Возвращение Безумного Бога 15 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

пассажиров в разогнавшемся лифте, который решил, что все эти ограничения скорости — для слабаков.

Не было ни тряски, ни рева моторов, ни ощущения, что твоя жизнь висит на волоске. Только свист ледяного ветра и головокружительное чувство движения, будто ты — пуля, выпущенная из божественного ружья.

Где-то далеко внизу проносились леса, поля и реки, превращаясь в размытые зеленые и синие полосы. Мы неслись в коконе из морозного тумана, сквозь который едва пробивался солнечный свет. Он преломлялся в миллиардах крошечных льдинок. И создавал радужные всполохи, как в гигантской призме.

— ЭТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ! — восторженно орала Эмми, раскинув руки и пытаясь поймать ртом летящие снежинки, — ЭТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ ПРЫЖОК С ПАРАШЮТОМ! ЭТО ВООБЩЕ ЛУЧШЕ ВСЕГО, ЧТО СО МНОЙ СЛУЧАЛОСЬ В ЖИЗНИ!

— МЕНЯ СЕЙЧАС СТОШНИТ! — вторила ей Настя, вцепившись в мою руку мертвой хваткой, — КОСТЯ, Я ТЕБЯ УБЬЮ, ЕСЛИ МЫ ВЫЖИВЕМ! А ПОТОМ ВОСКРЕШУ И УБЬЮ ЕЩЕ РАЗ ЗА ТО, ЧТО НЕ ПРЕДУПРЕДИЛ!

— Я предупреждал держаться крепче!

— ЭТО НЕ СЧИТАЕТСЯ!

Сахаринка обняла дрожащую Мелинту, словно хотела защитить ее от всех опасностей. Перчинка с любопытством крутила головой, бросая оценивающие взгляды. Их антенны подрагивали от перегрузки сенсорной информацией.

Пугливая Лилия издавала тонкий писк, а Безумная выглядела вполне довольной. И даже восторженно выла что-то, что в переводе с волчьего, вероятно, означало: «Еще! Быстрее!»

Никталия же, быстро придя в себя после первоначального шока, приняла величественную позу у края нашего ледяного кокона. И ещё раскинув руки, словно она была капитаном этого импровизированного корабля, а не случайной пассажиркой.

— Полный вперед, рулевой Айсштиль! — торжественно провозгласила она, — Курс на столицу! Поднять паруса! Хотя у нас нет парусов. Но если бы были — их стоило бы поднять!

— Никта, у нас вообще нет корабля, — попыталась вразумить ее Настя.

— Мелочи! Главное — настрой! И драматические жесты!

Карнакс стоял неподвижно, как статуя древнего воина, вросшая в скалу. Его золотой глаз бешено вращался, сканируя, анализируя, просчитывая.

— Неэффективный расход энергии, — констатировал он, когда ветер на мгновение стих, — Потери составляют примерно тридцать семь процентов на создание защитного кокона и еще восемнадцать на поддержание температурного баланса. Но скорость… впечатляет. Требуется оптимизация аэродинамических потоков. Если добавить направляющие крылья и использовать принцип ламинарного обтекания…

— Карнакс, дорогой, — перебила его Никталия, — Мы летим в ледяном пузыре со скоростью гоночного болида. Может, не надо портить момент математикой?

— Математика не портит. Она оптимизирует войну.

— Да хватит вам уже! Просто прекратите ругаться и наслаждайтесь моментом! Как хорошо, когда с нами полноценная богиня, — выдохнула Эмми, — Которая может просто щелкнуть пальцами и решить все наши транспортные проблемы. Тётя Айси, ты бесценна. Можешь каждое утро возить меня на ноготочки в салон?

— Вообще-то две полноценные богини! — с важным видом заявила Никталия, подняв указательный палец вверх. А затем и второй, — Две! И одна из них, то есть я, отвечает за моральный дух, развлекательную программу и снабжение алкоголем! Хотите анекдот про Громовержца и двух нимф? Или лучше про того титана, который решил открыть таверну? Очень смешная история, там замешан божественный сыр и проблемы с санитарными нормами!

— Может, не надо? — слабо предложила Пугливка.

— Надо! Так вот, значит, заходит Громовержец в таверну…

Следующие пятнадцать минут Никталия травила анекдоты разной степени пристойности. Некоторые были действительно смешными. Некоторые заставили Айсштиль закатить глаза так сильно, что, казалось, она увидела свой собственный мозг. А один был настолько неприличным, что даже Карнакс на секунду отвлекся от своих расчетов. И издал звук, подозрительно похожий на механический смех.

Когда морозный туман так же внезапно, как и появился, рассеялся, мы оказались на идеально расчищенной площади, вымощенной белым мрамором с прожилками серебра. Каждая плита была отполирована до блеска. Вокруг возвышались величественные башни из темного гранита, их архитектура представляла собой причудливое смешение строгой имперской геометрии и морозных узоров. Их соединяли изящные арочные мосты, будто сотканные из замерзших водопадов. На остроконечных шпилях развевались огромные имперские флаги — полотнища с двуглавым орлом.

Несмотря на осень, все вокруг было покрыто тонким слоем сверкающего, как алмазная крошка, снега. В воздухе висела бодрящая морозная свежесть и что-то еще — ощущение власти, древности и непоколебимой силы.

Зимняя резиденция Императора. Она была готова к приему гостей. Хотя явно не ожидала, что они материализуются прямо из воздуха.

— Приехали, — объявила Айсштиль с явным удовлетворением, — Все целы. Никого не развеяло по ветру. Никто не превратился в сосульку. Считайте, что вам повезло.

— Ты потрясающая, — с искренним восхищением сказала Эмми, — Серьезно. Если когда-нибудь соберешься открывать транспортную компанию, я буду твоим первым клиентом.

Наше появление произвело эффект разорвавшейся бомбы в аквариуме. Солдаты почетного караула, застывшие у массивных ворот, вздрогнули. Их ружья со штыками, которые они держали в церемониальной неподвижности, инстинктивно взлетели вверх.

Из главного здания высыпала охрана в черных мундирах с серебряной отделкой. Они окружили нас плотным кольцом, образовав живой барьер из настороженных лиц и блестящего оружия.

Вперед, расталкивая солдат, протиснулся тип в идеально отглаженном церемониальном мундире. У него было такое чудовищное количество аксельбантов, медалей и прочих блестящих штуковин, что он походил на новогоднюю елку. Которую наряжал человек с нарушением чувства меры и глубоким комплексом неполноценности.

Его лысая голова блестела не хуже его наград. Тонкие усики топорщились от возмущения. Его лицо выражало смесь шока, крайнего неодобрения и плохо скрываемой паники.

— Что это значит⁈ — он практически взвизгнул, указывая на нас пальцем с таким видом, будто мы были кучей мусора, — Кто вы такие и как вы посмели проникнуть в резиденцию Его Императорского Величества, минуя все посты охраны⁈ Это вопиющее нарушение протокола! Это… это…

— Магия, — подсказала Никталия, — Слово, которое вы ищете, — «магия». Или «божественное вмешательство», если хотите звучать более официально.

Распорядитель (а это явно был распорядитель — никто другой не мог выглядеть настолько напыщенно) посмотрел на Никталию, как на говорящую обезьяну. Которая вдобавок оскорбила его мать.

— У нас назначена встреча с Императором, — спокойно прервал я его разгорающуюся тираду, — Княжич Безумов и сопровождающие лица. Прошу проверить утренний список аудиенций. Мы там значимся. Возможно, не в графе «время прибытия», но определенно в графе «приглашенные».

Распорядитель окинул нас долгим, брезгливым взглядом, начиная с моих растрепанных волос и заканчивая обледеневшими ботинками Эмми. Он особенно задержался на нашем, мягко говоря, потрепанном виде. Никталия в платье задом наперед, которое теперь выглядело как авангардный эксперимент слепого кутюрье. Айсштиль в замороженной занавеске, которая медленно таяла, оставляя мокрые следы на мраморе. Настя и Эмми в перепутанной одежде… Мы выглядели как группа погорельцев, сбежавших из сумасшедшего дома после особенно