Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландесфюрст

Ознакомительный фрагмент

Я неторопливо слез с коня, похлопал по крупу, чтобы отошел: мужчинам нужна арена для выяснений, хто тут альфа, а хто просто самец.

— Спрашиваю еще раз, — сказал я, — что здесь происходит?

Один из тех, кто держал женщину, сказал резко и повелительно:

— Вы здешний лорд? Просто забудьте о том, что видели. Езжайте по своим делам. Не хочу обидеть, но здесь силы, с которыми задираться не стоит никому.

Я проговорил медленно:

— Я вообще-то как бы тоже сила… Сложите оружие и склоните головы. Может быть, я вас и помилую…

Они смотрели на меня неотрывно, третий тем временем уполз в сторонку, я усилил запаховое — ага, подкрадывается, дурак, со спины, хотя его выдает и шелест травы под сапогами, и хруст песка, не говоря уже о тошнотворном запахе чеснока.

Тот, что с мечом в руке над лежащей женщиной, сказал громко, явно стараясь, чтобы я смотрел только на него и слушал его:

— Лучше ты признай нашу силу и…

Я резко развернулся, полоснул мечом не глядя. Успел увидеть боковым зрением, как стальная полоса клинка красиво прошла строго горизонтально по короткой шее, в следующее мгновение уже стою лицом к этим двум, оба начали даже улыбаться, сволочи…

— Итак?

Они заорали и ринулись как два дурака, кривляясь и делая угрожающие движения. Сердце мое стучит часто и мощно, изнутри прямо прет, эти оба двигаются так медленно, словно выползают из клея. Я рубанул одного по дурной голове, от удара второго уклонился, он провалился мимо, я ударил вдогонку и услышал хруст черепа, будто проломил скорлупу яйца дракона.

Женщина дергается в путах, во рту белеет туго свернутая тряпка. Я неторопливо подошел, подумал, развязать сперва или выдернуть кляп, решил сначала избавить от веревок, пусть помолчит, пока могу вот так, а когда выдернул наконец эту грязную тряпку, изумился, сколько ее вошло, целая простыня, ну и глотка, просто чудо.

— Какие же сволочи, — прохрипела она люто. — Убили моих слуг… Тьфу!.. Вообще-то спасибо.

— Вполне уместно, — согласился я. — Я всегда за это «вообще-то спасибо» тружусь как пчелка. Что-то ваши слуги одеты лучше вас… гм… леди.

Она смерила меня надменным взглядом, никакой благодарности, кроме формального «спасибо».

— И что?

— Да так, — сказал я, — наводит на размышления.

— Какие?

— Это ваши кони?

Она оглянулась.

— Не все.

Я кивнул.

— Кладу голову, что смогу сказать, какие из них чьи. Хотя не понимаю…

Она поморщилась.

— Чего?

— Зачем вам кони? — поинтересовался я. — Разве не проще на метле? Или вороны клюют в полете?

Она посмотрела с холодным достоинством.

— Намекаете, что я ведьма?

— Это и так видно, — сообщил я, — без всяких намеков.

— Откуда видно?

— Во-первых, — сказал я, — рыжая, а это самые опасные ведьмы, прирожденные, во-вторых, зеленущщие глаза, а в-третьих… женщины все ведьмы.

Она поморщилась.

— Чувствую грамотного, вы ведь грамотный?

— Только крупными буквами, — признался я скромно. — И чтоб с картинками. Ладно, леди, я вроде бы вам чуточку помог, за что получил чуточку спасибо, а теперь прощайте и будьте здоровы…

Зайчик подбежал на свист, женщина покосилась на этого красавца из блестящей черноты.

— У вас неплохой конь. Сколько за него хотите?

— Вы столько не стоите, — сообщил я любезно.

Зайчик подставил бок, я вскочил, не касаясь стремени. Женщина торопливо вскрикнула:

— Погодите! Вы не можете меня оставить вот так!

Я галантно улыбнулся.

— Леди! Еще как смогу.

Она закричала:

— Да погодите же вы! Я хорошо заплачу.

— Мои услуги не продаются, — сказал я гордо. — Больше за «спасибо» работаю, но это когда вожжа под хвост попадет, а такое бывает редко.

Она сказала настойчиво:

— Я вам заплачу очень хорошо!

Я смерил ее оценивающим взглядом.

— Глядя на ваше оборванное платье, можно предположить, чем вы намерены расплатиться. Но для меня это слишком мелкая монета.

Мне показалось, что ее щеки покраснели от стыда, но сказала она с еще большей настойчивостью:

— Не судите по платью! Я переоделась, чтобы оставаться неузнанной. Я королева Мезины Ротильда Дрогонская!

Я оглядел ее критически.

— Да ну?

Она сказала резко:

— Что не так? Не похожа?

— Ничуть, — сказал я.

— Чем же? — спросила она.

— Красивая слишком, — буркнул я.

Она вскинула брови, в глазах отразилось великое удивление.

— И чем это мешает?

— Королева должна быть умная, — пояснил я. — А господь два горошка не кладет в одну ложку. Королева еще должна быть хитрая, коварная, подлая, эгоистичная, злобная, подозрительная…

Она сперва было соглашалась — видно по глазам, — потом в какой-то момент решила, что достоинств слишком много, поморщилась.

— И все-таки я королева!

— И что королева Мезины делает в Турнедо? — спросил я. — Не боится быть арестованной за топтание чужой земли?.. Крестьянину еще сойдет, он же дурак, а если действительно королева, то это наглое и неспровоцированное вторжение! Можно сказать, акт агрессии без объявления войны, предательское нападение, что возмутит всю мировую общественность…

Она проговорила уже с нерешительностью, видя, что ее титул на меня не подействовал:

— Может быть, вы слезете с коня?.. Я могу, конечно, путешествовать одна, но было бы лучше, если бы меня немного проводили…

Глава 7

Я подумал о Турнедо, Савуази, противостоянии держав, кризисе веры, ломке культур, падении нравственности, усилении рыночных отношений, неизбежном столкновении с могучим и таинственным Югом… и медленно сполз с Зайчика, продолжая отчаянную борьбу с самим собой.

— Меня зовут Ричард, — сказал я, — не король, конечно, а простой рыцарь, что пытается жить правильно.

— Рада познакомиться, сэр Ричард, — произнесла она с надменностью. — Ничего страшного нет, что у вас нет великих предков.

— А я сам великий предок, — сказал я нагло.

Она чуть-чуть растерялась, но сказала так же уверенно:

— Я верю в это!

— Неплохо вас учат, — буркнул я. — Давайте уберемся отсюда, а то мешаем бедным зверькам кушать…

Она покосилась на кусты, откуда выглядывают лисьи мордочки; она наверняка узнала родственниц, зябко повела плечами.

— Да, конечно.

Я готовился помочь ей влезть в седло, но она поднялась сама, причем достаточно легко, и, самое главное, села по-мужски, а не свесив обе задние конечности на одну сторону, что выглядит ах-ах так мило и беспомощно женственно.