Николай Романов - Рассвет

Йося шустро подкатил тележку. Веслав сделал усилие и забросил круг сыра на нее и накрыл заранее запасенной мешковиной. Отдышавшись, он отхаркался, сплюнул, старательно целясь и, пытаясь попасть прямо на носок «перволюда», и к его огорчению, промазал. Скрывая досаду, он выговорил:

— Ну что, забирай свой сыр, гони десять нуммий и вали отсюдова, пока нас не просекли!

Жалобно заблеяв, Йоси взмолился, прижав руки к груди:

— Э, декарх, раньше было семь нуммий, а теперь десять? И почему Солнце освещает животворящими лучами тех, кто норовит обидеть избранный народ, не делающий никому зла?

Раввенец довольно грубо прервал плаксивые причитания:

— Раньше, раньше, а теперь новый лютый городовой объявился! Свежеиспеченный легат совсем распоясался, никого не жалеет и сам ест из одного котла вместе с солдатами! Так что, теперь нам совсем тяжко стало! Сам в убытке, чую — скоро и на склад нагрянет.

Тот по привычке продолжал жалобить декарха, чтобы сбить пару медных грошей:

— И где же бедному «первому» взять десять нуммий? Спрашивается, на что мне жить, или по миру пойти, может, кто и подаст мне, сирому и убогому?

Осуждающе покачав головой, Веслав вымолвил:

— Это, ты же Йоси, плотогонам варишь из сыра похлебку, а ежели ярмарка — дак выгода вдвойне: чистый полуденарий к тебе сразу прикипает. Все вы «перволюды думаете, как купить подешевле и продать подороже.

Прерывая перечисления вороха несчастий, обрушившихся, по словам «перволюда», на его хилые плечи, декарх сказал примиряющее:

— Ладно, ладно, не ной! Мы с тобой давно ладим, давай скину нуммию, отдавай девять.

— Ой, откуда спрашивается, такие деньги у нищего «перволюда», может, уступите малость? Моя маменька будет искренне радоваться и, поминая вашу щедрость Веслава, добрым словом, варить юшку голодным плотогонам, жалея их!

— Ты мне Йоси, дырку в заднице не облизывай своим шершавым языком, щекотно, а то я в ответ дуну! Мама твоя давно на озаренной Солнцем дороге, и смотрит на тебя сверху, попрекая тем, что ты ее уморил тяжелой работой, стиркой тряпья «плотогонов», до самой кончины, пожалев денег на прачку.

Виновато потупив глазки, «перволюд» заметил:

— А, ладно, только из-за памяти моей дорогой, безвременно покинувшей меня мамы, даю восемь нуммий!

Заканчивая поднадоевший ритуал торговли, Веслав устало вымолвил:

— А, давай сюда свои жалкие гроши крохобор! Утомил ты меня маленько!

Принимая денежку, декарх только сейчас заметил сидящего на корточках, у стены склада, незнакомого ему стратиота. Солдат был полнотел. Наверно, из пригнанного сегодняшним утром, пополнения. Ну, ничего, на его харчах и «рабочке», он быстро отощает.

Веслав строго спросил его:

— А ты что здесь делаешь, солдат, бочину давишь?

Пухлявый вскочил и, взяв метлу, вытянувшись во весь рост, неумело стал оправдываться:

— Да вот мету! Визит Наместника скоро!

Смягчившись, декарх снизошел и даже соизволил пошутить с новоприбывшим пополнением:

— Мети, мети. Медикусы ведь не зря грят:- Чистота залог здоровья!

Он добавил твердо, со смыслом, чтобы до дородного дошло:

— Ты ничего не видел, понял меня, солдат!?

Стратиот понимающе улыбнулся и заверил декарха:

— Декарх, я понял! Как не понять! Круг сыра, увезенный «пейсатым» на тележке, мне привиделся!

Недовольный излишним упоминанием о сыре, Веслав прервал его:

— Что-то ты больно упитанный, из свежих что — ли? С пополнением прибыл?

— Так точно, декарх!

Снисходительно он спросил у салаги:

— Как звать тебя?

— Венд!

Декарх сурово поправил его:

— Стратиот Венд! Учишь вас, учишь, а все без толку, и как только ты Родину защищать будешь, если вдруг грянет война? Или ты думаешь, я ее буду защищать? Ладно, двигай отсюда, я наряд сюда пришлю, они уберутся здесь вместо тебя.

Прибывший недавно с новым легатом и выполняя его задание, офицер Венд засеменил прочь.

Легат Орин Лан, принимая дела по штабу армейского гарнизона, разбросал прибывших с ним кентархов разгребать вместе с ним создавшийся бардак, при полном игнорировании и полном попустительстве прежнего легата.

Кентарх Светан помогал ему, разбирая ворох бумаг, принимая штабные циркуляры, приказы и наставления.

Возобновление подготовки, строевой муштры и дальнейшего обучения стратиотов, было поручено Зыхарю. Страхолюд рьяно взялся за дела, быстро собрав кентархов и, на скорую руку ознакомился со всеми. Им был доведен приказ легата: незамедлительно вернуть всех солдат, работающих на тракте, лесоповалах, частных стройках, и тому подобных местах- в казармы. Оставили лишь десятка три, работающих по заготовке леса для нужд гарнизона.

Урий Вихор принимал на свои плечи опеку, по особым подразделениям, приданным к таксирхии — медикусам, понтонерам и прочим вспомогательным отрядам.

Венду досталось самое трудное и муторное: счета, наличие на складах провианта и снаряжения, сохранность неприкосновенного запаса, предназначенного на период боевых действий. Все это находилось в ведении турмы хозяйственного обеспечения, и сразу же заметил, выражаясь казенным языком: — «злоупотребления в корыстных целях, своим служебным положением».

Нет, недаром он засел все-таки здесь, сразу заметил продажу налево продуктов с армейского склада. Да, все конечно мы люди, никто всерьез и не требует, чтобы хозяйственное шобло с подразделения обеспечения: каптеры, кухари, хлеборезы, мясники и декархи — заведующие провиантскими складами, питались наравне со всеми. Но наглеть, наживаясь и обкрадывая простых солдат, лишая их положенной пайки это слишком.

Увиденное им, лишь укрепило его в мысли, что все произошедшее перед ним, происходило не в первый раз и, скорее всего, не только с этим «перволюдом».

Надо прищучить пейсатого, он расколется и выведет декарха на чистую воду. Венд, с удивительной для его телосложения резвостью, рванул вперед, догоняя расхитителя армейской собственности.

Посланный по заданию легата Кассия, кентарх Колоб из гарнизонного городка Илема, в Сопределье, сопровождал колону призывников от самой Мориты, медленно бредущих по Великому тракту. Она, растянувшись длинной змеей, по всей дороге, медленно ползла вперед.

Колона входила в городки, пополняясь на сборных пунктах. Селения и деревеньки, бывшие по дороге, сами давали призывников, кое-где даже с помощью «синяка» — местного стражника. Некоторых из них связали, чтобы избавиться от бузотера и спровадить его в армию, пускай хоть и на время.

Путь колонны был долог, если только у кого поворачивался язык назвать это, недисциплинированное скопище, колонной.

Непривычные к долгой ходьбе новобранцы, сопровождаемые «армейцами», образовали нестройную толпу голодранцев. Издали было сильно похоже на колону осужденных, посланных на исправительные работы в Сопределье. Схожесть, с конвоируемыми каторжанами, придавали гарцующие на флангах конные «погранцы» и наличие в «стройных рядах колоны» десятка синих стражников, с декархом Гойтаном во главе.