Андрей Астахов - Девятый император

Ознакомительный фрагмент

Новая пассия императора когда-то была сироткой-замарашкой из портовых трущоб Гесперополиса. Родителей своих девушка никогда не видела: единственным близким ей человеком была воспитавшая ее старая ортландка Хорла, тощая, сильная, вечно пьяная и злая, как вордлан. В Заречном квартале, где располагалась добрая половина городских кабаков, борделей и игорных домов, весь обитающий здесь разгульный разношерстный сброд относился к Хорле со странным почтением, будто старуха была не обычной пьяницей, а чуть ли не графиней. Старуха нигде не работала, но у нее всегда водились деньги. Детство Вирии прошло в добротном доме, хоть и окруженном жалкими лачугами бедняков, но крепком, чистом и просторном. Хорла всегда покупала хорошую еду, свежее мясо, фрукты и вино, норой делала девочке дорогие подарки – новое льняное платье, кожаные сандалии, коралловые бусы. Когда Вирии исполнилось тринадцать лет, и разбитные матросы начали ей подмигивать и приглашать с ними прогуляться, Хорла заявила ей, чтобы она и думать об этом не смела, что убьет ее, если она начнет таскаться с взрослыми мужиками. Вирия сама рассказала Тасси, как старая карга однажды жестоко избила ее черенком от метлы только за то, что Вирия помогла их соседу, толстому и веселому мастеру Гораму, дотащить с рынка корзину с овощами.

– Запомни, сучка. – сказала Хорла, когда сил продолжать побои у нее не осталось, – если еще раз увижу, что ты кокетничаешь с мужиком, напущу на тебя порчу. У тебя выпадут зубы и волосы, и проказа покроет твою кожу язвами, в которые будет проходить кулак!

Сказав это, старуха пошла в трактир, а Вирия всю ночь тряслась от ужаса иод своим одеяльцем. Однако не прошло и полугода, как Хорла внезапно умерла от пьянства. Вирич так и не узнала, почему старуха так жестко ограждала ее от внимания мужчин. Наверняка тут была какая-то тайна, но Хорла унесла ее с собой в могилу.

Со смертью старухи пришла нужда. Два года Вирия прожила у старьевщика Амона, собутыльника старой Хорлы, работая в его лавке. Дом был жалкий, сырой, грязный и полный крыс. Местные парни постоянно ухлестывали за ней, но Вирия боялась их ухаживаний. Всякий раз, когда появлялся очередной поклонник, она вспоминала о Хорле, о ее словах. Потом она сбежала от Амона. Ей было уже пятнадцать, и по меркам Заречного квартала она была взрослой женщиной. В порту Вирия попыталась купить место на корабле, посулив азорийскому матросу серебряный галарн – все, что ей удалось накопить. Азориец взял деньги, назначил время и место, куда ей следовало прийти. Она пришла, и три разогретых вином азорийца схватили ее и потащили на галеон. Тогда ее спас Неллен ди Рейф. Но о нем Вирия своим товаркам по Красному Чертогу уже ничего не рассказывала.

Неллен был очень молод, красив и статен – настоящий дворянин, потомок знатного рода ди Рейфов. Они полюбили друг друга с первой минуты, и Вирия будто попала в волшебную сказку. Возлюбленный снял для нее дом в южной части города, среди фруктовых садов, нанял служанку. В этом домике они стали мужем и женой – тайно, без благословления родителей Неллена. Но Вирии это было все равно. Она любила своего Неллена, а он ее просто боготворил.

Вот тогда-то впервые в ее жизни и появился этот странный жрец, Гармен ди Браст. Он вошел во двор ее дома в канун большого праздника – коренастый, бритоголовый, крепко сбитый, с внимательными темными глазами. Вирия дала ему галарн. Жрец деньги принял, пристально посмотрел на нее и сказал.

– Ты давно не была в храме, сестра. Возблагодари Единого за то, что он пока еще защищает тебя.

– О чем ты? – спросила Вирия.

– О твоей красоте. У тебя роскошные волосы, пушистые и густые, глаза косули, нежное лицо и тело, словно выточенное из слоновой кости. Ты есть совершенное создание Единого, сестра. Такой красавице нужна опора в жизни. Вряд ли те, кто тебя окружает, будут любить тебя искренне и бескорыстно. Мужчины готовы отдать целое состояние за ночь любви с такой красавицей, но на заре бегут от нее, точно она поражена проказой.

– Зачем ты все это мне говоришь? – возмутилась Вирия. – Эта болтовня тебя недостойна, жрец. И тон мне твой не нравится. Я порядочная девушка и скоро выйду замуж за любимого. А ты расхваливаешь мою красоту, будто я продажная девка с Улицы Пороков!

– Я лишь сказал правду.

– Мне она неприятна, – Вирия сверкнула глазами. – Не суди всех мужчин по себе, жрец. Если у тебя моя красота вызывает грязные мысли, молись Единому. Мой возлюбленный не такой, как ты. Он молод и прекрасен. Он любит меня, и мы будем очень счастливы!

– Любит тебя? Конечно. Он славный юноша. Но тебя накрывает черная тень, Скоро твоя судьба сделает резкий поворот. Должно случиться много событий, плохих и хороших. Ты найдешь новую любовь – настоящую любовь, Руменика.

– Руменика? – ахнула Вирия. – Ты назвал меня…

– Руменика.

Ну, теперь все ясно, подумала Вирия, облегченно вздохнув. Сумасшедший жрец перепутал ее с другой девушкой. Нечего его слушать, плетет всякую ерунду.

– Ступай, братец, – сказала она ему. – Ты смешон, и слова твои пустая брехня. Не приходи сюда, не то велю собаку спустить.

Жрец покачал головой и ушел. А она вернулась в дом и весь вечер ждала Неллена: утром он пообещал ей, что к праздничному ужину обязательно будет у нее. Ждала, представляла себе, как они будут говорить друг другу нежные слова, обнимать и целовать друг друга, а потом поднимутся в спальню и будут всю ночь предаваться любви.

Неллен не пришел ужинать. Он не пришел до полуночи, и утро Вирия встретила в одиночестве и недоумении – впервые ее возлюбленный не сдержал обещания. А потом пришел офицер городской стражи и все ей рассказал.

Убийц Неллена так и не нашли: говорили только, что это дело рук контрабандистов, которым молодой офицер чем-то насолил. Вирия не помнила, что происходило с ней в те дни; наверное, она была не в себе. Ее память почти не сохранила подробностей тех дней отчаяния и горя. Неллен умер, все остальное не имело никакого значения.

На десятый день после похорон пришел владелец дома. Платить за наем дома было нечем, и Вирия отдала свои драгоценности. На три месяца ее оставили в покое, потом хозяин явился снова на этот раз вместе с судейским чиновником. Вирия молча наблюдала, как чиновник описывает ее имущество.

– Семь дней, – сказал ей хозяин. – Через семь дней я выгоню тебя, шлюха, если не заплатишь мне пятнадцать галарнов.

Вирия молчала. Из описанного имущества только подаренный ей Нелленом ларец для украшений с дивной инкрустацией стоил двадцать галарнов, но это уже не имело никакого значения. Денег у нее не было.

– Однако я могу и передумать, – хозяин наклонился к ее уху, заговорил шепотом. – Немного твоего внимания, и я готов отсрочить платеж.