Оксана Панкеева - Путь, выбирающий нас

Ознакомительный фрагмент

— Я знаю как, — огрызнулся Соколов. — Ромка устроил. А потом мне условие поставил: или я буду на них работать, или Ленку завербуют, или уволят ее, чтоб не занимала место, для их человека приготовленное. Вот так она сюда попала, и вот поэтому нам теперь надо убираться поскорее, а не душевные откровения разводить.

— Папа, — таким же тихим, дрожащим голосом произнесла Лена, — тебя обманули. Меня устроил сюда Макс. Я с ним еще на Альфе познакомилась. Он не хотел, чтобы ты знал. Думал, ты на него разозлишься, обидишься, вы из-за этого поссоритесь… Папа, никто бы не посмел меня вербовать, все же знали, что Макс мой любовник, и побоялись бы, что я ему все расскажу. Во всяком случае, Жорик точно знал, у них с Максом на этой почве конфликт вышел. И уволить меня Макс никому не позволил бы. Тебе не надо было…

— Мне?! — вскричал прозревший отец, едва удерживаясь от более крепких выражений в присутствии ребенка. — А тебе не надо было хоть иногда с отцом делиться новостями о своей личной жизни? А этому старому хрычу не надо было быть честным со старым приятелем, стесняться он на старости лет удумал, этот молью недоеденный потаскун! Лучше б уж мы поссорились, ей-богу, я бы хоть не сидел теперь в такой заднице!

Он ни минуты не сомневался, что Леночкина версия абсолютно истинна и обманули именно его, а не ее. Во-первых, Макс никогда не делал своим женщинам фальшивых подарков, и, если сказал, что устроил, — несомненно, так оно и было. Во-вторых, если такая скотина, как Жорик, сохранил в тайне от коллеги роман его дочери с начальником, то явно не из благородства. А только ради того, чтобы не разоблачить бессовестную ложь Главного. Эх, позор, позор на ваши седины, дядя Гриша! И это старый разведчик! Окрутили, как маленького!

— Папа, если бы ты не считал меня до сих пор маленькой, не носился, как с грудным ребенком, и не скрывал от меня каждую мелочь, боясь лишний раз травмировать, а рассказал, чего от тебя хотят…

— Ну ша, ребята! — решительно оборвала выяснение отношений Мама Хая. — Разбор полетов запоздал. Давайте что-то решать, пока опять кто-нибудь не нагрянул.

— Я никуда не пойду, — решительно заявила Леночка. — Мне нравится моя работа, мне нечего бояться и не от чего скрываться, и Макса я не брошу.

— Он тебя сам бросит, — сердито вставил обиженный отец.

— А это уже наше с ним личное дело! Я сказала, что никуда не пойду.

— А если тебя уволят, что ты будешь делать? Опять вернешься на Альфу со своей аллергией?

— Если меня даже и уволят, Макс обещал в таком случае отвезти меня на Бету к своим родственникам. Ты иди куда хочешь, я остаюсь. А то, что вы сделали с Максом, пусть останется на твоей совести.

Соколов вздохнул, поднялся и забросил на плечо полегчавший мешок. Влюбленные дуры не поддаются уговорам и обладают абсолютным иммунитетом к здравому смыслу. Одно утешает — если Макс обещал, то действительно и защитит, и прикроет, и уволить не даст, и даже в крайнем случае отвезет на Бету. Он никогда не обещал своим женщинам невыполнимого (например, жениться или быть верным до гроба), но обещанное всегда выполнял.

— Да я-то тут ни при чем… — не удержался он от оправданий. — Этим то ли спасательная служба занималась, то ли техническая.

— Но ты знал! И не предупредил!

— Я все равно не знал когда. А об остальном Макс и сам догадывался. Наверняка догадывался. Иначе бы не остался жив. Где его нашли-то?

— Не знаю. Он не написал. — Леночка несколько раз быстро моргнула и вдруг порывисто обняла непутевого родителя, уткнувшись лицом в плечо, как в детстве. — Пап, тебе, может, что-нибудь нужно?

— Ничего, Леночка. У меня все есть. Только молчите, и все обойдется. Этот мир не опаснее и не страшнее нашего. Я буду заходить иногда, ты только не подавай виду, что узнала.

— Хорошо, — пообещала дочка.

— Ой, Гриша… — укоризненно покачала головой Тиля Соломоновна. — Вот только из сострадания к несчастной девочке да в память о старой дружбе. А по уму надо бы тебя, дурака старого… Эх, ладно, иди уж…

Когда два часа спустя в заведение Мамы Хаи в очередной раз наведались ребята из Пятого отдела, смуглолицый наемник уже шагал с караваном на восток.

Между приказом «пойди и разыщи» и собственно процессом поиска есть большая разница. И зачастую настолько большая, что вызывает желание настучать приказавшему по шее и предложить самому попробовать. К концу второго дня поисков Элмар был уже близок к упомянутой стадии, но какая-то добрая девушка из гостиничной прислуги шепнула, что бегать по городу и расспрашивать о Семерке больше не требуется. Достаточно было посвятить этому один день. Труавиль — городок небольшой, одного дня достаточно, чтобы о тебе узнали все местные жители. Теперь осталось дождаться, когда кто-нибудь из героев явится в город по делам, и любой из горожан ему тут же расскажет о господине, который интересуется и разыскивает. И если господин действительно хороший приятель, как он говорит, герои найдут его сами и сами же к нему подойдут.

Такая перспектива Элмару тоже не особенно нравилась: а если у ребят не окажется никаких дел в городке и они сюда до зимы не явятся? Он так и должен провести здесь остаток жизни?

Принц-бастард хотел было уже уехать, объявив местному населению, что господа герои знают, где он живет, и с тем же успехом могут найти его дома. Но наутро третьего дня, когда он завтракал в трактире и размышлял, будет ли уместно начинать пить в такое время, его неожиданно хлопнули с одной стороны по плечу, а с другой почему-то по заднице. Притом больно. Возмущенный варвар немедленно обернулся вправо, чтобы как можно скорее обнаружить нахала и проучить по мере надобности, но там никого не оказалось. Быстро обернувшись влево, он увидел мэтра Пьера, изо всех сил пытающегося не рассмеяться. Маг сдавленно хихикал в кулак и смотрел при этом куда-то вниз.

— Торни, паршивец! — догадался Элмар и на этот раз посмотрел куда следовало.

— А что делать, если я до твоего плеча не достаю, даже когда ты сидишь! — оглушительно расхохотался гном и, подпрыгнув, ткнул его кулаком в бок.

Паладин одним движением поймал шутника за шиворот еще в прыжке и приподнял над лавкой.

— Хоть бы перчатку снял!

— Поставь, медведь! — возмутился Торнгрим, дрыгая короткими ногами. — Манеры хуже, чем у Гиппократа!

— Ну что ж ты хочешь — варвар! — ухмыльнулся принц-бастард и все же поставил героя на лавку.

— Зачем ты нас искал? — спросил маг, присаживаясь напротив.

Элмар вспомнил зачем, и радость встречи со старыми знакомыми приувяла.

— Ребята, я тут приятеля потерял… — начал он, высматривая в глазах собеседников подтверждение королевской гипотезы.