Влада Воронова - Крест на моей ладони

— И Девятка, и охрана привыкли к изобилию волшбы, — ответила я, — поэтому совершенно не готовы к обороне от микрозаклятий и заклинаний, которыми пользуются в Троедворье. И тем более не готовы к тому, что некоторые их них действуют и на одинарицах, где волшебство считается в принципе невозможным.

— Дьятра им об этом троедворском ноу-хау наверняка доложил, — сказал Фокон. — Предрешатели не глупы, учтут и эту возможность.

Агеева фыркнула.

— Между знанием о новом оружии и умением от него обороняться лежат длительные и серьёзные учения. К тому же основой штурма станет техническое оружие. А ему всё равно где убивать.

— Убивать? — не веря, переспросил Эрик.

— В Троедворье без особо веских оснований пленных не берут. Ведь таким, каков он сейчас, волшебный мир сотворила Девятка? Вот пусть и наслаждается результатами собственного труда.

Братья Грюнштайны посмотрели на Агееву с ужасом.

Я похвалила себя за предусмотрительность: без подписанного мной пропуска ни один людь не покинет пределы поместья, все мобильные и стационарные телефоны заблокированы, интернета нет, а волшебные средства связи не сработают — троедворские кикиморы из отделов маскировки постарались.

Донести о моих планах Дьятре, высокому координатору, верховному предстоятелю или ещё каким холуям Девятки не сможет никто.

Порадовалась, что в Царство эмигрирует так много троедворцев, и в первую очередь — равновесников. Есть с кем работать.

— Странно, что Люцин не возражает, — сказал Соколов. Опытный соединник подумал о том же.

— Люцин сволочь, — объяснила я, — но не дурак. Он понимает, что уезжают лишь сомневающиеся. Те, на чью верность равновесию, а значит и самому Люцину, положиться нельзя. От сомневающихся тираническая власть должна избавляться в обязательном порядке, для неё это вопрос выживания. Отправить всех неблагонадёжных ко мне дешевле, чем расстрелять. Деньги и патроны Люцину нужны для войны.

— Вместе с настоящими эмигрантами приезжает много шпионов. И не только троедворских.

— Не страшно. Точка принятия решения, когда люди будут выбирать, кому они служат — Совету Равновесия, Альянсу, Лиге или Царству — ещё впереди. Так что шпионы могут стать верными защитниками, а нынешние сторонники — врагами.

— Да, — согласился Соколов, — точка принятия решения ещё впереди.

— Боишься?

— Да, командир. Боюсь испугаться новых путей и убежать к старому. Ты ведь силой никого за собой не потащишь.

— Потому что есть пути, на которые люди приходят только сами.

Соколов кивнул.

Тимур и Агеева закончили обсуждать тактику штурма.

— Операция состоится послезавтра, — сказал Тимур, — когда Девятка соберётся для повторного покаяния Хорсы. Для захвата Надмирья нужны два взвода. Для удержания — рота. Объект сложный, много укрытий.

— Принцип комплектования группы? — спросил Соколов.

— Только опытные бойцы, — ответила я. — Такие, чтобы успели сработаться в команду и всегда были готовы к неожиданностям. Все обязательно должны владеть глубинным равновесом и уметь управлять одержанием. И чтобы в группе было поровну представителей всех рас Царства. Это не только военная, но и политическая акция.

— Понял, командир.

— И ещё, — добавил Тимур, — царица в боевой части акции не участвует. Сидит со свитой в машине и ждёт. А в Надмирье входит после, как и положено главе победившего государства. И не спорь, Хорса. Ты нужна Царству для других сражений.

Я оглянулась за поддержкой на Рижину. Но вампиры, да и гремлины с магами, короче — все альянсовцы и лигийцы — нас давно уже не слушали. Они, как зачарованные, смотрели на фотографии Радужного Пути, Цветочного колодца и площадки Бесед. Общий план, средний, крупный.

— Никогда ещё на эти священные камни не ступали ноги людей земных рас, даже магородных, — тихо сказал Дитрих. — Только благословенные избранники из Первейшего Племени могли пройти по ним к площадке Бесед, прикоснуться к сладостной благодати, источаемой Сотворителями Мира. Возвращаясь, они приносили нам её крупицы как самый драгоценный дар из всех возможных. И больше никто, кроме Дивного Народа, в чью плоть и кровь Великие Решатели добавили звёздный свет, не удостаивался этой милости.

— Нет, — сказала Рижина. — Были ещё вампиры.

— Но из-за своей подлой измены утратили благодать Всесовершеннейших!

Вампиры в ярости растопырили крылья, Дитрих схватился за палочку, а Эрик оскалился, готовясь к трансформации. Я протиснулась в их толпу и спросила:

— Дитрих, а каким местом Предрешатели источали эту сладостную благодать?

Вампиры, гремлины и троедворцы расхохотались, альянсовцы и лигийцы хотели было возмутиться кощунственным словам, но я опередила:

— И дорожка, и площадка чистые, а живая изгородь ухоженная. Вряд ли Предрешатели сами управлялись с секатором и мокрой тряпкой. Значит как минимум два земных людя здесь бывают регулярно — садовник и уборщица.

— Волшебство очищения… — пискнул было кто-то из лигийцев, но я перебила:

— На одинарице оно не действует.

Я выдернула из кипы фотографий снимок Анунова комплекса.

— После того, как Девятка подпишет акт о безоговорочной капитуляции, мы вернёмся домой по Радужному Пути.

Иштван посмотрел на фотографию, на меня, кивнул.

— Да будет так, государыня.

— Ещё никто не смел покусится на величие Властителей Надмирья, — сказал Дитрих. — Никто не дерзал самочинно приникнуть в их обитель. Даже Злотворящие Отрицатели не решались на подобное. Они лишь похищали несколько капель ануны. И жестоко расплачивались за это. А жалкой человечице, ничтожной нулевичке тем более не под силу подняться в надмирную высь, соперничать с Миросотворителями.

— Это будет не первый случай, — заверила я, — когда человек штурмует надмирную высь и становится безоговорочным победителем. А маги, оборотни и стихийники ничем не хуже нас, человеков.

Возражать мне не стал никто. Альянсовцы и лигийцы не решились, а троедворцы были согласны с каждым словом.

От соблазна уложить Девятку мордами в паркет посреди холла доблестный спецназ не удержался.

Под потолком зависли эльфы и гремлины с короткоствольными автоматами наперевес. Пусть на курок они нажимали не пальцем, а ладошкой, однако на сверхметкую стрельбу это никак не влияло. На одинарице стихийной силы им хватало только на полёт, но если есть автомат, надобности в другом волшебстве и не возникает.

— С нашей стороны никаких потерь нет, — доложил Тимур.

— Старшего поднимите, — приказала я.