И.о. поместного чародея. Книга 2 - Мария Заболотская

Ознакомительный фрагмент

когда мы с ним засиживались за бутылкой вина, я поняла, что с конями у него связаны крайне неприятные воспоминания: власти одного из городов, где набедокурил беглый чародей, собирались четвертовать его лошадьми по старинному обычаю. Намерение это почти было исполнено, как вдруг Виктредису улыбнулась редкая удача – его помиловали, уж не знаю, по какой причине. Учитывая то, что четвертования в наши времена удостаивались лишь самые дерзкие преступники, я утвердилась в мысли, что направляться с магистром на юг, где его, наверняка, все еще помнили, следовало в последнюю очередь.

– Кажется, чертов дождь утихает, – подал голос магистр Виктредис, которого теперь мне предстояло именовать Леопольдом. – Хотел бы я знать, сколько мы еще будем плестись по грязи? Вы уверены, что ведете нас в правильном направлении? Сдается мне, если бы мы шли в верную сторону, то давно бы добрались до проклятого холма. Я чую запах болот, а ноги вязнут все сильнее! Мы забрели в дальние трясины!

– Это всего лишь лужи, – не менее сварливо отвечала я. – И если бы вы чаще отправлялись со мной на ночную охоту, то знали бы, что именно так всегда воняет на этой околице Эсворда, а грязь здесь не просыхает даже в самые засушливые годы.

– Я бы предпочел не знать об этом вообще, – вздохнул магистр, и переключил свое внимание на упирающегося коня, осыпав его градом ругательств и проклятий. Тропинка здесь сужалась, и по обе стороны ее произрастал густой колючий кустарник, норовящий изорвать наши плащи и выдернуть пару-тройку пучков волоса из хвоста нашего скакуна.

– Мы почти пришли! – объявила я. – Чувствуете?..

– Что именно? – голос Виктредиса– Леопольда сочился ядом. – Холод? Голод? Шипы, вонзающиеся в тело? Воду, плещущуюся в сапогах?

– ...А мне вода попала даже за шиворот! – с некоторой гордостью сообщил Виро. – Я определенно это чувствую!

– О, как же вы мне надоели! – застонала я. – Мы стоим почти у того самого места, где раньше был дом поместного чародея! И если вы прекратите жаловаться и стенать, то непременно заметите, что здесь многое происходит вовсе не так, как повсюду. Думаете, дождь сам по себе утих, как только мы подошли сюда? Осмотритесь вокруг – вы не находите, что здесь намного светлее? А теперь посмотрите на небо!

Чародей и демон послушно запрокинули головы.

– Какая мерзость! – воскликнул маг. – Да здесь две луны! Точно одной мало для того, чтобы всяческая отвратная нечисть выползала из своих убежищ, охотилась и плодилась!

Виро немедленно закашлялся и уведомил, что ему вовсе не кажется, будто местность у холма как-то особенно угодна демонам или располагает к размножению, хоть он и находит отсутствие здесь дождя весьма приятным.

– Это все потому, что у вас от демонского рода только шерсть да хвост! – с оттенком презрения в голосе ответил Виктредис.

Виро обиженно насупился, но возразить ему было нечего – он и в самом деле отдал всю свою силу бывшему господину в обмен на человеческую личину. Сделка не имела обратной силы и, несмотря на то, что Сальватор Далерский ныне пребывал в заточении, а демон лишился человеческого облика, ни крупицы прежних возможностей, о которых Виро вспоминал неохотно, к нему не вернулось.

– Мне почудилось, или вы показываете нам местные чудеса, как человек, уже не раз их наблюдавший? – вкрадчиво осведомился чародей, то и дело бросающий осуждающие взгляды на двойную луну в небе.

– Четыре года жить неподалеку от редчайшего магического феномена и не попытаться его изучить хоть самую малость? За кого вы меня принимаете? – ответила я вопросом на вопрос, как это всегда бывает с людьми, испытывающими неловкость по поводу некоторых своих поступков.

– Принимал за здравомыслящего человека, хоть и недалекого в силу принадлежности к женскому полу, – язвительно бросил Виктредис. – Сейчас уж и не знаю, что думать! К этому гибельному месту не стоит приближаться даже по великому принуждению, не говоря уж о праздном любопытстве! Не хочу даже знать, что вы делали здесь в прошлые разы, но хочу предостеречь вас сейчас. Меня мало волнует судьба этого бесполезнейшего в своем роде нелюдя, но творить заклинания под сенью двух лун – дело опасное.

– Я пробовала пару раз использовать здесь кое-какие формулы, – с деланной небрежностью произнесла я. – И почти все из них срабатывали как положено, просто действие их усиливалось...

– Постойте-постойте! – перебил меня Виро, застыв на месте. – В тот раз, когда вы явились домой с опаленными бровями и почти лишившись волос...

– Да, – нехотя признала я. – Заклинания, связанные с огненной стихией здесь лучше не использовать.

– А тот кошмарный случай, когда вы несколько дней кряду почти ничего не слышали и натыкались на стены, ничего перед собой не видя?.. – возопил демон в ужасе.

Я протестующе замахала руками:

– Нет-нет, то было рядовое происшествие. Мелкий грифон заорал мне прямо в ухо, а затем плюнул в глаза ядовитой слюной – они часто так делают.

– Стало быть, вам показалось мало того, что в вас плюются ядом, впиваются когтями и зубами, стреляют иглами, вызывающими гнойные язвы, и опутывают едкой паутиной, – укоризненно произнес Виктредис. – И вы решили время от времени прибавлять себе увечий, таскаясь на проклятые руины.

Я промолчала, ведь понимала, что магистр прав: что простительно бездельнику или же скучающему человеку мирной профессии, то для поместного чародея становится признаком одного из худших пороков, а именно – стремления к приключениям. В лучшем случае подобное заканчивалось особо неприятным происшествием, на некоторое время приковывавшим мага к кровати и дающим ему время поразмыслить о собственной глупости; в худшем же чародей, слишком увлекшийся своей работой, окончательно терял голову и подавался в бродяги... Тут я сообразила, что не Виктредису, покрывшему себя позором во всех городах юга во время своих скитаний, читать мне нотации, и решительно произнесла:

– Довольно препирательств! Мы теряем время, которого у нас в обрез! – после чего зашагала вперед, разбрызгивая грязь, которая здесь выглядела точно так же, как и повсюду, что несколько успокаивало.

Виктредис, которого я все никак не могла привыкнуть мысленно называть Леопольдом, и Виро, еще не выбравший себе новое имя, последовали за мной, для порядка бормоча себе под нос что-то возмущенное.

* * *

Старый сад, который я хорошо помнила с тех времен, когда он был обычным яблоневым садом, заметно