Сердце из черного льда - Терри Гудкайнд

не было, и просто любовался ею. — Он выставил перед собой руку и стал задумчиво ее разглядывать. — Иногда я гладил холодное твердое лицо Лани и вспоминал, как целовал ее.

Лани успела произвести на Натана впечатление, хотя он знал ее совсем недолго.

— Я знаю, что она любила тебя. Лани была очень решительной.

Ренн вздохнул:

— Жаль, что меня не было рядом, когда она так храбро погибла. Я мог бы защитить ее.

Натан положил руку на плечо волшебника:

— Понимаю, друг мой, но там были я, Квентин и дорогая Эльза. Ава и Рува обратили магию слежения против Лани так быстро, что мы не успели ей помочь.

Покрасневшие глаза Ренна наполнились слезами.

— И все же я должен был быть рядом. По крайней мере, я мог бы в последний раз обнять ее.

Натан сглотнул комок в горле, разделяя боль Ренна.

— Эльза использовала последние силы, чтобы отбросить меня и остальных на безопасное расстояние, а потом активировала свое заклинание. Я тоже не смог спасти ее. — Он расправил плечи. — Но мы можем сделать кое-что, чтобы все было не напрасно — внести свой вклад в спасение мира.

После нескольких часов пути по необитаемым холмам они наткнулись на дорогу. Волшебники ускорили шаг и вскоре увидели жилища, пасущихся овец и старые яблоневые сады. Большое скопление домов, амбаров и лавок образовывало оживленный городок. Натан приметил зерновые хранилища, кладовые, коптильни. Люди возились на садовых участках; мужчина ехал в повозке, запряженной мулом.

— Должно быть, это и есть Ханавир, — сказал Ренн.

Горожане приветствовали их, нисколько не удивившись незнакомцам.

— Мы пришли предупредить вас, — крикнул Натан. — Этот город в опасности. Огромная армия придет, чтобы отобрать у вас все и, возможно, убить вас. Вам нужно подготовиться.

Вперед вышел хромой старик. У него было квадратное лицо, густые седые волосы и борода.

— Довольно странный способ представиться, господа. Я — мэр Ханавира.

— Эмм, мы думали, что вы оцените предупреждение, — сказал Ренн. — Армия генерала Утроса пробудилась. Сотни тысяч солдат намерены пройти по всему Древнему миру.

— И им нужна еда, — продолжил Натан. — Они выслали отряды разведчиков. Они найдут Ханавир, и заберут все, что у вас есть.

— Но мы и сами небогаты. — Мэр скорее был растерян, чем встревожен.

Натан хмыкнул:

— Полные желудки и спокойная жизнь мешают вам осознать, как много вы имеете. В этом городе есть что грабить.

— Но прежде нас никогда не беспокоили, — сказал каретник, стоявший у мастерской.

— Все когда-нибудь случается впервые, — произнес Натан.

Мэр любезно предложил им присоединиться к общей трапезе, чтобы все обсудить. У Натана при мысли об обеде потекли слюнки, но он чувствовал раздражение из-за такого пренебрежения опасностью. Он взглянул на амбары, склады, мясную лавку и коптильню.

— Мы должны начать прямо сейчас. Схороните ваши припасы в пещерах или закопайте в лесу, где никто не сможет найти их. Уведите с пастбищ овец. Иначе налетчики заберут все.

Хромой мэр цокнул языком.

— Нам нужно созвать собрание, чтобы все обсудить. У вас есть доказательства, что эта великая армия идет сюда? Нам не следует действовать поспешно.

Ренн в раздражении вскинул руки.

— Борода Владетеля, Ильдакар исчез, а генерал Утрос уже на подходе! Вот почему мы пришли предупредить вас.

Натан видел, что жизнь в Ханавире слишком долго была спокойной; никто здесь не ожидал кризиса. К несчастью, у него не осталось времени для убеждения: по дороге, ведущей в город, застучали копыта, и в облаках пыли появился отряд из нескольких сотен солдат. Воины были облачены в древние доспехи с символом пламени императора Кергана. Когда налетчики ворвались в городок, мэр и его люди подняли тревогу. Родители в панике хватали детей и бежали в дома, чтобы запереться там, в то время как другие хватались за любое оружие.

Натан узнал первого командующего Еноха, который возглавлял отряд. Старый ветеран прямо сидел в седле, а рядом на гнедой кобыле ехала одна из близнецов-колдуний, тело которой покрывали завитки черной и алой краски — экзотичная, красивая и смертоносная.

Енох громко обратился к испуганным горожанам:

— Именем генерала Утроса мы требуем продовольствия. Мы конфискуем зерно, скот, мясо, хлеб. И заодно фургоны для перевозки.

— Но мы будем голодать! — воскликнул мэр.

— А мы нет, — сказал Енох. — Солдатам пища нужнее, чем вам.

Сопровождавшая его колдунья скривила губы в легкой усмешке.

Два волшебника пробрались через толпу горожан и вышли вперед. Натан почувствовал, как внутри пробуждается дар.

— Боюсь, нам придется остановить вас, первый командующий.

Енох узнал волшебника, который участвовал в первых переговорах с генералом Утросом. Колдунья громко рассмеялась, на ее лице появился жадный восторг.

— Я знаю тебя, старик. Натан, не так ли?

— Может, я и прожил тысячу лет, но я не стар, — возразил он. — Кто ты, Ава или Рува? Я думал, вы неразлучны.

— В детстве нас разделил нож, — сказала она, неосознанно касаясь длинного шрама на ноге, — но мы все еще связаны. Я Рува.

Лицо Ренна исказилось от гнева, и он призвал свой дар.

— Ты убила Лани! — С его пальцев сорвалась молния и полетела в колдунью. Зазубренное копье энергии издало обжигающее шипение, но Рува отразила его щитом, и оно ударило в землю у копыт ее кобылы. Лошадь встала на дыбы, но женщина вцепилась пальцами в гриву, чтобы удержаться в седле.

Она нанесла ответный удар волной горячего воздуха, и Натан едва успел поднять свой щит. Ее атака была резкой, и отраженные щитом всполохи жара сбили с ног хромого старого мэра и нескольких горожан. Пять сотен солдат въехали в город вслед за Енохом, преследуя застигнутых врасплох жителей, с криком разбегавшихся по улицам. Ситуация быстро вышла из-под контроля.

Ренн швырял в древних солдат стены воздуха, но Натан сосредоточился на своем главном противнике — колдунье. Он сотворил шар огня волшебника и поднял его, собираясь метнуть в Руву.

Первый командующий Енох привстал на стременах и проревел:

— Стой, волшебник, я приказываю тебе!

Натан попридержал шар огня волшебника и повернулся к покрытому шрамами ветерану.

— Я могу испепелить тебя в одно мгновение, так не пора ли тебе сдаться? Прикажи солдатам отступить.

Енох даже не вздрогнул.

— Напротив, это ты должен прекратить сопротивление. — Он пронзил Натана стальным взглядом и заговорил еще громче: — Или мои