Иар Эльтеррус - Белый Меч

«Да нет, судя по воспоминаниям драков – вообще не маги. Пришельцы извне, из-за грани, как тут говорят. Больше всего похожи на эльфов. Те, кого я выпил, лично с ними не встречались, они живут скрытно. Но судя по упоминаниям – технически развитая цивилизация…»

«Космонавты, значит… Не зря Дракон их не любил… Ничего, разберёмся и с ними… Или, – в голосе послышалось подозрение, а от пластин по телу разбежались ледяные молнии, – здесь ты тоже будешь настаивать на своей презумпции невиновности?»

Владимир понял, что стоит на краю. Что если он попытается хоть слово молвить в защиту неведомых Чистых, Меч сорвётся. Пойдёт в разнос. Прощать убийц Дракона артефакт не собирался ни при каких обстоятельствах. При том, что сам не очень-то любил «старого ящера», как он выражался. Но посягательства извне на любого члена триады карались беспощадно. Проходящая Верность был ярким представителем клановой морали.

Сам Владимир тоже был не очень-то настроен щадить людей (или нелюдей), погубивших этот мир. Но подозревал, что карательные меры Меча окажутся за пределами его понятия о правосудии. Здесь считалось нормальным уничтожать города и даже целые народы поголовно за вину отдельных представителей.

– Разберёмся, – согласился он, не желая вдаваться в детали. Если Хребет и понял, что в устах Хранителя это слово имеет совсем другое значение, чем в его собственном лексиконе, то спорить не стал. Видимо, согласился принять временный компромисс. Уже легче.

– Лемарг, ты уже отправил кого-то за гребнем? Я бы хотел попросить ещё об одной услуге.

– Отправил. Я слушаю внимательно.

– Ты хорошо изучил содержимое этого убежища? Можешь посоветовать что-нибудь полезное со здешних складов? Особенно для экипировки Всадниц и Геллы.

– Могу. Только не понимаю. Почему не спросишь у Меча? Вы поссорились?

– Да нет, не то чтобы… Просто у нас с ним слишком разный подход к подбору снаряжения. Я предпочитаю перестраховаться. Ты, как понимаю, тоже.

Череп внутри заскрежетал челюстями, пережёвывая мозги Хранителя. Но промолчал.

– Разумная политика. Дай пару часов. Я подумаю и выберу.

– Хорошо. А пока, девочки, давайте за мной. У вас, как понимаю, стрелкового оружия нет?

– Есть луки, Влад. Но среди нас не было умелых лучниц при жизни. А после смерти умение стрелять из призрачного лука получает только каждая десятая…

«Хребет, можно как-то изменить это распределение? Дальнобойное оружие пригодится…»

«Не на твоём уровне», – буркнул клинок, явно не желая давать какие-либо пояснения.

– Ясно. Значит, будем экипироваться по-земному. За мной, девочки.

Он почти не напрягаясь открыл телекинезом багажник «Гроба на колёсиках» и десяток образцов огнестрельного оружия перелетел в руки удивлённых девушек, которые чуть ли не обнюхивали странные железки, пытаясь понять, что с ними дальше делать.

Пришлось устроить экстренные стрелковые курсы, для чего Лемарг вынужден был освободить от своей плоти почти четверть убежища. Неожиданно большую помощь оказала Инна, имевшая в земной жизни некоторый опыт обращения с оружием. Конечно, не столь качественным, как заготовленное Вениамином, но зато именно в руках живого мертвеца. Выяснились очень интересные вещи. Так, отсутствие дыхания и мышечной усталости, помноженное на обострённые чувства, позволяло добиться невероятной по армейским меркам точности стрельбы. Всадницы, вдобавок, быстро сообразили, как использовать головы в качестве корректировщиков огня, наблюдая вблизи за результатами попаданий, и тут же делая новый выстрел, уже с поправкой. Однако «приз за находчивость» достался Эрнане, которая, услышав, что снайперские винтовки лучше стреляют с лафета, чем с вытянутых рук, догадалась приспособить в этом качестве голову своего «коня». Она слегка удлинила шею скакуна, пристроила оружие между ушами, и попросту вырастила необходимое крепление. Остальные подхватили её начинание, проделав то же самое не только с винтовками, но и с одним пулемётом (всего их в багажнике было три, но остальные Владимир решил приберечь), а заодно придумали использовать тела «лошадей», как багажники для боеприпасов. Теперь в его распоряжении было семь воздушных огневых точек, легко поражающих цель с полутора километров, малозаметных, бесшумных, свободно меняющих позицию, и легко переходящих в режим рукопашного боя. Если добавить, что эти «летающие снайперы» могли находиться на боевом дежурстве двадцать четыре часа в сутки, не требовали аэродромов и техобслуживания (кроме профилактических осмотров оружия да раздачи новых патронов), становилось ясно, почему за возможность их использовать любой командир спецподразделения съел бы свой штык-нож без соли.

Для Всадниц эти возможности были в порядке вещей, а вот на винтовки и пулемёты они смотрели с восхищением, чуть ли не лаская их блестящие изгибы. Грава, бывшая при жизни волшебницей, пояснила, что как следует наведённое заклинание, конечно, может поразить врага даже на другом континенте, не то, что в пределах прямой видимости. Но такое плетение (если не знать заранее параметров цели) создаётся долго и требует приличного количества энергии. Что же касается простых боевых проклятий, наподобие «быстрого разложения» или «ледяной стрелы», то степень их точности часто ниже, чем даже у камня, брошенного рукой. Принцип «увидел вдали и сразу выстрелил» оказался роскошью, совершенно незнакомой местным военным. Пулемёт, из-за низкой точности, заслужил куда меньше восторгов – средства массового поражения существовали и в Носфере. Тем не менее, любая вещь с Земли, чудесного и загадочного мира Владыки, вызывала вспышку тихого ликования, поскольку являлась священной реликвией. Влад подумал, что мог бы раздать девушкам простые ложки – их бы тоже приняли с величайшей благодарностью и любовью, и наверняка быстро придумали, как использовать для большей славы Судии.

По случаю стрельб заодно отрабатывали и телепатическую координацию. Хранитель обнаружил, что отдавать приказы мысленно очень удобно, когда под рукой такая умелая и старательная группа, понимающая командира с полуслова. С отрядом обычных солдат та же тренировка могла бы превратиться в ад – очень трудно с непривычки отделить приказ от «паразитных» мыслей и эмоций. Не говоря уже о той разноголосице, которую создали бы в ментальной сети семь человек, не умеющих контролировать свой разум. Со Всадницами таких проблем не возникало – они изначально умели хранить полное мысленное молчание, и действовать как единый организм, перебрасываясь только визуальными образами для координации. И теперь они мягко и уверенно вводили в эту общность Хранителя с его подругой, постепенно приучая их чувствовать Дикую Охоту, как своё продолжение, как послушный и удобный инструмент в руке. Конечно, в роли координатора Владимир был ещё весьма неуклюж, но под конец тренировки он уже по крайней мере мог внятно указать цель и отличить каждую из девушек по мысленному «голосу». Определённую помощь оказал и Хребет, успевший за время общения изучить строй мыслей Хранителя, и первое время осуществлявший их перевод в привычные Всадницам команды. Потом обе стороны более-менее изучили образный «язык» друг друга, и нужда в переводчике отпала.