Формула власти. Новая эпоха - Анастасия Поклад

было не легче, чем обде прийти к власти за три года.

— Наргелиса, — почти дружески попросила Клима, — найди уже, наконец, Теньку, и передай, что я его убью!

…В семь утра с бедной Лернэ приключилась истерика. До коронации всего пять часов, а еще ничего не готово: прическа так и норовит растрепаться, куда-то задевалась угольная палочка, которой подводят глаза, а в платье нужно воткнуть еще не меньше трех дюжин булавок, и вот, на юбке пятнышко от утюга. Потом Лернэ в голову пришла мысль, что от таких волнений она родит прежде времени, и девушка разволновалась еще больше.

Явившегося в разгар истерики Геру все сочли спасением свыше, но оказалось, зря.

— Клима, — обеспокоенно спросил он, пока прекрасная Лернэ рыдала на его плече, уткнувшись в пышный аксельбант. — Ты точно будешь идти в Гарлейский дворец через площадь по центральной улице?

— Гера, ты разучился понимать меня с первого раза?

— А может… изменишь маршрут?

Клима нахмурилась.

— Пытаешься мне недоговаривать?

— Дело в том, — понурился Гера, — что там посреди улицы встала чья-то корова и не уходит…

У Климы сделалось такое лицо, словно она собралась единым порывом испепелить не только Геру, но и весь Гарлей вместе с палаточным лагерем и треклятой коровой.

Гера не выдержал и попятился.

— Арулечка, ласточка, — произнесла Клима устрашающе ровным голосом, — дай-ка мне кубок и кувшин с водой.

Получив требуемое из дрожащих рук Арулечки, она наполнила кубок доверху и выпила залпом. Потом налила еще воды, подошла к Гере и оторвала от него притихшую Лернэ.

— Бери и пей. Успокоилась?

Лернэ пила, вытирала слезы и слабо кивала. Клима посмотрела Гере в глаза и тем же тоном объявила:

— На тебе лица нет. Вот, возьми кувшин.

Гера налил немного воды себе в горсть и вытер разгоряченное лицо.

— Что ты сейчас будешь делать? — спросила Клима.

— Принимать меры.

— Какие?

— Найдем хозяина коровы, уберем ее с улицы. В крайнем случае, привлечем колдунов.

— Правильно. Молодец. Отдай кувшин и иди.

Гера посмотрел на Лернэ, на притихших девушек. И беззвучно вышел в коридор.

Клима перехватила кувшин так, словно собиралась изо всех сил разбить об стену, но тоже посмотрела на Лернэ и без затей поставила его на туалетный столик. Глубоко вздохнула, стискивая виски.

— Четыре часа до коронации. Почему все стоят? Кто должен втыкать булавки?!

Все опомнились и привычно засуетились. Гроза прошла стороной.

Наргелиса ворвалась предвестником новой грозы.

— Теньку не нашли! — с порога выпалила она. — Но у секретаря обнаружился план сегодняшнего фейерверка, и у меня до сих пор волосы дыбом! Какого смерча это валялось среди бумаг столько времени и ни с кем не было согласовано? Клима, надо немедленно найти Теньку, иначе к вечеру Гарлей взлетит на воздух!

— Хочешь, чтобы я, подобрав юбки, носилась по лабораториям и иным мирам?! — сердито поинтересовалась обда. — Наргелиса, тридцать четыре смерча в задницу тебе и твоей службе! Дармоеды!.. Кто там еще в дверь скребется?!

Это был начальник стражи, который, памятуя прошлый печальный опыт, поостерегся врываться без стука.

Увидев обду в платье, он восхищенно замер, потом спохватился и доложил:

— Всех Тенькиных учеников по городу переловили и допросили. Но оказалось, они сами не знают, что происходит, потому что их организовал не сударь Артений, а Валейка. Так… вы не знаете, где Валейка?

Клима многозначительно посмотрела на кувшин. Наргелиса оценила обстановку, без церемоний схватила коллегу за шиворот и вместе с ним выбежала вон.

За два часа до полудня Клима надела неприметный темный плащ и по боковым улочкам поспешила к главным городским воротам, от которых по традиции обды пешком шли ко дворцу, где в тронном зале предшественники оставляли им на бархатной подушке диадему власти.

Служанки, Лейша Вый и Арулечка остались во дворце, а Ристя и Лернэ сопровождали Климу. По дороге к ним присоединились Выля и Гулька. Судя по встрепанному виду "ласточек", либо поиски Теньки и беседа с Верховным оказались делом хлопотным, либо девушки успели в очередной раз подраться.

Путь до ворот обошелся без приключений, лишь когда обда вместе со свитой разместилась в привратной башенке, где предполагалось дожидаться полудня, Лернэ снова начала плакать, потому как обнаружила, что забыла во дворце коробку с золотыми лентами, которыми надо было украсить рукава платья и прическу в качестве завершающего штриха.

За забытыми лентами послали Гульку. Той не было полчаса, за которые Лернэ удалось успокоить, но потом Гулька вернулась, сообщила, что во дворце лент нет, и все усилия пошли прахом.

— Смерч с лентами! — решила Клима. — Тем более, уже одиннадцать, и вы все равно не успеете их красиво завязать.

— Ленты в картонной коробке с соломенной крышкой? — вдруг спросила Выля. — Если да, то вон она стоит, под подоконником.

Тут Лернэ четко вспомнила, как брала ленты с собой, куда ставила, чтобы не потерять, и собралась плакать уже из-за своей скверной памяти. Но Клима вручила ей коробку и велела не тратить время попусту.

За окнами уже шумел народ…

Без пятнадцати полдень в башенку протиснулся Валейка и доложил, что вопрос с Тенькой решен. Нет, самого колдуна не нашли, зато объявился Эдамор Карей, который обещал все уладить.

— Если как под Фирондо, то лучше не надо, — проворчала Ристинка.

Валейка заверил, что ручается за Эдамора Карея. Одно то, как легендарный колдун заставил корову уйти с улицы, говорит о его исключительном профессионализме.

Клима поманила Валейку к себе и протянула небольшой сверток алой с золотом ткани.

— Пойдешь во дворец и положишь на подушку перед троном.

— Это… она? — Валейка внезапно охрип. — Та самая?

— Да. И только попробуй ее потерять!

Валейка тут же поклялся, что скорее он потеряет голову, чем диадему власти.

Солнце уже стояло высоко в небе — яркое, золотое.

Раздались всхлипы. Все обернулись к Лернэ, но это плакала Выля, взахлеб, почти беззвучно.

— Ты что, тоже забеременеть успела? — фыркнула Гулька.

— Нет, конечно, — Выля пихнула ее в бок и улыбнулась сквозь слёзы. — Коронация начнется всего через несколько минут. Я… Мы так долго к этому шли… даже не верится! Не спали ночами, рисковали своей жизнью и жизнями тех, кто нам доверился. Мы себя отдавали этой цели, этой борьбе, порой разуверяясь в успехе. Лета, зимы — всегда одни мысли. Такая война, такая победа! И вот, сейчас всему придет конец.

— Конца не будет, — тихо ответила Клима. — Все только начинается. И довольно слез!

— Что это скребет по потолку? — прислушалась Гулька.

— Над нами только крыша, даже чердака нет, — припомнила Выля.

Все посмотрели наверх и увидели, как часть конического потолка башни начинает шипеть и словно испаряться. В