Кристофер Сташеф - Маг при дворе Ее Величества

За что? Стегоман показался ему вполне симпатичным парнем — несмотря на некоторую колючесть нрава, вероятно, характерную для члена в высшей степени индивидуалистического и милитаризованного общества. Мэт чувствовал, что по натуре своей он не задира и никогда не полезет в драку первым. Так за что же его?

«Слишком легко хмелеет!» — осенила Мэта догадка.

Если вспомнить, дракон явился в огне и пламени и как будто немного подвыпивший. С каждым огненным выдохом он хмелел все больше и больше, пока не начал шататься и промахиваться до неприличия. Зато когда перестал дышать огнем, быстро протрезвел.

Очевидно было, что хмелел он от собственной огнедышащести.

Мэт представил себе такую картину: дракон пляшет в воздухе и, переполняемый восторгом полета, извергает пятифутовый столб пламени. А извергнув, хмелеет, восторг переходит в эйфорию, что означает еще больше огня и, следовательно, еще больше хмеля и так далее, и так далее.

Судя по Стегомановым словам, драконы — племя весьма здравомыслящее. Они довольно скоро заметили, что Стегоман представляет опасность для воздухоплавания, — может быть, когда он два-три раза причинил вред собрату.

Итак, его наказали за полеты в пьяном виде. И чтобы впредь это не повторялось, распороли ему крылья и отправили в ссылку.

Стегоман тяжело вздохнул и закончил свой рассказ:

— Пять веков продержался мир. До тех пор, пока империя Гардишана не распалась, никто больше не ходил на нас войной. Мы привыкли жить дружиной даже в мирное время — такой порядок себя оправдал. Построили свой город и покончили с междоусобицами.

Мы размножились и зажили богаче, спокойнее. Когда же империя пала, в нашу страну вторглось первое человеческое войско.

— И вы дали ему должный отпор?

— Разумеется. Но время от времени они предпринимают очередную попытку, хотя на то, чтобы собраться с духом, уходит у них лет по сто.

— А в промежутках люди не причиняют вам никакого беспокойства?

— Нападать на нас никто не смеет — разве паскудные охотники на драконят, которые продают драконову кровь колдунам.

Стегоман грозно щелкнул зубами, держа Мэта под прицелом сверкающих глаз.

Мэт тяжело сглотнул. Он-то надеялся, что Стегоман закрыл эту тему.

Стегоман распрямился и, шурша и погромыхивая, подошел поближе.

— Так что признавайся, кто ты: охотник, колдун или и то, и другое вместе?

— Ни то, ни другое, — быстро отверг его подозрения Мэт. — Я — маг.

Звучало это на его слух по-дурацки. Но Стегоман, немного подумав, кивнул:

— Пожалуй, я склонен тебе поверить.

Мэт вздохнул с облегчением.

— Что же тебя убедило? Неужели мое доброе сердце просвечивает насквозь?

— Нет, твое невежество. Поскольку ты так мало знаешь, очевидно, что ты совсем недавно открыл в себе Силу и все еще добрый волшебник. Но тебя уже, без сомнения, пытались искушать. Люди — племя вероломное.

— Лестная для тебя мысль, — усмехнулся Мэт. — А я, видишь ли, решил испробовать, получится у меня или нет вызвать кого-нибудь заклинанием — ну и получился ты.

— Так мы и познакомились, — сухо подытожил Стегоман. — Скажи, откуда ты взялся, на каком краю света царит такое невежество относительно драконов?

Мэт чуть было не дал честный ответ, но удержался.

— Ты все равно не поверишь.

— Ну уж, — усомнился дракон. — Расскажи свою сказку. Если она правдива, я уверюсь, что ты — чужеземец.

— Ладно, раз ты просишь. — Мэт набрал в грудь воздуха. — Я очень издалека. Не из другой страны — из другого мира. Из совершенно другого. И даже из другой вселенной.

Стегоман положил морду на лапы, сверля Мэта глазами.

— Ишь, из другой вселенной. Как же это вышло?

— Сам не знаю, — отвечал Мэт. — Я читал один старый пергамент в кафе неподалеку от дома — и вдруг в мгновение ока оказался на улице города Бордестанга.

— Какие-то здешние маги пожелали тебя увидеть.

— Ты так думаешь? — оживился Мэт. — Я тоже не нахожу другого объяснения. Но кто мог этого пожелать? Я тут никого не знаю.

— Кто знает тебя, вот в чем вопрос. — Дракон вильнул кончиком хвоста. — Малинго, вероятно, подлый королевский колдун. Ты не можешь быть ему чем-нибудь полезен?

Дракон говорил нарочито небрежно, но глазами поедал Мэта, как будто тот был бифштексом, готовым для жарки.

— Не думаю, — осторожно ответил Мэт. — А если и могу, то не хочу.

— Почему же нет? Малинго идет в гору; вершина славы уже недалеко. Ты мог бы подняться вместе с ним — к богатству и власти.

— И погубить душу. — Будучи в Риме, говори на латыни. Если у них тут средневековые представления, куда деваться? — Малинго — это своеобразный босс, он что-то не вызывает доверия. Он может запросто засадить человека в подземелье. Я с ним уже сталкивался, он из меня все кишки выпотрошил.

Стегоман оглядел Мэта с ног до головы.

— Что-то не похоже. Он что, потом вправил их на место?

— Я сам их вправил. Не могу же я ходить выпотрошенный, как ты считаешь?

Стегоман вдруг притих, и Мэт заволновался: не сказал ли он лишнего? Но когда дракон заговорил, в его голосе звучало уважение:

— Ты отразил заклинания Малинго?

— А как же! Я, признаться, люблю жизнь — приятное времяпровождение, что ни говори.

— Вне всякого сомнения, — согласился дракон. — Значит, ты кое-чего стоишь как маг...

— Не будем преувеличивать. Я уверен, что Малинго действовал не в полную силу.

— Даже если и так. Ты остался жив, а это уже кое-что. Ведь он наверняка тебя вербовал и наверняка с угрозами.

Щекотливая ситуация. Чтобы не навредить себе, пожалуй, надо было сказать правду. А там — будь что будет. Мэт приготовился к худшему.

— Я не дал ему определенного ответа. Сказал, что мне нужно время — подумать.

— Ну и подумал?

— Подумал. Но мне нужна информация.

— Какая же? — вкрадчиво поинтересовался Стегоман.

Мэт решил не обращать внимания на его тон.

— Я понимаю, что Малинго — негодяй, а Астольф — его марионетка. Но кто на другой стороне? И чем они лучше?

Наступило долгое-долгое молчание. Стегоман чуть не испепелил Мэта взглядом, прежде чем заговорить.

— Да, ты точно пришел издалека, раз не знаешь о противниках Астольфа.

— Зато когда они ссорились, Астольф и Малинго, я был свидетелем и...

— Ссорились? — оживился Стегоман. — Вот любопытно. И что же ты вывел из их перебранки?

Мэт отбарабанил:

— Я вывел, что Астольф узурпировал трон полгода назад при помощи Малинго. Народ не чувствует себя осчастливленным, иначе Астольф не держал бы в городе солдат. И есть кучка баронов, которые хотят свергнуть Астольфа и Малинго и ведут что-то вроде партизанской войны.