Эльдар Дейноров - Прокурор дьявола. Жатва

Он замолчал, ненадолго задумавшись. Изабелла не представляла, чего ждать дальше. Она тоскливо посмотрела на дверь, ожидая, что в любое мгновение оттуда могли появиться жандармы.

— Если вы полагаете, что сейчас придут вас арестовывать, то вы неправы, — с легким упреком сказал гражданин Гарио, словно бы прочитав ее мысли. — Вам ровным счетом ничего здесь не угрожает.

— Но кто такие вы? О чем вы говорите, что мне должны были сообщить?

— Например, то, что люди с вашими способностями не остаются без контроля и руководства. Есть две организации — нет-нет, комитет здесь не совсем причем, — он улыбнулся, предупреждая ее очередной вопрос. — Вам приходило в голову, что оборотни, вампиры, могущественные колдуны — это не только плод людских сказок? Не нужно искать здесь чего-то сверхъестественного — напротив, все это лишь проявление неких сил природы. Как и ваши способности.

Она ждала от него каких угодно фраз — о долге перед новорожденной республикой, о защите революции — да о чем угодно. Но этот разговор привел Изабеллу в полную растерянность.

— Итак, предположим, все они делятся на две категории — как, скажем, монархисты и сторонники республики среди людей, — продолжал Жак Гарио. — Одним нужно развитие человечества, другие этого очень не хотели. А потом среди тех, кто был за развитие, произошло то, что можно назвать предательством. Было решено, что революция в мире людей — мы называем его текущей реальностью, и вы позже поймете, почему, — это нечто, их совершенно не касающееся, более того — враждебное их планам. И эти предатели бежали отсюда — еще до всех бурь прошлого года. Бежали вместе со своими злейшими врагами! Но, как вы понимаете, далеко не все. Но мы ослаблены теперь, нам нужны новые силы, если угодно — новая кровь…

— Если вы говорите правду… — начала Изабелла.

— В этом вы убедитесь сами, — кивнул молодой человек. — Предатели решили, что вдали отсюда гарантированно останутся в живых, — он вновь возвратился к своей речи, видимо, слишком долго складывалась она в его сознании. — Но они наказаны, жестоко наказаны. Именно мы проводим здесь те эксперименты, о которых они могли только мечтать.

— Но как же люди, которые гибнут сотнями? Я ведь знаю — многие из них ни в чем, совершенно ни в чем не виновны! — Изабелла прекрасно отдавала себе отчет в том, что если гражданин Гарио разыгрывает перед ней провокацию, то она уже осуждена среди тех самых невиновных.

— Это действительно так, — неожиданно согласился он. — Вместе с виновными гибнет и много невиновных. Притом все происходит как бы само собой. Мы пытаемся остановить это… И никаких результатов. Но у нас есть предположения, в чем тут дело… Возможно, именно ваша помощь позволит остановить зло.

Беседа становилась все более неожиданной.

— Я рекомендую вам вот что, — сказал молодой человек. — Сейчас вы пойдете домой и займетесь своими делами. При этом — хорошенько подумаете над всем, что я вам сказал. Примерно дня через три я буду ждать вас здесь… с вашим новым донесением. И мы очень обстоятельно поговорим обо всем — и о том, каковой нам видится ваша роль, и о том, как обстоят дела. Надеюсь, вы будете молчать о том, что увидите и услышите. Есть вещи, о которых даже самым патриотичным беднякам не следует слышать… пока что не следует. Да, быть может, вас проводить?

— А что могут подумать… — Изабелла впервые за время бесед с ним улыбнулась — настолько эти слова были непохожи на пламенную революционную речь.

— На улицах довольно опасно. А отводить глаза вы пока что не научились, — пояснил он. — Вместе никто нас не заметит. По меньшей мере, не должны…

…Они вышли на площадь, и Изабелла, не удержавшись, показала на зловещий силуэт гильотины.

— Видите? Разве это не ваши прекрасные идеалы? «Национальная бритва», кто бы мог подумать!

— Если бы вы знали, как все болезненно и непросто, — тихо произнес Жак Гарио. — Если бы вы только об этом знали!..

Лицо гражданина Гарио расплылось, а потом и вовсе рухнуло в бездну, оставив лишь пустоту. И пустота шевелилась, что-то говорила ей — Изабелла старалась прислушаться, но у нее ничего не выходило. Но пустота не унималась, она все громче и громче нашептывала что-то, какие-то слова, которые касались именно гадалки. И нужно было что-то ответить.

Изабелла попробовала пошевелить языком, и это почти что получилось. Но она так и не могла выдавить из себя ни полслова.

Но все же ей удалось различить далекий, насмешливый голос пустоты:

— Если бы ты только знала, сколько тут было этих тварей!.. Лежи спокойно, здесь они не живут…

— Ян, ты уверен, что справишься один? — спрашивал Рэкки по мобильнику.

— Уж как-нибудь, — буркнул бывший контрабандист, стоя на эскалаторе. — Вы там управьтесь как-нибудь…

— Где сейчас объект? — шеф «Утгарда» пропустил иронию, которую, разумеется, не мог не заметить.

— Движется. От «Крестовского» — наконец-то, название разобрал — к юго-востоку…

— То есть, в центр?

— Именно так. Попробую перехватить на «Сенной».

— Пробуй — и держи нас в курсе.

— Постараюсь, — ответил Ян, отключая связь. — Смотри, как бы вас зомби не скушали, а уж за меня не беспокойся — не один раз от тебя уходил.

Ян рассчитывал, что никакого нападения в метро не произойдет — во всяком случае, пока вампирша находится в вагоне, она почти что в безопасности. Вот на перроне — иное дело, там ее можно и под поезд столкнуть. Уж каких только нищих по метро не ползает. А если зомби переодеть, запах чем-нибудь отбить — получится почти что нормальный человек, ну, лицо чем-нибудь слегка закрыть — и вперед.

Но пока что кандидата на роль «живого мертвеца» в вагоне не было. Можно немножко расслабиться и подумать — с чего это вампирша так не понравилась зомби?

Ну, во-первых, «не понравилась» — это всего лишь слова. Зомби не может что-то нравиться или не нравиться — по сути, это тот же покойник. Только ходячий, не ощущающий ни боли, ни голода, никаких эмоций. Это, строго говоря, вещь, орудие в руках хозяина, причем оружие уязвимое и недолговечное. Его не так просто прикончить, но причинить вред зомби может только при внезапном нападении. Ну, или, если «живых мертвецов» будет несколько.

Во-вторых, можно, конечно, вообразить, что вампирша сама их и создала — а теперь ходячие покойнички взяли, да и взбунтовались против своей хозяйки.

И это будет чушью. История таких случаев не знает, а если они и были, — значит, создатель зомби — безумец, одержимый манией самоубийства. Ведь это примерно то же самое, что восстание левой руки или правой ноги против остального организма.