Это кто переродился? Трилогия - Сириус Дрейк

— Аааа! Мой глаз!

Следом посыпалась отборная брань, а заклинания посыпались градом, и так сильно, что лестница задрожала. Мы уж были далеко — на шестом этаже, где и находилась комната того засранца Жени. Не хотелось снова видеть его наглую рожу, но делать было нечего — он был нашим единственным спасением.

План отхода был прост: прыгнуть в тот же «любовный» лаз и бежать через канализацию, вход в которую был там же в подвале. Проблема оставалась в том, что и Женю могли прийти брать Инквизиторы, да и вообще от них в коридоре будет не продохнуть.

Что ж, придется рискнуть. Другого выхода из здания я не видел.

Добравшись до окон, мы с Фаустом прыгнули в комнату. Окно мы вынесли с одного удара, и осколки просыпались в тихую теплую спаленку. В ответ раздался девичий визг, и какой-то парень в одних трусах, скатившись с кровати, пугливо вжался в угол.

— Прошу! Не трогайте меня! — и указал на свою подружку, дрожащую на кровати. — Возьмите ее! Это она меня надоумила, клянусь!

— Что⁈

Я же, дернув Фауста за плечо, направился к двери. Открыл и осторожно высунулся в коридор. Из комнаты в противоположном конце выводили сразу трех человек. Еще парочка дверей стояла нараспашку, но вот нужная мне комната пока была закрыта, и хорошо.

Вернее, плохо. Если этот парень закрылся там на все замки, то к нему придется ломиться силой.

— Зараза…

Времени думать не было — придется рисковать. Выбежав в коридор, мы пустились по нужному адресу. В дверь я влетел всей своей массой.

— Эй! Открывай, Инквизиция!

В ответ раздался испуганный плач:

— Прошу! Я же так молод! Возьмите лучше Илларионова! Он там с Борисовой трахается, в 532-ой! Возьмите его, он как-то Короля назвал балбесом!

— Открывай, крыса! — рыкнул я, и тут в коридоре послышались звуки борьбы. Из одной комнаты выволакивали парня, он был весь в крови

— Вы не имеете права, я аристократ! Мой отец…

Удар в зубы заставил его заткнуться. Взяв парня за ноги, двое Инквизиторов проворно поволокли его на лестницу. На нас они не посмотрели.

— Открывай, а то хуже будет!

Замок щелкнул, и мы с Фаустом ввалились в комнату. Парень сидел, забившись в угол, и буквально визжал от ужаса.

— Нет! Нет! Я всех сдам!

— Ничтожество… — фыркнул я и, пройдя в ванную, выбил панель в стене. Там образовался проход. — Амадей, лезь туда, живо. Я за тобой.

И стоило ему с опаской поглядеть в черноту, как в коридоре уже кто-то топал.

— Быстро!

Парень прытко полез в лаз, и все бы ничего, но его дурацкий рюкзак на спине очень быстро зацепился за край.

— Сними его, идиот! Брось вниз!

Он послушался, а затем пропал в лазе. Хозяин комнаты снова закричал, а затем со стороны входа зазвучали голоса. Я же, закрыв дверь в ванную, полез следом за Фаустом.

И снова все потонуло в темноте. Звуки стали глухими, звучали словно из-под воды. Мы спускались ниже, а за стеной, один этаж за другим, слышалась ругань, мольбы о прощении и чей-то смех.

— Прошу! Прошу! Я отдам все золото! Оно у моего отца в диване!

Вдруг по стене прокатилась волна грохота, и лестница задрожала под моими ногами.

Я посмотрел вниз. Находясь прямо подо мной, Фауст дрожал и дергался, но не мог сделать ни единого движения прочь. В стене прямо у его лица сквозила дыра, в которой торчала рука с золотыми перстнями.

И она держала алхимика за горло.

— Так-так-так… — хихикал Инквизитор, державший Фауста за шею. — Это что за крысы ползают в стенах? Ну-ка иди, сюда…

Амадей смотрел то на меня, то на руку, которая вот-вот грозилась вытащить его наружу. За разбитыми стеклами очков сверкнуло отчаяние.

Я вздохнул и поплотнее натянул капюшон куртки. Затем распалил в себе все, что можно было распалить, откинул голову назад и ударом лба вынес стену перед собой.

Все потонуло в грохоте, пыли и удивленных глазах Инквизитора. Вцепившись ему в горло, я вывалился в чей-то туалет и пригвоздил врага к полу. Не успел он очухаться, как мой кулак впечатался ему в рыло. На третьем ударе тело обмякло.

И пока в соседней комнате кто-то перекрикивался, сунул голову в дыру и рыкнул:

— ПРЫГАЙ!

Фауст быстро разжал пальцы и, взвыв, пропал в темноте. Я же повернулся к выходу из туалета. Там уже стояли двое. Оба в черном, и оба едва не лопаются от переполняющей их магии.

— Что ж… Отступать вы явно не планируете, — ухмыльнулся я и разжег в себе Древний огонь.

* * *

На крыше

Перебравшись через парапет, Лаврентий сразу почувствовал запах — что-то горело, и судя по всему очень серьезно. Над крышей поднимался дым.

А еще он увидел ее — Марьяну Попову, она же внучка Королевы Дарьи.

На ней была одна ночная рубашка, а под босыми ногами был сплошь холодный камень — она стояла на самом краю и, блаженно улыбаясь, смотрела на огни города.

— Я иду… милый… я иду к тебе, — хихикала она, делая один легкий шаг за другим. — Скоро мы будем вместе…

— Марьяна Васильевна, — и Инквизитор сделал шаг к ней. — Слезайте, немедленно.

Но девушка никак не отреагировала. Продолжала балансировать на самом краю пропасти. Порыв ветра заколыхал полы ее ночной рубашки, обнажил тонкие ноги, покрытые гусиной кожей. В руке у нее был кожаный ремень.

Еще шаг, и девушка остановилась. Перед ней не было ничего.

— Марьяна Васильевна… Прошу, вернитесь в комнату. Вы слышите?

Но нет, она не слышала. Похоже, была то ли в шоке, то ли под кайфом. Глаза были очень странными — будто пустые, но блестящие.

Выругавшись, Лаврентий пошел к ней с протянутой рукой. И только до нее осталось шагов пять, как она обернулась.

— Ни шагу, мусор, — прошипела она, ощерившись. — А то я скажу бабушке!

Инквизитор встал. Его брови поползли вверх. А ее глаза действительно были пусты. Зрачков не было.

— Вали отсюда, пока цел. Не мешай мне уйти к любимому! — и ее ножка зависла над пропастью. — У тебя поди нет никого, кроме твоей грязной службы!

Скрипнув зубами, Лаврентий сделал еще шаг. И вспыхнул синим. Девушка же прыгнула — прыгнул и Инквизитор, однако она была быстрее. Намного.

Он не дотянулся до нее какие-то сантиметры — рука поймала воздух. Еще миг, и она полетела. Полы ее ночной рубашки подхватил ветер.

Взвизгнул провод, протянутый над улицей, и девушка, держась за ремень, съехала вниз — высоко над головами Инквизиторов,