Миллер Лау - Черный тан

Дункан ехал по улицам по направлению к внутреннему замку; минуя конюшни, он заметил, что на них развеваются флаги всех танов Сутры: леди Уллы, танов Хью и Лэхлена и самого Тристана. На улицах толпились люди, иные из которых были в свое время заморожены Джалом, а сейчас, освобожденные от заклятия и своего мучителя, пытались наверстать упущенное время. На каждом углу играли музыканты, хотя празднование должно было начаться еще через несколько часов. В воздухе витал дух счастья и радости. Талискер услышал восторженные крики и посмотрел в том направлении, откуда они доносились. Вдоль северной стены крепости зажгли костры. На сей раз не погребальные, а праздничные.

Когда они наконец подъехали к замку, Талискер спешился и передал поводья конюху. Сам он, не сообщая о своем приезде, вошел в замок. Коридоры были украшены цветными лентами и цветами, доставленными, похоже, из южных владений по случаю такого события. Из кухни доносился запах жареного мяса.

В замке царила радостная суматоха. На мгновение Талискер почувствовал себя здесь лишним.

— Талискер… Ты приехал?

Из дверей Большого Зала с озабоченным лицом вышел Эскариус. На сиде-волке в его человеческом обличье все еще были видны следы их совместного пребывания в «пустоте». На одной стороне лица ожоги, так же как и на правой руке и плече. Волосы, украшенные перьями и бусинами для праздника, с правой стороны явственно поредели. Но большинство ран были уже залечены.

— Эскариус, я не знал, что ты будешь здесь.

— Я приехал вчера. Вечером, после повторной коронации Тристана, он будет приветствовать клан сидов-волков. Таны согласились дать нам право свободно перемещаться по всем землям…

— Чудесно, Эскариус. После всего, что натворила Риган, и для сидов, и для Великих это большой прогресс.

Эскариус серьезно кивнул:

— Это только начало, Дункан Талискер. Истинное примирение требует времени.

— Ты прав. А где мой сын?

— Здесь могут быть проблемы. — Сид с обеспокоенным видом оглянулся и слегка понизил голос. — Его никто не может найти. Мы надеемся, что он где-нибудь размышляет над тем, как лучше исполнить свою задачу. Но осталось всего два часа, люди волнуются, — признался он.

— Его кто-нибудь ищет?

— Несколько человек. Мы не хотим тревожить гостей. Им помогает Мориас. Слуги сообщили, что Тристан куда-то ушел под предлогом, что ему надо примерить новую одежду… — Эскариус пожал плечами и печально улыбнулся. — Я уверен, что он вернется. А пока позволь мне проводить тебя в твои комнаты, чтобы ты мог умыться и переодеться. Как только мне что-нибудь станет известно, я сообщу тебе. Обещаю.

Через час Талискер стоял возле окна, одетый в свою лучшую рубашку приятного зеленого цвета и праздничный плед, и смотрел на город, над которым сгущались сумерки. Музыка стала еще громче, а огни засияли еще ярче в наступающей темноте. Позже, наверное, пойдет снег. А сейчас ветер разносил волны радостного нетерпения и ожидания. Никто пока не знал, что их тан пропал.

Время бежало быстро, и когда Талискер уже решил, что ему следует самому идти на поиски Тристана, в дверь раздался негромкий стук. Он повернулся в надежде, что Эскариус или кто-нибудь из слуг пришел сообщить, что Тристан нашелся, но то была Грейс, служанка Тристана, которую они спасли. Талискеру было понятно, что она фактически является супругой его сына, держит он это в секрете от двора или нет. Девушка была одета для вечерних событий. На ней было голубое бархатное платье, расшитое блестящими серебряными бусинками. Вряд ли какая-нибудь служанка могла обладать таким платьем.

— Грейс. — Он улыбнулся ей и слегка наклонил голову, не вынося формальностей, положенных при дворе. Девушка поманила его рукой, и в этот момент Талискер вспомнил, что она не может разговаривать. — Что ты хочешь?

Девушка повернулась и стала спускаться по лестнице, время от времени оглядываясь назад, чтобы убедиться, что он следует за ней. Талискер подхватил со стула свою накидку и без лишних разговоров поспешил за Грейс.

Он почувствовал беспокойство, когда они миновали главный замок и пошли к северной стене. Зачем Тристану было идти сюда? Талискер схватил девушку за руку и сердито спросил:

— Что происходит, Грейс? — Она испугалась и выдернула руку. — Прости, — извинился он. — Я не хотел тебя пугать. Ты знаешь, где он?

Девушка нетерпеливо кивнула и жестами стала показывать ему, что надо идти дальше. В конце концов они подошли к маленькой лестнице всего из четырех ступенек, которая вела вниз, к коричневой двери в крепостной стене. Грейс без колебаний спустилась и толкнула дверь. Потом остановилась и приглашающим жестом позвала Талискера за собой. Он думал, что девушка пойдет впереди, но Грейс пропустила его. Наклонив голову, чтобы не задеть притолоку, Талискер осторожно переступил порог.

Это был небольшой лесок. В полумраке сумерек черные птицы на деревьях хриплыми голосами пели свою вечернюю песню. Кто-то зажег бумажные фонарики и повесил их на нижние ветки деревьев. Дункан пошел вдоль линии фонариков, заметив, что в траве протоптано что-то вроде тропинки. Впереди себя Талискер вдруг заметил одинокую фигуру, сидевшую на обломке дерева, прижав колени к подбородку.

— Трис?

Это был на самом деле его сын, одетый в металлический нагрудник, искусно украшенный филигранной резьбой, и плед правителя. На боку у него висел громоздкий боевой меч.

Тан плакал.

— Что случилось, Трис? Почему ты здесь? Все очень беспокоятся о тебе…

Трис обреченно махнул рукой.

— Они могут подождать, правда ведь? — пробормотал он. Потом засмеялся дрожащим смехом. — Посмотри на меня, отец. Тебе приходилось когда-нибудь видеть фигуру, меньше подходящую для правителя, чем моя?

— Это ведь только на один вечер, Трис. Я понимаю, что ты себя неудобно чувствуешь, но после всех формальностей можно будет сразу переодеться в твою обычную одежду. Ты из-за этого плачешь?

— Нет. — Тристан уныло покачал головой, потом опять сел на дерево. — Она любила приходить сюда. Это было ее место. Когда мы в первый раз нашли его, я ее поддразнивал. Говорил, что деревья выросли такими сильными и большими на том мес-те где раньше ничего не росло, потому что земля пропитана кровью воинов, которые здесь погибли… — Голос Тристана дрогнул; юноша вспомнил, что его отец был ветераном этой битвы. — Прости меня, отец…

— Все в порядке, Тристан. — Талискер сел рядом с сыном и стал рассеянно смотреть на деревья, казавшиеся в темноте двигающимися тенями. — Возможно, ты прав. И что она ответила?

— Она не обратила на мои слова внимания и все равно любила приходить сюда. Сестра не позволяла отговаривать себя от чего-то. Посмотри. — Он показал на ближайший ствол дерева. — Риган вырезала на нем свое имя.