Сборник - Городская фэнтези – 2008

Ленька провалялся в больнице два месяца. А Валентина с тех пор уголовники прозвали «Миядзаки».

Комната, куда ушел Димур, выглядела бедно. Радужное зеркало на стене, тюфяк, компьютерный стол с помигивающим лампочками кибернетическим монстром, этажерка, вся уставленная разномастными шахматными конями.

‑ Стой на месте, гил, ‑ не оборачиваясь, приказал Димур. ‑ Ты и так зашла далеко.

«У него что, глаза на затылке?» ‑ удивилась Тама.

Димур подошел к компьютеру и отщелкал на клавиатуре сложный ритм. Радуга сошла с зеркала, открывая черное закатное небо и витые шпили замка. От неожиданности Тама ахнула.

Димур размахнулся и швырнул чеснок в зеркало. Пробив невидимую границу, тот расправил крылья и нетопырем умчался к замку.

‑ Цы‑ыпа… ‑ только и смогла сказать Тама.

‑ Вот твоя награда, гил. ‑ Димур протянул девушке пачку денег и блюдце со щепоткой крупной сероватой соли. ‑ Выйдешь отсюда, не оглядывайся. Соль господа разъест твою память, я‑человек говорю. Ты проживешь счастливую жизнь.

‑ Нет.

‑ Почему?

‑ Не хочу. ‑ Тама демонстративно уселась на пол. ‑ Не хочу я счастливой жизни. Думаешь, пнул под зад и все, да?! А вот фиг тебе. ‑ И добавила устало: ‑ Мне некуда идти.

‑ Почему, гил?

Тама вздохнула и призналась:

‑ Я слабая. Я у одного мерзавца в… в… ‑ она поискала слово, но не нашла, ‑ в общем, он на меня глаз положил. И все. Парни как чумную обходят. Один вообще без вести пропал ‑ в день святого Валентина. Понимаешь? ‑ Она на четвереньках подползла к Димуру и схватила его за руку. ‑ Слушай… Ты не хочешь учить, ладно. А может, ‑ она с надеждой кивнула в сторону зеркала, ‑ там научат? Мне сила вот так нужна!.. Валент, он ведь никто и звать никем!.. Но живет как заговоренный. И все его боятся. А я ‑ ненавижу! Сильнее жизни ненавижу!!!

Димур поднял девушку с пола. Та не сопротивлялась.

‑ Помоги! Прошу тебя!

‑ Ты забыла руки господа, гил. Что ж… Я расскажу тебе. Слушай и слушай.

Туман затянул зеркало. Скрылся замок под тусклым свечением жидкого олова, исчезли шпили, погасло небо цвета мазутного пламени.

‑ Порой случается, что зов о помощи не может дойти. Людей разделяют океаны, лиги и мили пути, века или чужие миры. А от того, дойдет послание или нет, зависят чьи‑то жизни. И тогда человек отправляет таму. На языке Браваты, моего народа, ‑ «то, что дойдет вопреки». Это может быть бутылка с письмом, брошенная в океан, стрела, отданная на волю ветра, пес, несущий пакет за ошейником.

Рано или поздно все они попадают на Землю. Сперва в виде неясного беспокойства, обрывка души ‑ ищут человека, способного воспринять их, сделать явными. Потом обретают форму. Слово «там» вашего языка ‑ искаженное браватийское. Как и слово «томиться».

Но не каждый способен вынести бремя тамы. Тоска о несбывшемся слишком сильна. Она лишает покоя и сна, толкает на необдуманные поступки. Слабые торопятся избавиться от непосильной ноши: кто‑то превращает ее в песню, в книгу, кто‑то ищет утешения в играх. Некоторые упиваются нытьем и жалобами; таких тама покидает раньше всего.

Лишь самые упорные идут до конца. Рано или поздно они оказываются у этого зеркала: ведь я живу во всех городах мира. Ты зря отказалась от соли господа, гил. Тяжело жить, зная, что ты ‑ всего лишь почтовый голубь в клетке.

‑ Но… Но, Димчик, ведь миссия… Я же чувствовала, что я ‑ особенная!

‑ Прими мою печаль.

‑ Ни фига, ‑ Тама зло сдула со лба розовую прядь. ‑ Это не может быть так. Ты ведь что‑то недоговариваешь, да? А если кто не отдаст?

‑ Иногда человек забывает порох господа и присваивает таму. Тогда сила, запертая в ней, творит чудеса.

‑ Ага. Например, банку шпрот ‑ в «Ролекс».

‑ Что‑что?..

‑ Ничего, я так.

‑ Так… На время обманщик получает небывалое могущество. Но порох господа горит быстро. Рано или поздно тама сожрет упрямца.

‑ А отправленную таму вернуть можно?

‑ Нет.

‑ Ясненько. ‑ Чтобы Димур не видел ее лица, девушка отвернулась. ‑ Ну, спасибо за участие. Огромненькое! Я пойду?

Отчаянно горбясь, она потянулась за рюкзачком. «Мне бы только отсюда выбраться, ‑ мелькнуло в голове. ‑ А там до реки ‑ и все».

О том, что Москва‑река еще подо льдом, Тама старалась не думать.

Ох, она дура. Приперла чесночок, идиотка. Сама, своими руками силу отдала! Миссия у нее, блин!

Уже на кухне, когда она кидала в рюкзак ставшую ненужной мелочевку, ее настиг голос Димура:

‑ Постой, гил. Не взяла деньги, возьми другое.

‑?

‑ Ты можешь отправить таму. Отсюда она дойдет мгновенно.

‑ Таму?! ‑ Она выпрямилась. ‑ Кому?

‑ Кому угодно.

‑ А если… ‑ Она облизала внезапно пересохшие губы. Кричать из комнаты в комнату показалось ей ужасно глупым. ‑ А если я потеряла этого человека? Ну… его месяц уже как нет?..

‑ Это неважно.

‑ И… и я увижу его в зеркале?! ‑ В комнату с шахматными конями девушка просто ворвалась.

‑ Конечно. Отдай мне свою самую ценную вещь. И пиши письмо, которое хочешь переслать.

Ломая ногти о застежку, Тама рванула с запястья золотой браслет.

‑ Вот, держи! Я… я сейчас!..

Димур с интересом осмотрел переданные ему часы. «Rolex Lady Oyster». Сапфировое стекло, циферблат «шампань» с сахаринками бриллиантов. Он нечасто покидал свою квартиру, но кое‑что о мире людей знал. От часов несло чванством и большими деньгами.

На оборотной стороне черными искорками вспыхивала гравировка: «Принцессе Тамаре от властелина Лапуты». Неведомый даритель обожал японские мультфильмы.

‑ Написала? ‑ Да.

Димур бесцеремонно пробежал записку глазами. Для любовного письма в ней было слишком мало слов и много зачеркиваний. А еще от листка веяло опасностью.

‑ Ты рискуешь, гил. Это письмо нарушит нопу ‑ ход вещей.

‑ Да засунь эту нопу себе в жопу!!! ‑ взвилась Тама. ‑ Понял?! И мне вообще на вас плевать, ур‑родов!

Она подбросила на ладони часы с защелкнутым застежкой письмом и швырнула их в зеркало. Отскочив от стекла, часы упали на пол. Повисла звонкая тишина.

‑ Эти часы… ‑ Димур пошевелил браслет носком ботинка. ‑ Это ведь ли‑ша, вещь без цены. Ты хотела меня обмануть, гил.

‑ Сволочь, ‑ прошептала Тама побелевшими губами. ‑ Какая же ты сволочь… ‑ Она бросилась на Димура с кулаками: ‑ Ты!!! Ты просто не хотел отправлять!.. Потому что Стэн… Стэна…