Кристофер Сташеф - Маг, связанный клятвой

Совершенно неожиданно для себя они выскочили с лестничного пролета в тронный зал. Мэт резко остановился, пораженный огромными размерами помещения и мраком, клубившимся наверху и скрывавшим темный потолок. На какое-то мгновение страх закрался в душу при виде огромной фигуры в латах. Четырехметровый великан с четырьмя руками и таким безобразным лицом, какое только можно было себе представить, засмеялся и крикнул:

— Глупцы! И вы могли подумать, что сумеете выступить против Гордогроссо и остаться в живых! Теперь умрите!

В воздухе закружились огненные шары и с шипением толстели в сторону друзей, Мэт закричал:

Осторожнее нельзя ли?Елки-кирпичи!Эти фокусы изъялиДаже циркачи!С ними не пускают в ясли,Не ломайте дров!Ну-ка, шарики — погасли! —Нетути шаров!

И шары вдруг действительно потускнели и исчезли, так и не достигнув цели.

Колдун зарычал и начал делать пассы. Он читал заклинание на незнакомом языке, и создавалось впечатление, что все слова в нем состоят только из согласных, слышалось лишь шипение и потрескивание. И вот лес стрел появился из пола, и они полетели в мага и его друзей.

Но Мэт уже был готов к этому. Теперь зазвучало другое четверостишие:

Нам эти стрелы не опасны,Ведь мы со сказкою на «ты»,Есть тридцать витязей прекрасных,И нас прикроют их щиты!

Неожиданно возникшая стена из щитов прикрыла друзей от колдуна, а стрелы, ударившись о сталь, с треском отлетели обратно. Потом Мэт выкрикнул:

Спасибочки, лягайте скоро!Привет до дядьки Черномора!

Щиты исчезли, но король уже произносил следующее заклинание, его пальцы вычерчивали в воздухе извилистые линии. Стрелы превратились в змей, которые извиваясь заструились в сторону друзей, нацелив на них свои ядовитые зубы.

Все, у кого были сабли, начали рубить ядовитого врага, а Фадекорт пригоршнями хватал гадов и бросал их обратно в зал. Но Мэт закричал:

Знаем и не дуем в ус —С детства Киплинга на вкус,Он пришлет своих мангуст,И Рики-Тики-ТавиВсех змеюг задавит!

Пол неожиданно заполнился маленькими пушистыми зверьками с красными глазами. Зверьки, приплясывая и кружась, направились к змеям. Змеи развернулись и, шипя, начали следить за этими опасными врагами. Теперь ведь им предстояло встретиться лицом к лицу с мангустами.

Гордогроссо покраснел и прорычал еще одно заклинание. Воздух задрожал и замерцал, в нем стали проступать какие-то очертания. Мэт с опаской выжидал, что же будет на этот раз. Он никак не мог понять, почему такой огромный великан не сойдется с ними в настоящей схватке, а лишь творит заклинания.

А может, его на самом деле и не существовало?

Мерцание сконцентрировалось в тысячи алмазных игл.

Мэт понял, что их ждет, и закричал:

Кто тут мусорит?— Не вы ли?Что алмазы — тот же вздор!Топочите, домовые,В пол забейте этот сор!

Не успели алмазные иглы выстрелить в Мэта и его друзей, как перед ними выскочила толпа человечков, и, выхватывая из воздуха алмазные иглы, они начали забивать их кувалдами в пол.

Гордогроссо дал команду, и человечки пропали, но вместе с ними исчезли и алмазные иглы.

И Мэт успел произнести свое заклинание прежде, чем Гордогроссо прорычал свое:

Настал конец запретам,Иллюзии — как дым,Не на твои портреты —В лицо мы поглядим,Какой на самом делеТы был у нас король...Вот маски и слетели —Представиться изволь!О! Кривенькие ножки,А рыльце все в пуху...В Ибирии понемножкуУзнают, ху из ху!

Король-колдун закричал, и его огромная фигура начала терять свои контуры и сжиматься. Еще мгновение — и великан исчез. На его месте стоял маленький, скрюченный, древний старик с огромным носом и клочками волос над верхней губой. Подбородок на его лице был настолько сильно срезан, что, казалось, его никогда там и не было. Но его глаза сверкали злобой.

— Ой, что это? Как это? — выдохнула Иверна.

— Все это был мираж. Не было ужасного великана. Вот он какой на самом деле, — бросил Мэт.

— Но такой старый...

— Да, — мрачно подтвердил Мэт. — Они все были миражами: и Гордогроссо Второй, и Третий, и Четвертый. Всегда был один Гордогроссо, все это время, все эти двести лет, даже чуть больше. Это настоящий узурпатор, и он перед вашими глазами.

— Несколько веков страшного надувательства!

— Подлые твари! — закричала эта живая мумия. — Вонючие предатели! — Из-под складок великолепно украшенного одеяния появилась скрюченная, напоминавшая птичью лапу рука. Гордогроссо начал стягивать с пальца мерцающее кольцо: — Гореть вам в Аду!

Он метнул кольцо, как диск. И оно помчалось на друзей, становясь все больше и больше. Потом раздался взрыв, и забушевали языки пламени.

Это испепеляющее пламя ударило по друзьям, как взрыв раскаленной печи. Платья и волосы женщин начали дымиться, и раздались крики, смешавшиеся со стонами сэра Ги, чьи латы уже успели сильно накалиться. Фадекорт решил предпринять отчаянную попытку: он подпрыгнул высоко вверх, стараясь перемахнуть через языки пламени, но раздался еще один взрыв — и вот Фадекорт катается от боли по полу, пытаясь сбить огонь.

— Они все умрут! — мстительно кудахтал старый король. — Это адский огонь!

Неожиданно охватившее Мэта вдохновение вылилось а стихи:

Милосердия не просят —Оно падает с небес...Но шумит одним вопросомНаших душ засохший лес:«Тот блажен, кто понимает?Тот блажен, кто подает?»Милосердие смывает,Словно дождь, с души налет.Милосердие нетленно,Как любовь, дано двоим,Оба вы благословенны —Как под ангелом одним!

Влага заполнила весь огромный зал и, собираясь в капельки, полилась мягким, но непрерывным дождем вниз.

Огонь огрызался змейками пламени, но ослабевал под струйками дождя и потом погас окончательно. А там, где милосердие каплями упало на обожженные тела, ожоги прошли. Женщины облегченно вздохнули, а Фадекорт вскочил на ноги и засмеялся.