Лиланд Модезитт - Магия Отшельничьего острова

— Елена... Джастин... — хрипло поздоровался я, не слишком обрадовавшись встрече с Серым магом. Как будто его появление свидетельствовало о допущенном мною промахе.

— Мои поздравления, Мастер из Мастеров гармонии, — проговорил Джастин, склоняя голову. И вроде бы говорил искренне.

Елена не встретилась со мной взглядом, губы ее были поджаты, рука покоилась на рукояти гармонизированного стального клинка, а все внимание обращено к Тамре.

— Кто... кто она? — проговорила наконец унтер-офицер. — Пленница... или как?

Я посмотрел на Джастина и, скорее для него, чем для Елены, сказал:

— Белое Узилище. Я сделал все возможное, но ее душа скручена в тугой клубок... Там, внутри.

— Ты услышал мой голос? — спокойно спросил он.

— Да. Но все равно не мог поступить иначе.

— И чего добился? Она не сможет жить с этими воспоминаниями.

— Да знаю! Но с чего ты взял, что я вернул ей воспоминания? Возможно, сейчас она вообще ничего не помнит!

— Как ты это сделал? — с расстановкой проговаривая каждое слово, спросил Джастин.

— Взял да и сделал. Принцип тот же, как когда сплетаешь свет или другие виды энергии, только это больнее и работа тоньше. Особенно когда приходится отделять боль от воспоминаний.

— Мастер гармонии... — вмешалась Елена.

— Ты права, — промолвил я, поняв, что она хочет сказать. — Поговорить мы можем и по дороге.

Мы двинулись дальше. Джастин, даже не взглянув в мою сторону, подъехал к Тамре и всю дорогу держался рядом с ней, что-то тихонько приговаривая. В середине дня устроили привал, но Серый маг так со мной больше и не заговорил. Да и все остальные отводили от меня глаза.

Когда отряд снова оказался в седлах, всадники продолжали держаться от меня в отдалении, сторонясь как зачумленного. И это при том, что с Джастином, Серым магом, они спокойно вступали в разговоры.

Впрочем, и сам Джастин, похоже, рядом со мной чувствовал себя неуютно, так что мне оставалось лишь ехать, погрузившись в себя, и размышлять.

Так ли уж сильно отличался я от Антонина? Чем обернется для меня обращение к силам, о существовании которых я лишь смутно догадывался? Суждено ли мне стать еще одним Серым магом, или же меня ждет куда более худшая участь?

LXVI

Ранним утром, стоя в одиночестве на балконе Кифринской цитадели, я снова смотрел на восходящее солнце. На сей раз рассвет был прохладным. Налетавший со стороны города холодный бодрящий ветер приносил запахи — главным образом свежевыпеченного хлеба и коз. Козий запах трудно назвать приятным, однако за восьмидневку мне вполне удалось к нему притерпеться, тем паче что повар самодержца потчевал меня, главным образом, козлятиной — жареной, тушеной или печеной.

Хорошо хоть булочки, прихваченные мною из трапезной на завтрак, козлятины не содержали. А унести завтрак к себе мне пришлось потому, что при моем появлении в трапезной воцарялось молчание.

Мой балкон вплотную примыкал к балкону Кристал, и, хотя разделявшая их железная решетчатая дверь не имела запора, я ее до сих пор не открывал. Встреча с Кристал мне еще предстояла.

Когда мы вернулись, субкомандующий в Кифрине отсутствовала. Воспользовавшись тем, что я разрушил источник хаотической одержимости, она очищала порубежные земли от остатков вторгшихся отрядов префекта. Без подпитки хаосом галлосские новобранцы не могли тягаться не только с Наилучшими, но и с боеспособной частью местного ополчения.

Другой вопрос, чувствовал ли я себя готовым к куда более важному разговору, разговору с Кристал? Как и я, она уже не была такой, какой покинула Отшельничий. Как и я, она прошла через пламя, закалившее сталь ее души. У меня не было сомнений в том, что с ее клинком не совладает даже Черный посох. Что ни говори, а по этой части соперников у Кристал не было, не считая разве что Феррел.

Что же до Тамры, то Джастин взял ее под свое крыло, и все это время я видел их издалека. Мне хотелось верить, что он сумеет вернуть ее к нормальной жизни. Но в любом случае Серый маг заполучил себе ученицу, что, возможно, пойдет на пользу им обоим.

Послышался стук в дверь. Не будучи настроен общаться, я хотел было оставить этот стук без внимания, но потом передумал и поднял засов. Джастин.

— Можно войти?

— Будь моим гостем, — промолвил я, отступая в сторону. От меня не укрылась настороженность Серого мага. По правде сказать, за прошедшую с моего возвращения восьмидневку вся эта почтительность успела мне сильно опостылеть.

Указав жестом в сторону балкона, я впустил Джастина в комнату, плотно закрыл за ним дверь и поспешил выйти с ним на свежий воздух. Мне очень не нравилось находиться в закрытых помещениях, особенно в окружении гранитных стен.

— Скажи, дядюшка Джастин, почему меня сторонятся.

— А что, это так бросается в глаза?

— Ага. Во всяком случае стало заметно с тех пор, как мне приспичило отправиться на поиски Антонина. Должен тебе признаться, я до сих пор страшно сердит на Тэлрина и на весь Отшельничий. А особенно — на отца.

Последнее было еще мягко сказано — одна мысль о том, что моя высылка стала для него чем-то вроде покаяния, меня просто бесила, Правда, теперь мне стало понятно, почему никто из Мастеров не мог ответить на мои вопросы. У Отшельничьего просто не было оправданий.

— Тэлрин, наверное, рвет на себе волосы, — промолвил Джастин.

— Это вряд ли. Он, небось, до смерти рад, что от меня избавился.

Странное дело, при всей моей обиде на Отшельничий, все имевшее к нему отношение волновало меня меньше, чем дела Кифриена или Галлоса.

— Можно мне поинтересоваться, как ты... — почтительным тоном начал Джастин.

— Нахрап и бездумное везение — обычные составляющие так называемого героизма.

— Леррис...

Я пожал плечами.

— Ничего особенного. Все дело в равновесии хаоса и гармонии.

На лице Джастина отразилось недоумение.

— Хаос в известном смысле можно назвать концентрированной анархией. Концентрированной, тогда как гармония по самой своей природе тяготеет к рассеиванию. Они должны пребывать в равновесии, и усиление где-то одного начала влечет за собой неизбежное усиление другого. Если не там же, то в ином месте. Отшельничий добился небывалого укрепления гармонии. Естественным уравновешивающим фактором стало возрастание могущества Антонина. Чем более гармонизировалась жизнь на Отшельничьем, тем глубже в пучину хаоса погружался Кандар. Да что тут разлагольствовать, ты и сам это прекрасно знаешь. Сам же мне на это и указал.

Джастин недоверчиво покачал головой.

— Если не указал прямо, то во всяком случае дал мне понять. Ну а когда Отшельничий, действуя таким образом, превратил Антонина в жуткое чудовище хаоса, мне не оставалось ничего другого, кроме как начать действовать.