Тайны Космера - Брендон Сандерсон

выйдет, — сказал Виндль. — Откушенный кусок просто рассыпется в пыль.

— Дело не в том, чтобы подкрепиться. Я говорю о пытках.

Виндль с удивлением воззрился на нее своими кристаллическими глазами.

— Если честно, госпожа, вряд ли вы на такое способны.

Лифт зарычала, и он поник еще больше, но секрет не выдал. Бури, ладно! Он хоть не бесхребетный… или как там говорят о растениях? Не бескорный?

— Ты должен меня слушаться. — Лифт засунула руки в карманы и пошла по тропе к городу. — Ты не соблюдаешь правила.

— Я-то соблюдаю, — раздраженно фыркнул Виндль. — Просто вы их не знаете. И к вашему сведению, я садовник, а не солдат, так что не позволю разить мной людей.

Она остановилась.

— Зачем мне разить кого-то тобой?

Он поник так сильно, что чуть не ссохся.

Лифт со вздохом двинулась дальше. Виндль не отставал. Выйдя на широкую дорогу, они повернули к башне, служившей воротами в город.

— Значит, сюда мы столько добирались? — заговорил Виндль, когда они проходили мимо запряженной чуллом повозки. — В город, вырезанный в земле?

Лифт кивнула.

— Следовало сказать раньше. Я беспокоился, что во время бури мы окажемся без защиты!

— С чего вдруг? Дождя нет.

Плач неожиданно закончился. Потом снова начался. И снова закончился. Он вел себя совершенно непонятно, скорее как обычная погода, нежели очень долгая, но слабая великая буря, каким обычно бывал.

— Не знаю, но что-то не так, госпожа, — сказал Виндль. — Что-то случилось в мире. Я чувствую. Вы слышали, о чем король алети написал императору?

— Что надвигается новая буря? — спросила Лифт. — Не с той стороны?

— Именно.

— Олухи посчитали это глупостью.

— Олухи?

— Те, кто трутся возле Гокса, вечно нашептывают ему, как поступать. Они заставляли меня носить халат.

— Азирские визири. Главные чины империи и советники Верховного!

— Ага. Пустомели и нытики. Олухи. Так вот, они считают, что тот злобный типчик…

— …великий князь Далинар Холин, де-факто король Алеткара, на сегодняшний день самый могущественный военачальник…

— …все навыдумывал.

— Возможно. Но разве вы ничего не чувствуете? Где-то вдалеке? Что-то зарождается.

— Далекий гром, — прошептала Лифт, посмотрев на запад, мимо города, на горы вдали. — Или… или будто видишь, как роняют котелок, следишь за его падением и готовишься услышать лязг.

— Значит, чувствуете.

— Наверно.

Мимо прокатила очередная повозка, запряженная чуллом. На Лифт никто не обращал внимания, впрочем, как и всегда. И никто, кроме нее, не видел Виндля, потому что она особенная.

— А что говорят твои друзья-пустоносцы?

— Мы не… Лифт, мы спрены, хоть мой вид — спрены культивации — и не самый важный. У нас нет ни собственного королевства, ни даже городов. Нам пришлось связать себя узами с вами из-за того, что зашевелились криптики, спрены чести и все остальные. Мы прыгнули вперед ногами в стеклянное море, но едва понимаем, что творим! Все, кто имел хоть малейшее представление о том, как чего-то добиться, погибли много веков назад!

Они шли за повозкой, та дребезжала и раскачивалась, подпрыгивая на кочках.

— Все неправильно и лишено всякого смысла, — продолжал Виндль. — Считалось, что связать вас узами будет гораздо сложнее. Иногда память меня подводит, но я вспоминаю все больше. Со мной не произошло ужасного потрясения, которое все предрекали. Может, из-за вашей исключительности. Но, госпожа, прислушайтесь ко мне, когда я говорю, что грядет нечто значительное. Не следовало покидать Азир. Там мы были в безопасности. Нам понадобится защита.

— Некогда возвращаться.

— Да, скорее всего. Давайте найдем укрытие хотя бы здесь!

— Ага. Если Мрак не убьет нас раньше.

— Мрак? Неболом, пытавшийся вас казнить?

— Он самый, — проворчала Лифт. — Он в городе. Разве ты не слышал, как я жаловалась, что мне нужен осколочный клинок?

— В городе… то есть, в Йеддо, куда мы направляемся прямо сейчас?

— Ага. У олухов есть люди, которые его отслеживают. Как раз перед тем, как мы сбежали, пришло сообщение о том, что его видели в Йеддо.

— Постойте-ка. — Виндль метнулся вперед, оставив за собой след из лоз и кристаллов, взобрался на задок повозки и изобразил лицо прямо перед Лифт. — Поэтому мы сорвались так внезапно? Поэтому мы здесь? Вы гонитесь за этим чудовищем?

— Конечно нет. Что за глупости.

— Глупости — это, разумеется, не про вас.

— Не-а.

— Тогда зачем мы здесь?

— У них тут есть блинчики со всякими начинками, — ответила Лифт. — Говорят, очень вкусные, и едят их во время Плача. Десять разновидностей. Пальчики оближешь, наверно. Хочу стащить каждого по одному.

— Вы проделали весь этот путь, бросив жизнь в роскоши, чтобы съесть пару блинчиков?

— По-настоящему потрясных блинчиков.

— Несмотря на то, что где-то здесь бродит богоподобный осколочник? Который приложил столько усилий, чтобы казнить вас?

— Он не хотел, чтобы я использовала свои способности, — сказала Лифт. — Его и в других местах видели. Олухи за ним присматривают. Они им очарованы. Все внимание приковано к лысому парню, который коллекционирует головы королей, но этот типчик тоже оставляет трупы по всему Рошару. Людей незначительных, неприметных.

— И мы прибыли сюда, потому что?..

— Это место ничем не хуже любого другого, — пожала плечами Лифт.

Виндль плавно соскользнул с задка повозки.

— Совершенно очевидно, что это место не такое же, как любое другое. Здесь явно хуже…

— А ты точно уверен, что несъедобный? — перебила она. — Было бы очень удобно. У тебя куча лишних лоз. Может, я бы их обгрызла чуток?

— Уверяю, госпожа, я не придусь вам по вкусу.

Лифт что-то буркнула в ответ, ее желудок снова заурчал. Вокруг парили спрены голода — коричневые крупинки с крылышками. Ничего необычного. Их привлекали многие люди из очереди впереди.

— У меня две способности, — сказала Лифт. — Я могу скользить, используя потрясность, и могу заставить что-нибудь вырасти. Значит, и пару растений на еду получится?

— Чтобы их вырастить, почти наверняка понадобится гораздо больше буресвета, чем удастся из них добыть. Это предопределено законами вселенной. И прежде чем вы спросите, добавлю: даже вы не можете игнорировать эти законы. — На мгновение он задумался. — Скорее всего. С вами никогда не угадаешь.

— Я особенная. — Лифт пристроилась за ожидающими пропуска в город. — А еще голодная. Прямо сейчас больше голодная, чем особенная.

Она выглянула из очереди. В воротах стояли стражники на пару с писцами в странной ташиккской одежде — этаких длиннющих кусках ткани, которыми они обматывались с головы до ног. Кусок был цельный, и это действительно непросто — не только обвить по очереди каждую ногу и руку, но и обернуться им несколько раз вокруг пояса, чтобы получилось подобие юбки. Такую одежду носили все мужчины и женщины, кроме стражников.

Пропускать в город явно никого не торопились. Людей