.

Когда они остались на площади вдвоем, Натан спросил ее:

— Итак, что насчет нас? Ты тоже веришь, что благодаря нам мир в безопасности?

— Мир никогда не бывает в безопасности. И наше обещание Ричарду всегда будет в силе. — Она озабоченно нахмурила брови. — Мы знаем, что он сам втянут в большой кризис в Д’Харе. Если опасность настолько велика, что он не смог выделить войска, то может нам следует вернуться в Народный Дворец и помочь ему?

Губы Натана изогнулись в легкой улыбке.

— Я знал, что дорогой Ричард долго без нас не протянет. Ты думаешь, нам следует отправиться на север, на подмогу?

— Я верю, что мы ему нужны.

Она больше всего на свете хотела снова сражаться рядом с Ричардом, видеть его красивое лицо, чувствовать присутствие. Но она покинула Д’Хару по определенной причине, зная, что его сердце полностью и безоговорочно принадлежит Кэлен. Никки смирилась с этим и уехала далеко, чтобы продолжать служить ему на безопасном расстоянии. Она надеялась, что боль в ее сердце постепенно стихнет. Не в силах принять решение, она оглядела площадь, хранившую отпечаток недавнего сражения. Хотя люди в Танимуре были разбиты и эмоционально истощены, они знали, что победили, и победа придавала им бодрости.

На главной площади появился гонец из Алтур’Ранга, у которого было суровое и жесткое выражение лица, твердый взгляд и надменная высокомерная усмешка. Он повысил голос и потребовал внимания толпы, которая заканчивала свою ежедневную рутину.

— Я принес весть из новой столицы нашей восстановленной империи!

Никки мгновенно насторожилась:

— Новой империи?

Сидевший в седле мужчина бросил на них испепеляющий взгляд, будто они были недостойны его внимания. Он поправил шлем.

— Ваше невежество не умаляет славы императора Аргуса. Алтур’Ранг подвергся нападению древней армии, и все же я принес вам весть, что глупые вражеские воины побеждены.

Натан подошел ближе.

— Добрые духи! Это была армия генерала Утроса?

— Экспедиционный корпус из нескольких тысяч солдат, — сказал гонец, когда вокруг собрались люди. — Но они были обречены на поражение, как только столкнулись с мощью императора Аргуса. Мы предоставили им шанс присягнуть на верность Новому Имперскому Ордену, но они отказались. — Его губы изогнулись в улыбке. — Наши бесстрашные войска уничтожили бы их, но вмешался сам Владетель. Земля разверзлась, и их души были унесены в